Войсковая разведка

Морозов Дмитрий Витальевич

Тут внезапно скала возле них ожила и гигантское крыло накрыло щель, в которой прятались разведчики.

— Тихо! Слушайте мир, не придется отбиваться от обнаруживших вас врагов!

На мгновенье блеснули круглые драконьи глаза — и вновь закрылись. По шкуре огромного ящера прошла рябь, и она стала ничем не отличима от скалы, словно составляя с нею одно целое. Настала тишина. Айяр пытался справиться с волнением, лихорадочно уговаривая пальцы разжать рукоять меча… А Ладар оглядывал магическим взором окрестности. Увидев то, что ожидал, он торопливо прижал руку дроу к земле, призывая к неподвижности. Над островом, внимательно сканируя окрестности, пролетело несколько левитирующих магов, о чем-то тихо переговариваясь между собой.

Но в чем бы ни заключалась маскировка дракона, испытание она выдержала: маги ничего не заметили, отправившись изучать море дальше.

Через какое-то время крыло дрогнуло, освобождая людей, и открылись горящие желтым глаза.

— Приветствую тебя, человек! — раздалось в голове Ладара. И, после некоторой паузы, немного смущенное: — И твоего друга.

Айяр охнул и схватился за голову.

— Спокойно! Забыл предупредить, они всегда так общаются. Говорить на нашем языке они не могут, зато транслируют мысли прямо на сознание. Почему на, а не собственно в само сознание, я не понял, хотя мне объясняли. Нашу речь понимают, но пока не достучишься до их разума, отвечать не будут.

— Для друзей идущего по тропе тени я сделаю исключение. — Вновь гулкий голос раздался в головах людей. — И отвечу на твой вопрос, ночной воин. Я слышал ваш разговор.

— Но почему ты сразу не сказал, что уже на острове? — Ладар удивленно поднял голову. — Мы бы перенесли встречу в более спокойное место.

— Для меня нет на вашем континенте спокойных мест. Любой сильный маг, едва увидит меня, захочет убить. Так что этот остров ничуть не хуже и не лучше любого другого. Смысл что-то менять?

— Уважаемый Игрох, а что вы хотели рассказать о силе Рода? — Вопрос явно волновал дроу. Лишенный магических качеств, он воспринял шанс получить новые способности слишком близко к сердцу.

— То, что горит у вас на плече, — магическая печать, призванная всколыхнуть старую память. Его ограничили не просто так: эта игрушка дает силы, но может и убить. Чтобы понять, почему — нужно обратиться в очень глубокое прошлое.

Дракон пыхнул дымом и с некоторым смущением продолжил:

— Сам я слишком молод и не застал времен великих войн. Обо всем могу рассказывать только со слов Древних нашего народа. Но — сила Рода известна драконам. Хотя первыми ее стали применять не мы. В этом была сила людей.

— Значит, люди могли воззвать к силе Рода? Без магов? — Айяр никак не мог успокоиться.

Дракон гневно пыхнул клубом дыма:

— Не перебивай! Да, люди могли взывать к силе Рода! Но обо всем по порядку. Когда наша война закончилась, и силы хаоса, по крайней мере явно, покинули этот мир… Пришли эльфы. Они были мастера природы, умеющие покрыть мир прекрасными красками растений и животных. Они были красивы, сильны и потрясающе беспечны. Животные, создаваемые ими, были доверчивы и готовы играть с любым встречным. Эльфы души в них не чаяли и не ожидали, что драконы будут их есть. Хотя смешно было ожидать от воинов телячьих нежностей! Сами эльфы питались чем-то эфемерным, вроде нектара.

Игрох насмешливо фыркнул. Затем чуть смущенно добавил:

— Наверно, именно тогда и пролегла между нашими народами неприязнь. Эльфы подняли шум, заставив наших старейшин поклясться, что ни один дракон не ступит под сень их лесов. Нам было очень обидно: эльфийские владения составляли тогда большую часть суши. Но старейшины утихомирили горячие головы — и поклялись, дабы сохранить мир между нашими народами. И эта клятва, данная из самых лучших и миролюбивых чувств, повернула вспять всю историю этого мира. Потому что когда появились измененные, эльфы оказались бессильны перед их натиском.

— Измененные? Кто это? Я не слышал ни о каких измененных! — Айяр задумчиво лежал на теплом песке, прикрыв глаза, но слушал очень внимательно, буквально впитывая каждое слово.

— Ну, например, дроки, василиски. Сейчас осталось мало тварей, изменившихся от влияния мест хаоса, но когда-то

их было множество. Мир, который эльфы столь опрометчиво заселили жизнью, нес на себе следы сокрушительных войн, и на нем оказалось достаточно много мест, от которых несло Хаосом. Они есть и сейчас, только гораздо более слабые, далеко в глуши. Сила Хаоса — в многообразии новых, паразитирующих на силе Творца форм. Животные и растения, попавшие в эти места, начинали меняться. Большая часть погибла, но те, что выжили, вобрав в себя чуждую этому миру силу, — стали убийцами, объявив войну всему и всем! Вначале они прятались по темным углам, но когда их стало много… гигантские полчища заполонили землю, сея хаос и смерть на своем пути. Эльфы обратились к нам за помощью, но мы были связаны вырванной у нашего народа клятвой. Эти неженки, считающие себя первенцами Творца, сами никогда клятв не нарушали — однако когда мы поступили так же, объявили нас предателями, отказавшимися от пути воинов. Мы остались верны себе. На равнинах, и в горах, где мы жили, мы уничтожали любую тварь, выигрывая битву за битвой — в лесах же эльфы безнадежно проигрывали войну. Эльфы, как и драконы, живут долго, а вот убить это эфемерное создание оказалось очень просто. Измененные же плодились со страшной скоростью. Уничтожь стаю — и, не успеет вылупиться новый дракон, как на ее место приходит три новых.

Эльфы оказались на грани уничтожения. Часть из них ушла жить в горы, в пещеры, под крыло драконов — их свои же сородичи объявили предателями, темными дроу. Хотя, возможно, на подобное название повлияла и жизнь в пещерах, без света…

Светлые эльфы нашли выход. Хотя, говорят, им помог Творец — вряд ли им самим так сказочно повезло. Они смогли открыть межмировые врата и попросить помощи. И в первый же раз к ним пришла сильная, крепкая раса, восстанавливающая свою численность так же быстро, как и измененные. Это были люди. Они не знали магии, были мирным и дружелюбным народом — зато все они, поголовно, владели силой Рода. Младенцев учили обращаться к предкам и пробуждать в себе особые силы. Самые мудрые из них становились проводниками этих сил, еще при жизни — и маяками, на которые опирались живые в поисках могущества после смерти. Достаточно было пяти таких мудрых в роду отца, и трех в роду матери — и даже ребенок мог понять и призвать силу Рода. Их дети учились быстро, быстрее и эльфов и драконов, обретали силу и умения, едва взяв в руки меч или лук, могли назвать созвездия, впервые взглянув на звезды. Они сами вырезали себе из дерева игрушки, и нож в их руках порхал как бабочка. Все зависело исключительно от того, что умели и хотели передать своим потомкам мудрейшие, а они умели много.

Встретившись с измененными, люди не дрогнули — наоборот, сплотились, и завязалась самая кровопролитная из войн. И эльфы, несмотря на свою гордость, несмотря на свою магию и высокое воинское искусство, были в ней лишь помощниками. В этой войне победу одержали ваши предки. Победили — и остались. По меркам драконов и эльфов, война была короткой, но у людей сменилось уже несколько поколений. Выросла молодежь, для которой этот мир стал своим, а иные были сказкой — и она не хотела никуда уходить. Человечество заселило пустующие степи, занялись земледелием и скотоводством. Драконов оно боялось и ненавидело.

— Но почему? — Ладар удивленно завертел головой в поисках янтарных глаз. Впрочем, в них он не увидел смущения — только печаль.

— Эльфы не хотели объединения вчерашних союзников. Вся война шла в лесах. Никто не объяснял людям, что измененные в полях уничтожены драконами — нет, сами драконы описывались как наиболее хищные твари, злобные и наглые, обладающие зачатками сознания, и потому наиболее опасные. Эльфы не могли простить драконам то, что они не нарушали данную тем же эльфам клятву. Люди стали охотиться на драконов — и драконы ушли. На красный континент, удовольствовавшись ролью наблюдателей — и пророков. Многие их слова сбываются и сейчас.