Войны несчитанные вёрсты
Шрифт:
...В 9 часов утра, словно оповещая войска об окончании артподготовки, небесный задымленный свод еще раз прочертили огненные строчки эрэсов и, прежде чем огонь артиллерии, согласно плану артиллерийского наступления, был перенесен в глубину обороны противника, над боевыми порядками изготовившихся к штурму частей призывно заполоскались алые полотнища боевых знамен, взрывной волной прокатилось дружное российское "ура!" - пехота поднялась и пошла в атаку на вражеские позиции. А обгоняя бойцов, прикрывая их броней и огнем, вперед рванулись танки, над головами атакующих, укрепляя в их сердцах веру в успех наступления, загудели авиационные двигатели: самолеты 16-й воздушной армии с секундной точностью появились над линией фронта и нанесли бомбовые и штурмовые удары по позициям, живой силе и боевой
На поле боя перед нашими глазами развертывалась широкая панорама наступления на оборонительные рубежи немецко-фашистских войск.
Вскоре начали поступать доклады, да мы и сами видели, что первая линия траншей обороны противника взята, бой разгорелся в глубине, где отдельные огневые точки второй линии "ожили" и пехота штурмовала их при поддержке легкой артиллерии, сопровождавшей наступавшие войска огнем и колесами.
Хотелось получше, а главное, поближе рассмотреть поле боя. Мы с К. К. Рокоссовским по ходу сообщения прошли вперед и, воспользовавшись земляной ступенькой в траншее, из которой еще недавно двинулась в атаку пехота, по пояс поднялись над бруствером. Противник изредка огрызался, вел неорганизованный артиллерийский огонь по нашим позициям. Иногда снаряды рвались в районе нашего наблюдательного пункта, огневых позиций артиллерии, практически не причиняя вреда, так что внимания мы на них просто не обращали, тем более, что настроение у нас было приподнятым - начало операции выглядело многообещающим.
В это время фотокорреспондент Н. Калашникова, заметив нас в траншее, не удержалась от соблазна заснять командование фронта на переднем крае и, в буквальном смысле выкатившись из траншеи, лежа начала фотографировать. Неожиданно прозвучавшие одна за другой короткие пулеметные очереди обдали нас кусочками мерзлой земли, срикошетившие пули с визгом пронеслись над головами. Мы с К. К. Рокоссовским, схватив фотокорреспондента за полы полушубка, втащили ее в траншею.
Оказалось, что в ходе артиллерийского обстрела землей и снегом забросало вражеский пулеметный дзот, своевременно не обнаруженный и не попавший на схему огня нашей артиллерии. Засевшие в укрытии гитлеровцы пропустили нашу пехоту, а затем попытались оживить свою огневую точку, тем более что метрах в 200 от них открылась такая более чем соблазнительная цель, как группа командиров. К нашему счастью, видимо, потрясенный мощью артиллерийской подготовки, вражеский пулеметчик не сумел толком прицелиться и вся эта история окончилась для нас вполне благополучно. А находившиеся невдалеке артиллерийские наблюдатели сразу засекли новую цель, и она тут же была уничтожена прямой наводкой.
Командование фронта, командующие родами войск, командование армии - все собравшиеся в тот час на наблюдательном пункте, прекрасно понимали, что держат суровый экзамен на право руководства войсками, на умение разумно и с желаемым результатом использовать мощную военную технику, врученную народом, для справедливого возмездия врагу, отклонившему предложение о капитуляции. Главный экзамен - испытание практикой - держала сейчас и вся система проведенной ранее политико-воспитательной работы.
Уже не оставалось сомнений в том, что противник и сегодня, и завтра, и до тех пор, пока не развеется в прах его вера в возможность сдержать стремительное наступление наших войск, будет защищать свои позиции с отчаянием обреченных, что прорыв через передний край его обороны - это лишь первый шаг. Надо найти после этого достаточные силы для длительного неотступного преследования врага до его полного разгрома.
В таких условиях недостаточно только лишь разъяснить воинам содержание и смысл поставленной задачи. Требовалось заложить в их души убежденность в необходимости именно здесь, именно сейчас, любой ценой, вплоть до самопожертвования, сокрушить оборону противника, не дать ему закрепиться на промежуточных рубежах, гнать и бить его до полной потери способности к организованному сопротивлению.
И вот теперь, видя, как впереди, справа и слева под развернутыми знаменами шли на штурм врага наши героические воины, как, ломая сопротивление противника, атакующие войска шаг за шагом все глубже вгрызались в новые и новые линии глубокоэшелонированных укреплений врага, я ощутил волнующее
...Спустя некоторое время, после того как танки и пехота ушли вперед, двинулась вслед за ними и артиллерия. Однако враг еще не был повержен, его оборона оказалась настолько плотной, что даже после ошеломляющей артподготовки многие огневые точки, особенно второй линии обороны, все еще яростно сопротивлялись, каждый последующий шаг давался нашим войскам с большим трудом и ощутимыми потерями. Вот почему за первый день ожесточеннейших боев на направлении главного удара войска 65-й армии сумели продвинуться лишь на 1,5-4,5 километра.
Несколько неожиданные стойкость, отчаянное сопротивление окруженных немецко-фашистских войск обусловливались целым рядом причин, о многих из которых мы узнаем несколько позже. Забегая немного вперед, все же назову некоторые из них.
Прежде всего немецкие солдаты еще верили обещаниям фюрера вызволить армию Паулюса из окружения путем деблокирующих ударов и обеспечить ее снабжение всем необходимым с помощью авиации, по пресловутому "воздушному мосту". И это даже в то время, когда была разгромлена группировка Манштейна, а благодаря четким, слаженным действиям зенитчиков и летчиков 16-й воздушной армии (причем вражеские транспортные самолеты несли урон не только от атак истребителей, но и от огня штурмовиков и даже бомбардировщиков) от "воздушного моста" остались лишь воспоминания.
Ожесточенность сопротивления объяснялась и реальными, намного превосходившими наши расчеты численностью вражеских войск в кольце, количеством боевой техники и боеприпасов.
И не в последнюю очередь сыграло свою роль широко развернутое морально-психологическое давление, запугивание личного состава якобы неизбежностью жестокой расправы со всеми сдавшимися в плен, жестокостью советских людей. В этой связи, думается, нелишне привести выдержку из ставшего нам впоследствии известным документа, а именно из приказа командующего 6-й армией генерала Паулюса. В нем говорилось:
"За последнее время русские неоднократно пытались вступить в переговоры с армией и с подчиненными ей частями. Их цель вполне ясна - путем обещаний в ходе переговоров о сдаче надломить нашу волю к сопротивлению. Мы все знаем, что грозит нам, если армия прекратит сопротивление: большинство из нас ждет верная смерть либо от вражеской пули, либо от голода и страданий в позорном сибирском плену. Но одно точно: кто сдастся в плен, тот никогда больше не увидит своих близких. У нас есть только один выход: бороться до последнего патрона, несмотря на усиливающиеся холода и голод. Поэтому всякие попытки вести переговоры следует отклонять, оставлять без ответа и парламентеров прогонять огнем. В остальном мы будем и в дальнейшем твердо надеяться на избавление, которое находится уже на пути к нам.
Главнокомандующий Паулюс"{15}.
Вернемся, однако, к развитию операции. Политработники в этом наступлении шли в первых рядах личного состава своих атакующих подразделений, показывая героическим примером, как следует действовать советскому воину в решающий час. Многие из них сложили в тот день головы на поле боя, но их отвага вдохновляла бойцов на подвиги.
Бои фактически не прекращались ни днем, ни ночью. Политсостав подразделений, работники политорганов, находившиеся в первом эшелоне наступления, использовали каждую минуту относительного затишья для наиболее полного ознакомления всего личного состава с первыми успехами по уничтожению окруженного противника. Из рук в руки переходили оперативно отпечатанные листовки с описанием подвигов отличившихся бойцов и командиров. В боевые порядки, нередко под огнем противника, доставлялись свежие оттиски фронтовой и армейских газет, в которых уже с подробностями и всесторонне освещалась общая картина первого дня боев, приводились советы бывалых воинов о действиях при рукопашных схватках во вражеских траншеях, способах подавления огневых средств, преодоления заграждений.