Война
Шрифт:
Полная гармония образа: чуть ниже полутора метров, примерно столько же в плечах. Лопатообразные мозолистые ладони и могучие предплечья мультяшного молотобойца толщиной с бедро взрослого мужчины.
Аккуратная и продуманная одежда, с сотней мелких деталей, совершенно не нужных для смазанного киношного мелькания. Кармашки для трубки и кресала, петли для пристежного капюшона, кропотливая вышивка с мельчайшими деталями, наверняка способная многое рассказать о статусе своего владельца.
— Отойди,
В себя парень пришел лишь через час, принимая из рук гнома тускло сверкающее полотно клинка.
Карлик был доволен.
— Хороша сталь, чудо как хороша! Да и машинерия эта молотобойная — ничего, лупит знатно и ровно… Что у нас тут вышло? Плюс пятнадцать к силе, шансы на парирование, да еще и «Рассечение» подвесилось с кровотечением на триста хитов. Хм, а ведь неплохо! Закалить в драконьей крови, заточить, как положено, и энчантнуть магией от души. Вполне себе рарная вещица выйдет!
Гном продолжал вещать, а Ярослав глупо хлопал глазами, пытаясь сморгнуть застилавшую обзор полупрозрачную надпись:
— Внимание! Ваше мастерство возросло. Кузнечное дело: +1. Текущий ранг: Ученик.
Я стоял на нервно вздрагивающей и истерзанной скале, навеки ставшей памятником эпической битве.
Наиболее сообразительные бойцы уже делали исторические скриншоты на фоне серой громадины, закопченного Первожреца и лежащего в бессознанке бога.
Покосился на истощенную Пашкину фигуру — похоже, что спит.
Неназываемый сохранил-таки остатки разума и не стал тупо сжигать себя в ноль, а сознательно провернул тот же фокус, что и с Ауле, — после шокового истощения погрузился в целительный сон.
Невесть откуда взявшаяся девчушка из яслей неслышно хлюпала носом, уткнувшись в подобранное на земле грязно-плюшевое ухо.
Кто-то из парней приволок «вечную» эмаль и торопливо, пока не отогнали, расписывался на кряже, выражая свое одобрение и оставляя след в веках.
Каменная верхушка поплыла под воздействием высокотемпературной плазмы, и не нужно было быть следопытом, чтобы прочитать узор божественного противостояния.
Отпечатки тел и ладоней, рубины кровавых капель, с трудом различимые сквозь мутный запекшийся кварц. Выемка колыбели Неназванного младенца, украшенная остатками олимпийского шелка и мамкиного лута, навеки погрузившегося в камень.
А вот и мои следы…
Поначалу агрессивная поступь сапог, затем дрожание босых ступней, присыпанных углями горелой плоти. Невнятные жилы бордовых сгустков — ну да, не бог я все же, не бог. Пусть кровушка уже не водица, но и до драгоценных рубинов невероятной силы ей еще ой как далеко…
С небес валились разноцветные перья, нежный пух и клочья черной шерсти — потрепанные армии Инферно и Седьмого Неба взяли паузу в бесконечном противостоянии.
Светоборец с трудом волочил в сторону изломанное и вяло трепыхающееся тело Асмодея. Величественно вплывала в портал крылатая фигура Престола. А ведь лихо навтыкали нашему демоническому союзнику…
Конечно, соотношение сил было не в пользу Верховного, но от могучего создания с тысячелетним опытом я ожидал большего.
Хм, а может, и Престолы уже превратились в нечто более весомое, чем безвольные игровые куклы, повязанные по рукам и крыльям жесткими рамками поведенческих алгоритмов?
Ведь фармят Седьмое Небо несколько мощных азиатских альянсов, наверняка и у них есть Одаренные, с Искрой. Да и новоявленные сектанты усмотревшие в ангелах параллели с топовыми мировыми религиями, уже успели воздвигнуть пару святилищ. Быть может, и намолили могущественную аватару из первой дюжины…
Младенец вздрогнул во сне, отвлекая меня от второстепенных мыслей.
Мои ладони неумело и осторожно удерживали спящего брата. Сознание понимало — малышу не страшен даже боевой молот, однако при взгляде на хрупкие ручки-ножки сердце сжимало тисками, а пальцы поневоле подрагивали.
Прости… Ведь это я убил твою мать…
Вокруг уже хлопотали особисты клана и суровые зеленокожие гоблины. Спешно отжимались в сторону любопытные, перенаправлялись на стены Крепости новоприбывшие. Строго пресекался соблазн мародерки, кропотливо документировались артефакты божественного присутствия.
Кстати, о добыче.
От Макарии остался лишь один бесценный дар — мой кровный братишка. Все остальное ушло в камень или распалось на маго-молекулы под прессом Неназываемого.
Вырубить из скалы божественную ювелирку — дело нехитрое. Но почему-то душа протестовала и умоляла не увеличивать груз, лежащий на ее хрупких плечах.
Я проковылял к месту гибели Светлоликого, разворошил босой ступней кучку добра.
Или хлама?!
Мой обгорелый хомяк закричал голосом умирающей чайки, когда божественные шмотки осыпались пылью и озорной ветерок погнал прочь серое облако.
Пашка, твою дивизию! Ну нельзя же так! Варвар, натуральный варвар!
Ой-й-ой!
Тень наползла на мое лицо — потери от битвы оказались еще более болезненны, чем я предполагал. Среди невесомого пепла обнаружились месиво щепок и обломков черного дерева.
Посох… Укатали-таки Сивку крутые горки…
Скрипнув зубами от боли во всем теле, я присел на корточки, осторожно переложив малыша на сгиб одной руки. Протянул все еще кровящее запястье кому-то из суетящихся рядом лекарей, дождался шустрой и неожиданно профессиональной перевязки — неужели реальный врач отыгрывает Друмировского клерика?
Кивком поблагодарил, заодно запомнив имя девушки — боевика второй линии поддержки из «Ветеранов». У этих ребят девчушку не вырвать — сами страдают от жесткого перекоса в демографии. Ситуация начинает выравниваться только сейчас, из-за массового призыва наемниц-неписей в женский батальон. Правда, с фантазией у вояк туго — отсюда и десятки однотипных лиц а-ля нелицензионная мисс Вселенная этого года или Анджелина Джоли в своей самой развратной ипостаси. И как они их только различают?