Война
Шрифт:
— У кого-то проблемы, — тихо сказал он. — И, похоже, серьезные.
— Обработка и расшифровка включены, — быстро проговорила Минерва, — идет отслеживание источника сигналов. — Она помолчала, потом опять подала голос. — Ты не знаешь, имеет контр-адмирал Агато какое-нибудь отношение к нашему полету?
Рой непонимающе уставился в объективы Минервы.
— Никогда не думал об этом, — сказал он наконец. Теперь, когда он внимательнее изучил полученный сигнал, он казался ему даже более непонятным. — Судя по всему, корабль-база Флота подвергся нападению… — он многозначительно откашлялся, но не смог устранить из голоса интонаций легкого недоверия, — …подвергся нападению
— Я никогда ни в чем не уверена, если в этом хоть как-то замешан адмирал Агато.
Сколько они знали адмирала Юлиуса Агато, он поддерживал связь с Флотской разведкой и в то же время занимался проектно-исследовательскими разработками в области новых систем вооружения. Получалась интересная комбинация, где предикат «интересная» имел то же значение, что и в старом китайском ругательстве. Агато великолепно подходил для своей должности, как бы она официально ни именовалась, поскольку его ум, без сомнения острый и на редкость изобретательный, не имел себе равных. Это было бы вполне в его духе: объявить тревогу по всему галактическому сектору только лишь Для того, чтобы проверить команду нового разумного корабля.
Теперь проблема заключалась в том, чтобы правильно отреагировать на случившееся. Чем вообще мог быть этот сигнал: проверкой готовности, и они немедленно должны бросить свои дела и сломя голову броситься на зов о помощи? Или руководство намеревалось проверить, насколько хорошо — или, наоборот, плохо — они углубились в выполнение своего испытательного задания, чтобы не отвлекаться на всякие мелочи? Но, с другой стороны, объявленную по всему сектору тревогу никак нельзя назвать мелочью. Кроме того, существовала определенная опасность, что прозвучавший сигнал тревоги на этот раз самый настоящий…
— Какие результаты, Минерва?
— Они на экране. Координаты цели установлены, она идентифицирована, и все такое. Либо мы имеем дело с чертовски аккуратной, проведенной без сучка и задоринки симуляцией, либо это настоящий сигнал. Отреагируем, как на настоящий?
— Очень уж он странный.
Минерва двусмысленно откашлялась.
— Проверю вооружение — на всякий случай, — сказала она. Мониторы переключились из коммуникационного режима в навигационный, и по корпусу «Валгаллы» прошла многозначительная слабая вибрация, означавшая, что Минерва включила основные двигатели. — Мы получили вектор цели, — сказала она деловым голосом, означавшим, что теперь перед ними нечто более важное, чем очередное упражнение по боевой стрельбе. — «Валгалла» ложится на курс перехвата. Подготовь сообщение в командный центр — там должны знать, что произошло.
— Так что же произошло?
— Назови это… э-э-э, назови это тактическим упражнением. В максимально приближенных к боевым условиях. А мы тем временем посмотрим, что же там произошло на самом деле…
Одной из особенностей «Валгаллы» была возможность практически мгновенно ускоряться до максимальной скорости — корабли класса «Олимпус» об этом могли только мечтать. Внезапно полученный сигнал сильно подействовал на Минерву, любившую делать все без промедления, и они с Роем внимательно проанализировали все полученные с поврежденного корабля данные. Информации в сигнале содержалось немало — это был не просто отчаянный вопль о помощи. За время войны с халианами на Флоте научились включать в сигнал о помощи максимально подробную информацию о случившемся. Перехваченный «Валгаллой» информационный поток содержал сведения об атакующем корабле — скорость, вооружение, а также предполагаемый курс погони.
Теперь Минерва двигалась курсом на перехват. Если у рейдера халиан и был хоть какой-то шанс избежать захвата сенсорами дальнего радиуса действия «Валгаллы», для этого ему потребовалось бы как минимум изменить курс на девяносто градусов, а если он и в самом деле двигался со субсветовой скоростью, как это следовало из полученных данных, то при попытке совершить такой маневр любой корабль халиан рассыпался бы на, кусочки. И хотя погоня могла занять часов тридцать или даже больше, до тех пор, пока они держались за остаточный энергетический след, их шансы поймать корабль были почти стопроцентны. А если потребуется, то не только найти, а и разнести в клочья.
Перехват больше всего напоминал мгновенный, сбивающий с ног удар, однако выйти на противника абсолютно точно по столь ограниченным сведениям было просто невозможно. Рейдер действительно появился на краю сферы дальнего обзора яркой звездой, однако совсем не в той точке, куда были направлены орудийные комплексы «Валгаллы».
— Что за чертовщина? — выругался Рой.
— Я почем знаю, милый? — огрызнулась Минерва. — Я следовала полученным координатам. Жаль, что хорьки оказались не столь любезны, чтобы покинуть место преступления на максимальной скорости.
В том, что это были именно хорьки, теперь не оставалось никаких сомнений: анализаторы «Валгаллы» по остаточному следу двигателей корабля смогли определить его вероятный источник. Им и раньше приходилось встречаться с корветами «Дельта» — класса, не слишком комфортабельными даже по меркам неприхотливых халиан, однако неплохо справлявшимися со своей основной задачей — быстро уничтожить противника и уйти от преследования. Это был один из самых быстрых кораблей в халианской флотилии, и сейчас, после атаки, у него не было никаких причин, чтобы медлить. Неожиданно возникшая задача имела только два возможных решения: либо они сразу откажутся от атаки, либо пустятся в погоню на субсветовой скорости, которая может продлиться очень долго — хоть расстояние до рейдера и слишком велико даже для усовершенствованных орудийных комплексов «Валгаллы», они все же смогут намертво сесть цели на хвост и выйти на благоприятную для стрельбы дистанцию…
— Они направляются за пределы халианского сектора, Рой, — произнесла Минерва необычно тихо. — Это подтверждает подозрения…
— Что за подозрения?
— Что они никак не связаны с халианским правительством. Благородное поражение в честном бою требует от проигравшего благородного подчинения великодушному победителю… — Минерва быстро пробормотала слова триумфального песнопения, а затем издала радостное мяуканье.
— Скорее всего капитан этой посудины не прочь немного поразбойничать, пока в этом секторе не будет вновь наведен порядок. Когда он набьет корабль награбленным добром доверху, то спокойно капитулирует. Один Господь знает, сколько людей ему доведется убить, прежде чем он решит, что пиратская жизнь слишком утомительна…
— Не думаю, — откликнулся Рой. Он поудобнее устроился в противоперегрузочном кресле. — Если мы единственные представители Флота в этом пространственном секторе, тогда мы представляем также и… — он порылся в памяти, подыскивая приличествующие случаю высокопарные слова, — …Верховное, Среднее и Низшее Правосудие.
— А значит, мы судьи, присяжные и одновременно исполнители приговора, — тихо сказала Минерва.
— Если они капитулируют — отлично; если нет — что ж, мы сумеем их как следует поджарить. Мне кажется, это будет самое справедливое решение.