Воздушный колодец
Шрифт:
— А чем он объясняет свой отъезд из города? Такой внезапный? — спросил Климов, внутренне радуясь тому, что Андрей уверен в невиновности Костыгина.
— История простая, незавидная: поссорился, вернее, получил от ворот поворот. Та, в которую он был влюблен, отказалась выйти замуж.
— Комарницкая? — автоматически задал вопрос Климов, хотя подспудно понимал, что речь должна идти о ком-то другом. Поинтересовался по привычке, подчиняясь служебному правилу все уточнять и перепроверять. Может, это наиболее соответствовало его педантичной натуре, отчего он сам начинал
Гульнов встал со стула, повел плечами. Еще не отошел после полета.
— Я его допрашивал. Встречался он с Петрухиной. Еленой. Корреспондентом городского радио. Она-то ему чайник и повесила. А что касается молотка, — упредил следующий вопрос Андрей, — Костыгин его просто-напросто забыл: в тот день он укреплял на крыше новую телеантенну — старую в грозу свалило, а когда установил и натянул раскосины, увидел с верхотуры свою милую. Ну, и заспешил, засуетился, похватал, что было под рукой, и — вниз по лестнице: не дай Бог разминуться! А она ему пришла сказать свое последнее прости. Вот тут-то он и психанул, и дунул в горы.
Гульнов умолк, прислонился к стене. Эта его попытка снять с Костыгина все подозрения очень понравилась Климову. Многие на их работе утрачивают искренность, доверие к ней, не говоря уже о том, что в таких случаях убежденность сменяется подозрительностью, ничем не объяснимой. А Гульнов, кажется, склонен видеть пока в людях больше достоинств, чем это есть на самом деле. И это хорошо. Сталкиваясь с разными людьми, постоянно изучая их, Климов пришел в выводу, что чувства доверия и долга — основные чувства нормального человека, и они всегда приводят к понятию чести, помогая выработать твердый цельный характер.
— Доказательства не бог весть какие! — сказал он Гульнову и решил познакомиться с Костыгиным поближе, насколько этому может способствовать допрос. Это женщинам, чтобы получше познакомиться, достаточно места и времени, а мужчинам необходимо общее дело.
Когда все тот же веснушчатый конвойный ввел Костыгина в кабинет, в глаза сразу бросилась внешняя похожесть его с Храмцовым, только лицо костистое, с впалыми щеками. Не по-южному бледное, изможденное.
Взгляд умный.
Пока он усаживался, Климов подумал, что талантливые люди — это книги, в которые редко заглядывают. Чаще смотрят на обложку. Узнав о смерти Комарницкой, об убийстве, в котором он подозревался, Костыгин так недоуменно-скорбно посмотрел на Климова, что тому стало не по себе. Чувствовалось, что больше всего он страшится обидеть ее память.
Климов понял, что известие о смерти Комарницкой доставляло Костыгину истинное мучение, усугубляя и без того далеко зашедший разлад с собой. По всей вероятности, отказ любимой девушки добавил в его мироощущение трагизма и печали. Чтобы проникнуть в душу человека, надо посмотреть в его глаза. Нет, Костыгин не играл — мучился всерьез. Из-за размолвки с любимой, из-за смерти Комарницкой, из-за своих плохих взаимоотношений с матерью, из- за ее корысти, алчности, мещанства…
— Кстати, — после небольшой паузы произнес Климов, хотя вряд ли такое обращение было сейчас к месту, — вы не знаете, где она может быть? Дома ее нет.
Костыгин задумался. Его привычка нервно водить пальцем вокруг рта в минуты наибольшего волнения немного раздражала: хотелось перехватить его руку и малость придержать, — мол, успокойся, парень:
— Она собиралась в Молдавию. За гарнитуром.
— Кишинев?
— Не знаю. Мы ведь с ней почти не говорили.
Видя, что у него на этот счет самые неясные предположения, Климов перевел разговор на личность Храмцова. Извращенность его жизни, вкусы и стремления по сравнению с его собственными — все это плохо укладывалось в голове Климова и воспринималось им, как пещерное существование. Оно было бы понятным, если бы не исход двадцатого столетия. Сексуальные оргии, которые устраивал Храмцов и которые приобретали черты культа, не могли не искажать образа жизни и ее целей, заменяя их одной бессмыслицей. Искажение всегда лишение, всегда утрата. А жизнь без смысла ищет смерть.
— Так каким он был, Храмцов?
— Мы с ним не дружили.
— Но он к вам заходил?
— Случалось.
— Машину мать купила для него?
— Нет, это он достал.
— И на нее оформил?
— Я не знаю. Этого мне никогда не говорили.
— Ясно, — подытожил Климов. Оставалось еще несколько вопросов. — Он кололся?
Кажется, Костыгин ждал, когда его об этом спросят.
— Нет, курил. Он как-то и меня втянуть пытался, только это не по мне.
Климову ответ понравился.
— Скажите, а любить он мог?
— В мире денег чувства — роскошь. Он всегда мне это повторял. К тому же он считал, что женщина при всей ее материальности — мираж. Как говорят китайцы — пустота.
И туг Климов поинтересовался автоматом. Да, тем самым, утерянным во время службы. Можно ли было его отыскать?
Костыгин сразу сник, потупился.
Мы служили в одной части, только в разных ротах. Храмцов со всеми участвовал в поисках. Наверное, он нашел мой автомат, припрятал, а после увольнения вернулся в те места и прихватил.
Вызванная некоторое время спустя Петрухина, корреспондент городскою радио, подтвердила, что в субботу вечером она, действительно, была с Костыгиным, расстались они поздно, окончательно поссорившись. Выходить за него замуж она не собиралась, а просто так встречаться он не захотел.
Глава 19
Если предыдущие две недели почти не прояснили мотив преступления, то текущий день расставил все точки над і, и загадочное убийство на Приморском бульваре утратило свою таинственность.
Произошло это так.
Обыск в жилище «офени», кроме кипы порнографических открыток и самодельных карт, отпечатанных впрок, дал в руки следствию несколько снимков Комарницкой на фоне новенького бело-голубого дельтаплана.
Вызванный на допрос «офеня» показал, что дельтаплан купил Храмцов для Комарницкой. Она уже спускалась один раз с горы и в воскресенье снова собиралась полететь. Чтобы не тащиться с ним на гору, они заранее припрятали его в расселине скалы, соорудив тайник.