Воздушные
Шрифт:
— Тссс, соня, не вертись, — прошипели ей над ухом, — иначе свалишься с галлара.
Сильная рука подхватила девушку и вернула на прежнее место. Сон тут же обратился в паническое бегство. Ксения открыла глаза и выпрямилась, отстранившись от соседа.
Она восседала, покачиваясь в седле, на широкой спине огромного мохнатого зверя. Его плоская голова мерно опускалась и поднималась в такт медленным шагам, а облачко пара вырывалось вверх от горячего дыхания. Было пронзительно холодно, как бывает только ранним утром, когда тело жадно требует недополученную часть
Девушка зябко поежилась. Ее похититель тщательно укутал свою добычу в теплый плащ, подбитый мехом. «Какие нынче убийцы заботливые пошли», — ворчала про себя Ксения, которой раннее пробуждение высоко в горах, где повсюду уже царила зима, не добавляло радостного настроения. Сидеть с гордо выпрямленной спиной было тяжело, неудобно и, к тому же, холодно. Ксения, наплевав на принципы, снова оперлась о грудь Рэсидора, позволяя себе расслабиться в его сильных объятиях.
Мозг, еще замороженный после ночевки в горах, никак не хотел начинать работать. А обдумать следовало многое. Хотелось бы найти выход из этой патовой ситуации, разобраться с женихами, троном и кровожадным советом пяти кланов. И остаться в живых.
Хорошо хоть, что браслет блокирует ее магию. Если этот, пока еще сомневающийся в необходимости ее смерти, душегубец узнает о магической энергии чужого мира, хранящейся в ее резерве, то навряд ли станет мучиться сомнениями в отношении дальнейшей судьбы своей пленницы. Либо он сам выкачает весь ее энергетический запас, либо положит на стол совета пяти, еще и бантиком перевяжет. Нате, мол, подарочек. Кто тут хочет стать самым сильным магом? Налетай.
Нет, все-таки, лучше было попасть к вампирам. Те умеют убивать быстро и безболезненно. И не претендуют при этом на твое тело или душу. Вряд ли они предложили бы ей выбор между чьей-то постелью и собственной смертью.
Под эти невеселые мысли Ксения снова задремала и проснулась, когда солнце стояло уже высоко, рассыпая бриллиантовые блики по склонам гор, одетых в снежные шубы. Они поднимались по узкой тропе, вдоль отвесной скалы. Внизу, под их ногами, растилась белым покрывалом долина, обрамленная невысокими горными грядами. С каждым шагом вверх она удалялась от них, уступая первенство небу в окружающем их просторе. Впереди уходили в небеса горы, нет, даже не так, Горы. Они стояли вечные в своем великолепии, безразличные к мелким букашкам, дерзающим иногда штурмовать их вершины.
— Проснулась? Скоро будет привал, — Рэсидор был сама вежливость, — ты, наверное, уже проголодалась?
Ксения не столько хотела есть, сколько избавиться от наручников. Это было не просто таскать пару килограммов камня на запястьях.
— Ты долго будешь держать меня в наручниках? — поинтересовалась она.
— А мне нравится, когда ты так беспомощна, — он отпустил поводья и провел рукой по ее щеке. Срочно следовало отвлечь его от неправильных мыслей, так как рука не думала останавливаться и поползла дальше.
— У меня запястья болят, — как можно жалобнее произнесла Ксения и облегченно вздохнула, когда чужая рука замерла, прекратив свое
На привале Рэсидор смазал запястья Ксении какой-то мазью и обмотал их мягкой тряпкой, чтобы наручники не натирали больше поврежденную кожу. Быстро перекусив холодными закусками, они отправились дальше. Ночь в горах наступает быстро, а путешественникам еще нужно было добраться до более приспособленной к ночевке пещеры, где хранился запас дров.
Костер весело плясал в маленькой пещерке, согревая ее своим теплом, и девушка с облегчением сняла капюшон и расстегнула плащ. Ночь, распахнув чернильные крылья, вступала в свои права. Ксении предстоит провести ее здесь. И это будет уже вторая ночь без Элисдэйра. Без привычных прогулок по спящим городам, долгих разговоров и нежных взглядов.
— Скучаешь по своему принцу, — нарушил повисшее над костром молчание Рэсидор.
— С чего ты взял? — огрызнулась Ксения, неприятно пораженная его проницательностью, а может?
— Нет, мысли я не читаю, — усмехнулся воздушный, легко прочитав невысказанный вслух вопрос по глазам девушки, — у тебя же все на лице написано.
Он встал, шутливо поклонился и продекламировал:
— Любовь моя подобна листве,
Шелестящей в лесу весной.
Она подобна росе,
Сверкнувшей в капле звездой.
Цветы — ее красота,
Деревья — ее высота,
Вода — ее чистота,
Да продлится она всегда.
В ответ на ошарашенный взгляд Ксении, Рэсидор пожал плечами: «Согласен. Звучит не очень. Но лесной народ и в любви признается сначала кустику, а потом уже любимой девушке».
— Они, наверное, и едят только одну зелень, как коровы, — хихикнула Ксения, и в ответ на недоуменный взгляд воздушного, пояснила, — это такие жвачные животные, которые траву очень любят. Их люди из-за молока держат.
— Слышал о таких, — кивнул Рэсидор, — а потом их на мясо зарезают. И на бойню они идут спокойно так, потому как привыкли, что их всю жизнь за веревочку водят. Прям, как тебя, глупышка.
— С чего ты это взял? — взвилась в гневе Ксения, проглотив даже оскорбительное прозвище, так ее задела картина, мигом нарисованная собственным воображением, где корова, с ее лицом, покорно идет на бойню, пережевывая с безразличным видом траву.
— Скажешь, нет? Ты сбежала из дворца, значит, была против обручения. Браслета на тебе нет, вывод — тебе устроили побег, и я даже догадываюсь кто. Я прав?
Ксения кивнула. Нет, ну как же тяжело с умными мужиками.
— А через пару месяцев ты уже сохнешь по тому, от кого бежала сломя голову. Ты ведь носишь иногда браслет, да?
— Только по ночам, — тихо ответила девушка.
— Дай угадаю, какой же из них твой?
Рэсидор выпустил одну за другой три сферы. Раскрывшись, каждая из них продемонстрировала изящный женский браслет.