Вождь и призрак
Шрифт:
Из первого грузовика, остановившегося у главного входа, солдаты начали выпрыгивать как раз в тот момент, когда Криста и следовавший за ней на некотором расстоянии Линдсей вышли через боковую дверь.
Криста направилась прямо к трамваю, в который садились последние пассажиры. Она взяла билет и протиснулась в середину вагона. Свободных мест не было, так что ей пришлось стоять.
Линдсей сел в трамвай последним. Купив билет, он пробрался поближе к Кристе и встал у нее за спиной. Одноногий инвалид на деревяшке, которая торчала, перегораживая проход, испуганно посмотрел на него
Англичанин чуть было не попросил его сесть, но вспомнил, что одет в эсэсовскую форму. Он молча опустился на сиденье и поглядел вперед. Криста, смотревшая на него через плечо, облегченно вздохнула. Двери закрылись, раздался предупредительный звонок, и трамвай тронулся.
Когда он сворачивал от вокзала на центральную улицу, Криста увидела в заднем окне эсэсовца: он стоял на рельсах перед следующим трамваем и махал руками, приказывая водителю остановиться. Еще несколько грузовиков с солдатами проехали мимо их трамвая, шоферы нажимали на клаксоны, вынуждая все остальные машины потесниться к тротуару.
Три мотоцикла с коляской, в которые набилось еще Бог знает сколько эсэсовцев, рыча, примчались на вокзал.
— Может быть, лучше сойти на следующей остановке, пока командир отряда не послал мотоциклы в погоню за трамваем? — подумала Криста.
Она никогда не видела, чтобы трамвай тащился так медленно. Девушка постаралась придать лицу равнодушное выражение, заметив, что на нее пристально смотрит мужчина в военной форме. Он встал.
— Садитесь, фройлен. У вас усталый вид. Вы, наверно, приехали издалека?
— Спасибо. — Криста слабо улыбнулась. — Но я выхожу на следующей остановке.
Как некстати сейчас эта мимолетная встреча. Она может оказаться даже опасной. Немецкий сержант, которому приглянулась Криста — она поняла это по его глазам, — вспомнит ее, если его будут допрашивать. И что еще хуже, он скажет, на какой остановке она вышла!
Трамвай остановился. Криста взяла саквояж и прошла мимо сержанта, даже не взглянув в его сторону. Линдсей подождал, пока она спустится с подножки, а потом вскочил и кинулся за ней. Очутившись позади Кристы на тротуаре, в толпе прохожих, он обернулся. Трамвай, в котором они только что ехали, окружили мотоциклисты. В вагон вошел офицер СС с явным намерением допросить всех пассажиров.
Настроение фюрера всегда было непредсказуемым. Он воспринял известие о том, что беглецам удалось ускользнуть с вокзала в Мюнхене, удивительно спокойно. Сняв очки — он никогда не фотографировался в очках, но вообще-то носил их, — Гитлер отложил в сторону бумаги, которые просматривал, и внимательно выслушал сбивчивые объяснения Бормана.
— Майр не проявил должной расторопности. Об этом свидетельствует его звонок с Мюнхенского вокзала. Беглецы ехали в почтовом вагоне. Негодяи убили эсэсовского офицера Брюкнера — его труп был обнаружен под мешками с письмами, — убили и скрылись…
— Но в почтовых вагонах часто ездят дезертиры, — возразил Гитлер.
— Да, но Майр еще доложил, что его мотоциклисты задержали трамвай, который только что отошел от вокзала. Свидетели очень точно описали пассажиров, сошедших на первой же остановке: мужчину в эсэсовской форме и девушку, которая как две капли воды похожа на Кристу Лундт…
— Ах, но какой теперь смысл об этом говорить?
Сидевший на диване Гитлер посмотрел на Ягера и Шмидта, вертя в руках очки. Кейтель и Йодль, вернувшийся, чтобы уточнить кое-какие детали после дневного военного совета, тоже находились в зале. Они тактично помалкивали.
— А вы что думаете о случившемся, Кейтель? — внезапно спросил фюрер.
— Думаю, что далеко им уйти не удастся…
— Майр велел прочесать весь город, — выпалил Борман. — Я совершенно согласен с фельдмаршалом.
— Вы просто не знаете, что говорите, — мрачно заявил Ягер. — Это колоссальная работа.
— Однако, — молвил фюрер, — из любой ситуации можно найти выход.
Эта фраза как нельзя лучше отражала его отношение к жизни, в ней таился секрет восхождения Гитлера к власти…
Через час Майр вернулся в казарму. Неожиданно раздался телефонный звонок. Майр поднял трубку и представился. Звонили опять из Бергхофа.
— Говорит Борман! Ко мне поступили сведения, что у Линдсея назначена встреча с агентом союзников возле собора Божьей Матери…
Голос звучал как-то удивительно глухо. Майр подумал, что он не очень похож на голос рейхслейтера. Однако уточнить побоялся: с Борманом шутки плохи. А невидимый собеседник продолжал:
— Связной ждет его по понедельникам в одиннадцать часов утра. Отдайте соответствующие распоряжения и ни в коем случае не распространяйтесь об этом звонке. Таков приказ фюрера!..
По-прежнему заинтригованный, Майр положил трубку. Завтра понедельник… Значит, он будет ждать агента союзников возле собора Божьей Матери…
Глава 21
— Вовремя мы успели, — сказала Криста. — Из трамвая выскочили и в переулок свернули.
— Но они прочешут весь район, — предупредил ее Линдсей. — Трамвай — это только начало.
Они стояли в узеньком проулке между старинными зданиями, и на то, что дело происходило днем, намекала лишь узкая полоска светлого неба над их головами. Пахло кошками. Булыжная мостовая обледенела, и было скользко. Дома казались нежилыми. Криста достала из сумочки ключ, вставила его в скважину крепкой, новой деревянной двери, усеянной в качестве украшения обойными гвоздями, но открыла не сразу, а сперва повернулась к Линдсею и прошептала:
— Курт приезжал сюда в отпуск, а потом, когда дезертировал, тоже скрывался тут. Это квартира его тети Хельги. Как я тебе говорила, ее мужа отправили в концлагерь. Тетя Хельга ненавидит нацистов. Твоя форма ее напугает. Так что ты лучше постой на площадке третьего этажа, пока я с ней переговорю…
На лестнице было так темно, что, когда Криста затворила дверь, Линдсей не смог разглядеть даже своей руки. Он принялся на ощупь карабкаться наверх, держась за засаленные перила. Сосчитав лестничные площадки, Линдсей остановился на третьем этаже, а Криста пошла дальше, на четвертый. Линдсей поморщился: на лестнице стоял затхлый, какой-то нежилой запах.