Вождь Сожженных лесов
Шрифт:
– Черт возьми! Это, кажется, дело серьезное.
– Очень серьезное, капитан.
– Но ведь тебе известно, что капитан Кильд, не знаю вследствие каких причин, разделил вчера свой отряд на две части и устроил два лагеря в довольно значительном расстоянии один от другого. О котором из них ты говоришь?
– О передовом, в котором находятся все женщины.
– По-видимому, предстоит атака, но я не понимаю, отчего Валентин Гиллуа вмешивается в это дело? Каким образом оно может интересовать его?
– Это мне неизвестно,
– Но я узнаю об этом сегодня. Есть еще некоторые вещи, о которых я непременно должен знать.
– Ваши приказания останутся без изменений?
– Нет; так как мы можем ожидать стычки, то прикажи усилить конвой пятнадцатью всадниками, а также и сам приготовься ехать со мною; охранять же наш лагерь я поручу Джемсу Форстеру.
Маркотет вышел, чтобы исполнить приказания, а Грифитс, объяснив своему другу обо всем случившемся, сообщил ему свои намерения.
– Будьте покойны, – отвечал Форстер, – вы найдете ваш лагерь в таком порядке, как оставляете его.
– Я совершенно уверен в этом, мой друг, – сказал Грифитс, подавая ему руку.
В это время в комнату вошел лейтенант Маркотет, вооруженный с ног до головы и при шпорах.
– Все готово, капитан, – сказал он.
– Итак, отправимся, – сказал Грифитс, надевая плащ и шляпу.
Они вышли и сели на лошадей.
Капитан Форстер проводил их до ретраншиментов лагеря.
– До свидания, дорогой мой Джемс, присматривайте получше за лагерем, – сказал Грифитс, выезжая вперед отряда.
– Будьте покойны, желаю вам успеха!
И всадники поехали полною рысью.
– Это удивительно! – сказал Грифитс после некоторого молчания, обращаясь к своему лейтенанту, ехавшему с ним рядом, – мы скользим по степям, как призраки, не производя ни малейшего шума.
– Черт побери! – заметил Маркотет, – ведь мы отправляемся на розыски, а следовательно, должны быть осторожны, тем более в эту ночь, когда в горах зорко следят за всем тем, что происходит. По моему мнению, чтобы скрыть следы, следует обвязать ноги наших лошадей бизоновой кожей.
– Превосходная идея, товарищ! – отвечал капитан, дружески потрепав его по плечу.
Это сильно польстило лейтенанту, которого привязанность к Грифитсу доходила до обожания.
Два лагеря, так называемых эмигрантов и лагерь Сожженных лесов, находились один от другого не более как на расстоянии трех с половиной лье.
Но дорога была очень неудобна, в особенности в темную ночь; Сожженные леса должны были прибегнуть к большим предосторожностям, чтобы не быть открытыми расставленными в горах пикетами краснокожих и охотников.
Таким образом, они должны были употребить три часа, для того чтобы проехать расстояние в три с половиной лье, на которое днем потребовалось бы не более одной трети этого времени, но они прибыли в окрестности лагеря капитана Кильда только после двух часов утра.
Вдруг Сожженные леса услышали залп,
– Атака началась, – сказал Грифитс, обращаясь к лейтенанту, – теперь бесполезно идти далее, но так как в настоящую минуту всеобщее внимание обращено на лагерь и никто не вздумает наблюдать за нами, то десять человек из нашего отряда сойдут с лошадей и последуют за мною; после я скажу им, что делать. Вы же, лейтенант, с остальными нашими людьми останетесь здесь; будьте готовы каждую минуту – Если услышите крик орла – значит, я нуждаюсь в помощи, тогда вы поспешите ко мне. Хорошо ли вы поняли?
– Да, капитан, будьте осторожны.
– Хорошо, хорошо! – отвечал он, спрыгнув с лошади.
Десять человек, которых капитан назвал по имени, передали своих лошадей товарищам и под предводительством капитана быстро скрылись в лесу.
По мере того как они приближались к месту схватки, шум делался все яснее; эмигранты, казалось, мужественно сопротивлялись врагам.
Сожженные леса тихо пробирались в темноте, скользя, как призраки, в чаще леса.
Скоро они нашли тропинки и направились по ним прямо к лагерю; они уже видели мерцающий свет огня.
Вдруг капитан остановился.
Все последовали его примеру.
В нескольких шагах от того места, где они находились, происходил оживленный спор.
– Нет, – говорил тонкий, почти женский голос, – мы не пойдем за вами, Браун; лейтенант сказал нам, чтобы мы оставались здесь до его приезда.
– Лейтенант ранен, он не придет сюда, – отвечал грубый голос.
– Вы лжете, – возразил первый голос, – Блю-Девиль не ранен и непременно придет сюда, я в этом уверен.
– Молчи, проклятый Пелон! – вскричал второй голос, – или…
– Не боюсь я вас, – возразил Пелон, – попробуйте только до меня дотронуться, и я размозжу вам голову выстрелом из револьвера.
– Молчи, дитя, – сказал нежный женский голос. – Ни угрозы ваши, Браун, ни просьбы не заставят нас последовать за вами.
– Вы так думаете? – спросил насмешливый голос. – Лейтенант хочет опутать меня своими обещаниями, но я хитрее его! Я вам говорю, что вы тотчас же последуете за мною.
– Попробуйте только дотронуться, – возразила молодая женщина.
– Не долго вы будете ожидать этого, – сказал бандит.
С этими словами он свистнул, и в ту же минуту семь или восемь человек выскочили из засады.
– Ступайте по доброй воле, или я силой заставлю вас следовать за мною, – грубо сказал бандит, – капитан Кильд ожидает вас, моя милая; вы не избегнете его.
Он сделал движение, чтобы схватить молодую женщину.
– О Боже! – вскрикнула она, с отчаянием озираясь вокруг, – никто не придет к нам на помощь!
– Mordieu! – закричал Грифитс, бросаясь вперед, – я спасу вас, кто бы вы ни были! Вперед!