Возлагая бремя
Шрифт:
— Он прав, — согласился я с Поттером. И как раз в этот момент наша троица привлекла внимание Фламеля. Малфой выругался. Он сломал какой-то предмет. Я подумал, что это сигнальный маяк для вассалов.
В отличие от Малфоя, мой маяк находился в правом кармане, и я не мог его достать, не убирая палочку. Я выпускаю ментальный щуп и за считанные доли секунды слышу специфический звук, ломаемого маяка в своём кармане.
— Рональд Биллиус Уизли, один из самых молодых лордов, которые мне встречались на моём длинном жизненном пути, — начал говорить Фламель. — Зачем Вам смерть Гриндевальда?
—
— Какой Вы невоспитанный, — покачал головой Николас. И тут я почувствовал, что мою шею обхватили невидимые путы. Они душили меня поднимая всё выше и выше. И барахтаясь в воздухе, я на глазах у всего Визенгамота, приближался в центр зала. Освободиться у меня никак не получалось. К сожалению палочку я выронил, когда меня резко подняли в воздух. А стихия не отзывалась.
— Avada Kedavra! — услышал я синхронные крики, исходящие от Поттера и Малфоя. Их смертельные проклятия, скрывающиеся в зеленых лучах, полетели в сторону Фламеля.
— Avis Transforma! — и вокруг Фламеля появляется несколько десятков птиц, которые были размером с собаку.
В будущем Гриндевальд рассказывал, что Дамблдор в совершенстве пользовался трансфигурацией. И показанные чары по уровню были вне моего понимания. Создание птиц для защиты от смертельного проклятия было не ново, но их трансфигурация в нечто, похожее на горгулий, откровенно говоря меня пугала. А Дамблдор, помимо них, удерживал ещё и огненного дракона.
Я вижу, как лучи врезаются в двух горгулий, и Альбус уже готовился атаковать в ответ, как в этот момент Николас положил ему на локоть руку.
— Успокойся! Ты так нас оставишь без слуг. — Потом он посмотрел за мою спину и сказал: — Вы живы только потому, что я так хочу. Пока я общаюсь с юным Уизли, у вас есть время подумать о том жить со мной во главе или умереть здесь и сейчас!
Лавгуд, стоящий рядом с Боунс, дрожащим голосом спросил.
— Что нас ждёт на вашей стороне?
— Ксено, — обратился к нему Альбус, — ты останешься жив! Разве этого мало?
— Есть вещи поважнее моей жизни! — ответил он.
Это были последние слова, которые я услышал из зала. Но они полностью изменили впечатление о запуганном Ксенофилиусе Лавгуде.
— Уизли, ответь, чем я тебе не понравился? — И приблизившись к моему лицу Гриндевальд прошипел со злостью: — Знай, что я буду ломать тебе по пальцу на руке каждый раз, когда ты будешь мне врать.
— У нас нет столько времени, — сказала Пернелла и отодвинула Геллерта в сторону.
Когда её палочка уткнулась мне в лоб, то сразу вспомнилась наша последняя встреча и как срывались молнии с её рук.
— Legilimens, — произнесла она заклинание. По моим мозгам бьёт словно таран. Первые щиты окклюменции рушатся за доли секунды. Я собрал всю свою волю, чтобы противостоять ей. На пятом щите, основанном на фальшивых воспоминаниях, она остановилась. Но я чувствовал, как она идёт вперёд.
ДА ОТКУДА У НЕЁ СТОЛЬКО СИЛЫ? Я же мог сражаться на равных с Гриндевальдом! Она не могла быть настолько сильной!
— Что ты так долго возишься? — спросил Николас у супруги.
— Его щиты! Он на удивление очень силён! — прикусив губу ответила Пернелла.
— Насколько силён? — с сомнением в голосе спросил он.
— Я не могу пробить его щиты. Придётся повозиться.
— Не перенапрягайся, если что заберём его с собой!
Мысли проносились на высокой скорости. Я не мог понять, что предпринять. Пернелла с каждой секундой усиливала давление. И уже была на предпоследнем щите. Она взламывала мою защиту отнюдь не мастерством, а голой силой.
С огромным количеством магии, поступающей из философского камня, у меня не было шансов удержать щиты окклюменции.
Боковым зрением я увидел, как дракон выдохнул куда-то за мою спину. И даже находясь на расстоянии, спиной я чувствовал жар.
В голову пришла безумная идея.
Опытный легилимент использует при взломе щитов не силу, ведь чем больше её использовать, тем сильнее будет поток мыслей. А сейчас Пернелла таранила щиты огромнейшим потоком энергии!
Когда я увидел *зрением*, что она зачерпнула огромнейший поток энергии из философского камня, то снял свои щиты.
Она ворвалась в мои воспоминания на полном скаку. Из-за вложенной силы, Пернелла стала получать информацию с бешеной скоростью. Она схватилась за голову и упала. Нить, что соединяла её с остальными, пропала.
— Ах ты, гадёныш! — закричал Николас, направляя палочку в мою сторону. Ментальный удар, полученный Пернеллой, отправил её в забытье. И этот факт привел в бешенство Фламеля. Он не понял, что произошло. И атаковал. — Crucio!
Темно-красный луч пыточного проклятия угодил мне прямо в грудь. Всё тело сковала ужасная боль. Усугублялось всё тем, что я снял щиты окклюменции. И эффект от пыточного проклятия, посланного сильным магом, сводил мои мысли с ума.
Внезапно боль ослабла. Но у меня не было сил шевелиться. Во рту я почувствовал вкус крови. Наверно я прокусил губы пока корчился от боли. Мне нужно было время, чтобы прийти в себя, но я понимал, что каждая секунда моего промедления приближает меня к смерти. В зале Визенгамота шёл бой. Гриндевальд, Фламель и Дамблдор встали спина к спине и отбивали редкие заклинания. В центре на полу лежала Пернелла. Основной бой происходил у входа. В него проникало всё больше и больше новых магов. И одного я даже узнал. Правда сейчас он был существенно младше, чем в последнюю нашу встречу. Азиат стоял на острие атаки, и успешно сражался против троих магов.