Воздаяние Судьбы

Казанцева Марина Николаевна

***

— Сейчас явятся, голубчики, пьяные в стельку. — язвительно сказала Любовь Богдановна Осипова. Она была раздражена этим дурацким дежурством, которое им впарила директор. Сидела бы сейчас дома, смотрела бы сериал! Так нет ведь — иди и бди, а то выговор влепят! Самодурство! В кои-то веки Вероника позволила в школе устроить дискотеку в конце года, так надо было сделать из неё концлагерь!

Впрочем, каторга закончилась: дискотеку прикрыли в десять часов вечера, учеников отправили за дверь, вход заперли, поставив сторожить

Романыча, а сами учителя теперь собирались в кабинете директрисы, чтобы отметить наступающие четырёхдневные праздники. Запаздывала лишь Вероника, а завуч уже выставила на стол никелированный чайник и доставала стаканы. Осталось только быстро тяпнуть на дорожку да расходиться по домам.

— А правду говорят, что у Карпа в кабинете кран с выпивкой? — оживлённо спросила физручиха Стэлла Романовна по прозвищу Квазимода. Её желтушные глазки, глубоко ушедшие в морщинистые веки, так и засверкали — она обожала подглядывать за своим коллегой, физруком Евгением Викторовичем.

И тут он входит в кабинет директора собственной персоной — абсолютно трезвый и удручающе печальный. Следом вошёл со скорбной миной физик, а за ним неизменный член вдохновенного трио — завхоз.

— Что с вами?! — испугалась при виде мужчин завуч Кренделькова Изольда Григорьевна. — Как будто привидение увидели!

От этой реплики все трое съёжились и уселись у стола с чайником, печеньем и стаканами.

— Какие же привидения в наш век науки? — безмятежно ответила биологиня Вакуоля, она же Наталья Игоревна Матюшина, скандально известная нынче тем, что сумела вывести в своём кабинете всего за три дня настоящего гомункула. Оттого она так старалась отвести от себя всяческие подозрения в идеологически вредных суевериях. Чтобы снискать к себе расположение директора, она теперь усердно выполняла свои обязанности, вот и теперь пускалась в обход школы в два раза чаще нужного, не забывая особенно проверить свой кабинет. Оттого и настроение у неё было безмятежное.

— Шишигу видели? — спросили у мужчин.

— Нет, не видели. — дружно отвечали все трое.

Все учителя сидели вокруг стола Вероники Марковны и ждали прихода директора. И вот озабоченная Вероника Марковна прошла в кабинет и закрыла дверь.

— Шмуртам еды оставили? — спросила она у завуча.

— Оставили. — отвечала та. — Им до утра не слопать.

— Где таракан?

— В столовой. Мы под дверью щель законопатили.

Тогда директриса села к столу, взяла в руки чайник и деловито сказала:

— Ну, поплыли.

Все дружно сдвинули стаканы.

— А что Маргарита Львовна не пожелала принять участие в собрании коллег? — ехидно спросила словесница Осипова.

— Презирает нас. — добродушно отозвалась Вакуоля — она уже погрузилась в нирвану и, покойно сложив ручки на животе, созерцала свой внутренний мир.

— Хочет показать нам, какая она правильная. — поддакнула физручиха Квазимода. Она от выпивки раскраснелась и заблестела глазками.

— Зачем вы так? — укорила коллег завуч Кренделючка. — Она просто не хочет. У неё сердце больное.

— Чего

там больное! — презрительно отозвался физрук Евгений Викторович, снова обретя душевное равновесие. — Всё трясётся за своего сыночка — боится, в армии его загоняют. Знаем мы таких: ой, тити-мити, сыночка моя!

— Вот оно, бабское воспитание! — поддержал товарища Карп Полумудрый, большой любитель анекдотов про армию и царящие в ней нравы — он был убеждённым сторонником пользы дедовщины, считая, что это явление способствует очищению нации от слабых элементов.

— Да. Наша Маргарита Львовна стала очень странной. — согласилась завуч. — Я видела, как она гуляет с ребёнком сожительницы своего сына. А ведь молодые даже не женаты.

— Чего там! — обрадовалась поддержке физручиха. — Я слышала, она зарплату ей отдаёт, словно законной снохе! Зачем? Ведь они же чужие!

— А я бы и законной не отдала. — твёрдо заявила Осипова. — Думают они, если ребёнка родила, так сразу героиня!

Педагоги ещё раз налили и выпили, тогда под действием алкоголя разговор закрутился ещё азартнее и всё крутился вокруг Маргуси. Странности Маргариты всем так и кололи глаза. Зоркие коллеги подметили постоянное внутреннее напряжение Маргариты — похоже, что она, как мифический атлант, пыталась душевным усилием сдержать судьбу.

— Нет уж, если кому написано на роду утонуть, тот не будет повешен! — авторитетно рассуждала физручиха.

— Наоборот. — поправила её Вакуоля. — Только зря всё это. Судьбы нет — это просто предрассудки. Никто не знает, что будет завтра, а если и догадывается, то это просто закономерное следствие наших поступков. Не именно наших, а вообще.

— Есть судьба. — упорствовал завхоз. — Если кому предсказано, так он не отвертится. Судьба даёт людям знаки, только они не понимают.

— А прошлогодний полтергейст — это знак судьбы? — насмешливо спросила атеистка Осипова. — Ведь, если так, то ждёт нас нечто особенное.

Все невольно поёжились и посмотрели на Веронику Марковну, которая до этого момента не вторгалась в разговор.

— Ну вот, дотрепались. — недовольно произнесла она.

— А вот и я! — раздался голос от двери.

Все подпрыгнули на своих местах и обернулись. У входа в кабинет стоял сияющий магистр Чумакович.

— Очень хорошо, что вы явились. — сурово ответила Вероника Марковна. — Ваш астральный зверинец уже всех достал. Обещали избавить, а мы весь год шмуртов да тараканов кормим. Шишига обожрала библиотеку.

— Аллюр — три креста! — охотно согласился магистр, подруливая к столу. — А это что у нас?

И он показал публике зажёванную резиновую игрушку голубого цвета — была шишига — и нет её! Где таракан? Да нет его — он обратно в астрал свалил. Да-да, и шмурты тоже.

— Тогда чего же?! — радостно воскликнул завхоз Сан Саныч, вытряхивая из проклятой корзинки весь запас шоколада. — Тогда в закусь всё! Вероника, налей товарищу шаману нашего чайку!

— Друзья мои! — торжественно воззвал магистр. — Я предлагаю вам выпить за первое мая!