Вождь
Шрифт:
— Вы успели далеко продвинуться, мой господин, — похвалил он правителя. — Решили все-таки тянуть стенку?
— Да, — кивнул Посланник Богини. — Я прощупал сознание хранителя, вышедшего на переговоры, и понял, что у них нет ни импульсных излучателей, ни жнецов, ни каких-нибудь пушек.
— Это хорошо, — кивнул северянин. — Тогда они ничего не смогут сделать.
— А если бы у них были эти… штуки, — поинтересовалась Нефтис. — Нам пришлось бы уйти?
— Нет, — едва ли не хором ответили оба, и Найл уточнил: — Тогда нам пришлось бы по точно такому же пути рыть траншею.
После наступления дня автоматы и пулеметы грохотали из амбразур крепости чуть ли не непрерывно, камни постоянно звенели от попадающих в них пуль. В городе над развалинами тоже постоянно то тут, то там появлялись пыльные фонтанчики. Но никто из путников за пределы стены не высовывался, а потому до сей поры ни единой царапины не получил. Моряки настолько привыкли к постоянному треску и свисту над головой, что давно перестали нервно вздрагивать, ожидая от всего этого опасности, и уныло, вялым шагом таскали из развалин тяжелые валуны с таким видом, словно не в штурме участвовали, а грузили на корабль обычный балласт.
День дал возможность продвинуться еще на полсотни метров, новая ночь — еще на столько же. Теперь от края стены до обветренного ветрами дома хранителей оставалось всего сто метров или меньше двухсот шагов. Шериф Поруз, оценив обстановку, перевел арбалетчиков за свежевыстроенное укрытие, а одного смертоносца оставил в развалинах наблюдать за крепостной стеной. После чего спокойно лег спать, передав руководство штурмом правителю. Хотя, чем тут было руководить? Братья по плоти, сменяя друг друга на краю кладки, выкладывали на глину новые и новые камни, моряки подносили строительный материал от развалин. Ему оставалось только ждать, да следить за тем, чтобы в налаженном конвейере атаки ничего не менялось.
— Что будет потом, мой господин? — после долгого молчания спросила стражница.
— Потом? — поначалу не понял Найл, а потом кивнул: — Сегодня к вечеру мы закончим класть стену в ту сторону, и повернем обратно, опять под таким же углом к дому хранителей. Дня за три мы приблизимся уже шагов на пятьдесят. Если они ничего не предпримут, мы начнем забрасывать камнями их амбразуры. За пару дней их или залепим, или завалим. То есть, стрелять они уже не смогут совсем, и моряки начнут раскапывать вход.
— Они могут начать стрелять сверху.
— Нет, Нефтис, не смогут. Если мы подойдем так близко, то попадем на крышу первыми. Понимаешь, единственное оружие которое у них есть, это гранаты. Гранату, в отличие от пуль, можно перекинуть через стену. Но ею невозможно бросаться сквозь амбразуру. Выкатить можно, а бросить — нет.
— Их можно сбросить на нас сверху.
— Можно, — согласился Найл. — Но для этого нужно выйти наружу. Выйти наружу из-под защиты крепости. Понимаешь, Нефтис, хранители настолько привыкли пугать окрестные племена автоматами, что совсем забыли, что является настоящим оружием. А настоящим оружием никогда не бывает пулемет, меч или импульсный излучатель. Настоящее оружие — это воин. Чем ближе наша стена
— Копье лучше, — поправила телохранительница.
— А может, и копье, — не стал спорить правитель.
К сумеркам огонь хранителей заметно ослаб. Похоже, они или разуверились в своей способности хоть как-то остановить наступающих врагов, или просто устали.
Воспользовавшись этим, братья начали выкладывать камни не рядом с предыдущей кладкой, а на расстоянии вытянутой руки впереди.
За пару часов там вырос закуток в форме полуовала, за который стало можно пересесть, а затем, уже из-за него, атакующие начали класть новый отрезок стены, почти под прямым углом к предыдущему.
К утру новая стена успела подрасти на два десятка метров, и Посланник Богини смог передать свою смену северянину не без гордости за проделанную работу.
Но лечь спать не получилось — из развалин смертоносец передал мысленный сигнал тревоги и картинку, по которой Найл понял, что на верхней площадке здания что-то происходит. Поскольку оттуда ни добросить гранаты, ни прицельно стрелять хранители не могли, оставалось одно: они все-таки решились на вылазку, и сейчас спускаются с обратной стороны дома.
— Они появятся оттуда, — указал правитель на правый угол здания. — Здесь до нашей стены бежать ближе всего.
— Арбалетчики, — указал рукой на новую позицию для стрелков северянин.
Братья по плоти, так же хорошо воспринявшие мысленное послание наблюдателя, торопливо натягивали арбалеты. Найл сел, откинувшись на стену, закрыл глаза, сосредотачиваясь для предстоящего ментального поединка. Это будут всего лишь неопытные двуногие, задача несложная. Спустя несколько мгновений он уже полностью отрешился от своего самосознания, став всего лишь мысленным образом, передаваемым смертоносцем братьям по плоти.
Ага, вот и хранители выскочили из-за дома и опрометью помчались вперед. Правитель присмотрел себе крайнего слева паренька, потянулся к нему, ловя ритм дыхания и стремительность рывка, слился с его мыслями…
Вдох-выдох, вдох-выдох — вот он уже увидел свою стену его глазами.
«Высокая!.. Главное добежать…»
Неровная преграда из разнокалиберных валунов покачивалась на фоне далеких развалин, и он совершенно не представлял, есть за ней хоть кто-нибудь, или нет.
Впрочем, все это неважно… Главное — добежать и кинуть… И можно возвращаться.
Найл вместе с бегущим хранителем ощутил в руке шершавую тяжесть гранаты. Еще два десятка шагов, и можно бросать. Внезапно над стеной вскинулись люди с арбалетами, звенькнули тетивами и юркнули назад. Он вскрикнул от ужаса, и тут же в ответ послышались болезненные выкрики справа и за спиной.
«Обошлось!» — от безмерной радости и облегчения он едва не взлетел на крыльях. Еще несколько шагов, и можно бросать — он с силой, до ясно ощутимого щелчка нажал кнопку взвода, и Найл резко разжал кулак.