Вождь Сожженных лесов
Шрифт:
– Признаться, да.
– Значит, вы находите меня способным решиться на эту отвратительную покупку? От души благодарю вас за подобное обо мне мнение; однако вы, как видно, очень хорошо знаете меня.
– Конечно, я знаю и люблю вас, мой друг; но тем не менее я не мог не подумать, что вы не совсем со мною откровенны.
– Но как же мог я иначе поступить?
– Я думал, что вы просто забыли отправить нарочного, что было бы для нас великим несчастьем.
– Конечно, но успокойтесь, нарочный отправлен. Скажу вам откровенно, что, вмешиваясь в это дело, я знал, что мне предстоит
– Слава Богу! Какое-то бремя свалилось с груди моей. Я знаю, что вы страшно беспечны, мой друг, в делах, касающихся вас лично, вследствие чего я и заподозрил вас в подобной оплошности.
– Это правда, я несколько беспечен, если речь идет о моей личности, но в то же время я отношусь совершенно серьезно к делу, касающемуся моей чести, которая, благодаря Бога, осталась до сих пор неприкосновенною.
– Никому это так не известно, как мне, мой друг, – сказал Джемс Форстер, протягивая Грифитсу руку, которую тот пожал с чувством.
В это время дверь, или, скорее, плетенка хижины, приподнялась, и вошел лейтенант Маркотет.
– А, это ты, Маркотет! – сказал Грифитс. – Ну что? Какие новости?
– Все идет хорошо, капитан. Молодой человек, слуга двух дам, которых мы вчера привезли, желает говорить с вами.
– А! Хорошо, пусть войдет.
– Войдите, – сказал Маркотет, подымая плетенку, – капитан желает вас видеть.
Пелон вошел и вежливо поклонился трем офицерам.
– Это вы, дитя мое! – сказал капитан с улыбкой. – Что вам угодно? Вы, без сомнения, пришли ко мне с поручением от вашей госпожи?
– Да, капитан, – отвечал Пелон.
– Как она себя чувствует после происшествий ночи?
– Моя госпожа чувствует себя очень хорошо, капитан.
– Очень рад. Что же ей угодно?
– Она желает говорить с вами, капитан.
– Я весь к ее услугам.
– Значит, она может прийти?
– О нет! Если ваша госпожа желает что-нибудь сообщить мне, то я буду иметь честь сам прийти к ней.
– Итак, капитан, я могу сказать…
– Что через десять минут, – перебил его капитан с улыбкой, – я буду иметь честь сделать ей визит.
– Благодарю, капитан, я передам моей госпоже ваши слова.
– Ступайте, мой милый, я следую за вами.
Пелон поклонился и вышел.
– О! – воскликнул капитан, радостно потирая руки, – сама судьба сближает меня с Валентином Гиллуа.
– Что вы говорите о Валентине Гиллуа?
– Теперь я понимаю, – продолжал капитан задумчиво, – я сильно ошибался, думая, что присутствие в наших горах отряда мнимого Кильда не есть одна из важных причин, побудивших Искателя следов прибыть в эту местность; ни один раз он не бывал здесь без какой-нибудь серьезной цели. Быть может, от моей прекрасной посетительницы я узнаю многое.
– Это правда, – заметил Форстер, – вы непременно выясните себе из разговора с ней некоторые темные стороны дела. Идите,
– Все зависит от счастья!
Капитан Грифитс вышел и направился к хижине, занимаемой донной Розарио и ее верной мисс Гарриэтой Дюмбар.
Стоявший на пороге Пелон, увидев капитана, предупредил об этом свою госпожу и потом ввел посетителя.
Молодая женщина сидела, облокотившись на спинку кровати; все стены избушки были завешаны мехами, а толстый ковер скрывал земляной пол.
Огонь горел в камине и распространял приятную теплоту в избушке, сплетенной из сучьев и ветвей дерев.
Гарриэта Дюмбар сидела на табурете около своей госпожи.
Донна Розарио встретила капитана с очаровательной улыбкой и протянула ему руку.
Грифитс почтительно наклонился к этой маленькой, изящной ручке, слегка коснувшись ее своими губами.
– Благодарю вас, – сказала она с некоторым смущением, – благодарю за услугу, которую вы мне оказали, капитан.
– Прошу вас, сеньора, – отвечал Грифитс, – считать меня одним из самых покорных и преданнейших слуг ваших; я ожидаю от вас новых приказаний.
– Прежде чем просить вас о новой услуге, капитан, – отвечала она, – я считаю своим долгом сказать вам, кто я такая, и познакомить вас с личностью, которой вы спасли жизнь. Милая Гарриэта, подайте стул капитану.
Молодая девушка поспешила исполнить ее просьбу, но Пелон предупредил ее, схватив табурет и подавая его капитану.
– Увы! – сказал Грифитс с печальной улыбкой, – я знаю вашу историю, она походит на историю многих несчастных, преследуемых судьбою, как вы, мадам; поведение капитана Кильда давно уж обратило на себя всеобщее внимание; всем в этой местности известно отвратительное ремесло его. Он вас, вероятно, похитил из вашего семейства, насильно принудил следовать за ним с целью продать мормонам, но, слава Богу, его низкий замысел не удался! Теперь вы свободны и находитесь в безопасности от ваших преследователей.
– Увы! – отвечала донна Розарио с печальной улыбкой, – капитан Кильд не так виноват, как вы думаете, потому что я была ему продана.
– Что вы хотите этим сказать, мадам?
– Вот в нескольких словах моя грустная история, капитан. Я родилась далеко отсюда, в самом конце Южной Америки, в Чили. Мой отец был французский дворянин и принадлежал к одному из самых древних родов своей страны. Мать моя была американка и происходила от одного из лучших семейств в Чили. Я и брат мой жили в доме наших родителей, которых мы боготворили. Один из наших родственников, смертельный враг отца моего, напал однажды на нашу асиенду вместе с индейцами Ароканами. Дикие сожгли асиенду и убили моего отца и мать. Бесчеловечный наш родственник взял меня и брата с собою и отвез нас в Новый Орлеан. Итак, мы расстались с Чили, с нашей милой родиной! Спустя некоторое время он снова посадил нас на корабль и перевез в Бразилию. Не знаю, вследствие каких причин наш родственник скоро взял нас из Бразилии и возвратил в Новый Орлеан. По возвращении нашем туда этот бесчувственный человек разлучил меня с братом. Я не знаю, где теперь брат мой!.. бедный брат! он был так прекрасен, такой искренний и так любил меня!
Конец ознакомительного фрагмента.