Вождь пиратов
Шрифт:
– Эй, вы! Сюда! Открывайте ворота!
Они сложили оружие и поспешили туда, работая быстро, втягивая тяжелую запорную планку в ствольную коробку, прежде чем схватиться за железные кольца и потянуться к бревнам. Створки распахнулись внутрь с протестующим стоном, царапая каменные плиты. Как только ворота были полностью открыты, и многие пираты выскочили из рвов и с большим воодушевлением ворвались в город. Телемах схватил свое оружие и щит, а затем направил свой меч на свободную группу морских пехотинцев, приближавшихся к ним с главной улицы.
– Бей их!
– приказал он. – Бей, ублюдков!
Глава четвертая
Глухие удары мечей о щиты и звон столкнувшихся клинков эхом отдавались от стен, когда обе стороны встретились на улице. Телемах пробился вперед, держа свой овальный щит на уровне груди, а его глаза метались слева направо вдоль линии сражающихся людей. В отличие от плохо обученных ополченцев, морские пехотинцы были обучены по самому высокому военному стандарту, и они представляли серьезную угрозу для пиратов. Он посмотрел вперед и увидел бегущего ему навстречу ауксилария в кожаной кирасе. При виде юного капитана римлянин расплылся в злобной ухмылке и взмахнул мечем , собираясь вонзить его противнику в горло.
– Ну, уж нет!
– прорычал Телемах.
Римлянин был медлителен, и Телемах легко прочел удар, отразив его взмахом щита вверх. Его предплечье задрожало, когда лезвие звякнуло об изогнутую поверхность и скользнуло под углом. Затем он бросился вперед, нанеся римлянину удар, которому его научил в первые дни на борту «Трезубца Посейдона» бывший гладиатор. Лезвие нашло себе путь под кирасой мужчины и погрузилось на несколько дюймов в его живот, пронзив жизненно важные органы. Римлянин издал горловой хрип, когда Телемах отшвырнул его в сторону и оставил корчиться на землю.
Пираты по обе стороны от него напирали, оттесняя ауксилариев назад. Земля под ними была уже усеяна дюжиной тел, и пока Телемах смотрел на них, один из римлянин закричал от боли, когда какой-то пират ударил его своим топором, отрубив человеку руку одним ударом. Другой, пошатываясь, отошел от боя, вцепившись в кинжал, торчащий из его горла. Морские пехотинцы и ополченцы были застигнуты врасплох, и многие из них были без доспехов и шлемов, выскочив из своих казарм, чтобы сразиться с дикой ордой пиратов, ворвавшихся в порт. С ними расправились быстро.
Пока бой продолжался, с одной из боковых улиц раздался рев, и Телемах, обернувшись, увидел волну ликующих пиратов, несущихся вперед. Среди них он заметил Биррию с группой пиратов с топорами, которых послали взломать главные ворота в порт. Они сразу же бросились в бой, пронеслись через улицу и бросились на морских пехотинцев, которые были на какой-то момент ошеломлены этим новым роем пиратов.
С атакой на их фланги угасли последние угольки сопротивления морской пехоты. Несколько человек сзади остановились и отступили по проезжей части, но Телемах приказал отряду пиратов выследить их по боковым улочкам. Вскоре осталось сражаться лишь небольшое количество римлян, которых подгонял коренастый центурион.
– А, ну, встаньте в строй и сражайтесь, собаки!
– бушевал он.
– Не поддавайтесь этим подонкам!
Несмотря на его приказы, оставшиеся морские ауксиларии поняли, что надежды на победу у них нет, и, когда они сдались, раздался лязг брошенных мечей о каменные плиты. Наконец, центурион остался единственным, кто сжимал свое оружие. Один из пиратов с «Трезубца Посейдона» поднял свой меч и подошел к человеку, готовый сразить его. Телемах приказал тому остановиться, прежде чем повернуться к центуриону.
– Все кончено, римлянин. Бросай свое оружие!
Центурион еще мгновение стоял, вызывающе глядя на пиратов. Сначала Телемах думал, что он может отказаться сдаться, предпочитая смерть унижению поражения. Потом его плечи поникли, и он с горьким вздохом отбросил клинок.
Телемах оставил группу людей присматривать за заключенными, а затем разыскал Биррию. Капитан пиратов вытер пот с глаз, осматривая залитую кровью улицу.
– Не плохая победа, брат, - сказал он. - После этого римляне будут нас бояться.
– Это еще не конец.- Телемах поманил Гераса и указал на башню, охраняющую маленькую гавань.
– Возьми парней и уничтожь катапульты и баллисты до того, как флот окажется в пределах досягаемости. Это должна сделать дюжина мужчин. Если внутри затаились защитники, скажи им, что их командир уже сдался.
– А если они будут сопротивляться?
– Тогда убей их.
Герас отдал приказ нескольким членам экипажа «Трезубца Посейдона» и они размеренной рысью двинулись по улице. Большинство жителей бежали по домам, спасаясь от кровопролития, и Телемах мог видеть их встревоженные лица, выглядывающие из оконных решеток или из теней усыпанных мусором переулков. Он отправил еще одну группу своих людей на пристань, чтобы очистить склады и найти оставшихся в живых морских пехотинцев. Те пираты, которые были не при деле, не теряя времени, грабили более богатые дома, а также торговые прилавки и винные лавки вдоль главной улицы.
Когда рассвет расползся по небу, от маяка на вершине сторожевой башни поднялся тонкий столб дыма, сигнализируя пиратскому флоту, что город взят и можно безопасно входить в гавань. Через некоторое время первые корабли обогнули мол и высадили свои команды вдоль причала. В то время как пираты мчались на берег, чтобы предаться оргии грабежей и насилия, их капитаны прошли по улице, чтобы посовещаться с Телемахом. Гентий шел впереди, осторожно обходя трупы, разбросанные по каменным плитам, и приближался к капитану «Трезубец Посейдона»
– Похоже, ты быстро расправился с этой толпой, брат, - сказал он.
– Я впечатлен.
– Нет ничего, с чем бы мы не справились. У тебя какие-нибудь проблемы в порту?
Гентий покачал головой: - Губернатор и некоторые высокопоставленные лица пытались бежать на яхте с несколькими морскими пехотинцами. Мы перехватили их до того, как они успели выскользнуть из гавани. Должны получить приличную сумму от их родственников, когда мы потребуем за них выкуп.
– А бирема?
– Захвачена. Вместе с командой. Они сдались достаточно быстро. Наши ребята расхватывали и торговые суда. Некоторые их капитаны пытались сплотить свои команды, но они не могли противостоять нашим кораблям. Пока мы разговариваем, мои люди перетаскивают их припасы.