Возмездие небес

Серова Марина Сергеевна

– Хорошо, тогда договаривайся с ним насчет «костюмчика», а я поеду разрабатывать стратегический план по бескровному захвату станции техобслуживания.

Глава 7

На следующее утро меня разбудил звонок Алины.

– Полин, ты помнишь, что завтра я лечу в Италию?

– Да я только об этом и помню! – сонно промямлила я, сетуя в душе на то, что подруга не дала мне досмотреть интересный сон, который приснился мне уже под утро.

– Значит, так: завтра ровно в три подрулишь к моему подъезду. У меня с собой будет чемодан, дорожная сумка,

пакет с продуктами в дорогу и… А! Я же купила маме картину в подарок. Она так любит русские пейзажи! Так что я везу еще и картину.

– «Дама сдавала в багаж…» – усмехнулась я.

– Что? Какая дама? Полина, ты с кем там разговариваешь, кроме меня?

– Ни с кем, успокойся. Завтра к трем подъеду, жди.

Я положила трубку и снова залезла под одеяло. Может, удастся опять уснуть, досмотреть тот волшебный сон и узнать, чем там дело кончилось? Я закрыла глаза и медленно начала погружаться в сладкую дремоту.

Перед моими глазами вновь предстал красивейший уголок природы, в котором я была с каким-то молодым человеком. Я не знала, кто он, но мне было с ним хорошо, легко и интересно. Он мне все время о чем-то рассказывал, а я слушала и блаженствовала. Потом мы с ним сели в лодку, которая была на берегу непонятно откуда вдруг появившегося озера, и лодка поплыла по волнам, а тот молодой человек смотрел на меня такими красивыми черными, как у цыгана, глазами…

Снова раздался телефонный звонок. Черт! Ну кому там еще не спится? Почему это некоторые люди считают своим долго вставать ни свет ни заря и донимать всех подряд телефонными звонками?

Телефон между тем не смолкал. Наконец я встала, приоткрыв один глаз, доплелась, как зомби, до аппарата и подняла трубку:

– Алло?

– Полина? Это Стелла Железнова…

Мой сон как рукой сняло. Глаза широко открылись, как по команде.

– Да, я слушаю!

– Я, кажется, вспомнила имя той девушки.

– О! Это здорово.

– Ее звали Майя. Я еще думала: ведь имя было каким-то редким, а вот сейчас вспомнила, точно – Майя!

– Да, если еще учесть, что она проживает в деревне. А название самой деревни не вспомнили?

– Стопроцентной гарантии не дам, но что-то вроде Тимофеевки или Ивантеевки. Вот, собственно, и все, что я хотела сказать.

– Ой, Стелла, большое, просто огромное вам спасибо!

– Не за что.

В трубке раздались гудки. Я посмотрела на часы. А время-то, оказывается, уже десять! Я отправилась в душ.

Через четверть часа, убрав постель, я уже готовила на кухне завтрак: заправила в тостер хлеб, включила чайник и достала из холодильника масло, сыр и клубничный джем. Ариша, как всегда, подтянулся на запахи.

– Бон матэн, ма шер! – приветствовал он меня, усаживаясь на свое место.

– Доброе утро, дедуля. Давно встал?

– Давно. Я слышал, как звонил телефон…

– Значит, и тебя разбудили?

– Да я все равно не спал…

Я заварила чай, налила его в чашки, намазала на тосты масло и положила сыр. Мы с дедом принялись трапезничать, как он любил выражаться.

– Кто звонил? – поинтересовался Ариша.

– Первый звонок сделала Алина: она улетает завтра к матери в Италию. А второй – одна знакомая журналистка Стелла. Она по моей просьбе должна была вспомнить название деревни, в которой проживала когда-то любимая

женщина…

– Механика Гаврилова? – сострил дед.

– Почти. Академика Полянова.

– У него была, пардон, любовница? – Ариша высоко вскинул брови.

– А что ты так удивляешься? Ты молодым разве не ходил налево?

– Полетт! Что за мысли! Как ты можешь так думать о родном дедушке?!

– Ладно, ладно, – поспешила я успокоить Аришу, – верю, что ты был очень правильным и верным мужем. Не то что этот дамский угодник Полянов. Он, когда его «сослали на картошку» в деревню, завел роман с одной местной девушкой, и она родила от него ребенка.

– И что ты теперь хочешь?

– Мне бы найти эту самую девушку, ну, теперь-то уже, понятно, бабушку, и узнать состояние ее счета в банке. Может, она нуждается в деньгах? Тогда на нее можно было бы перевести активы старшего внука Полянова.

– И что, журналистка тебе как-то помогла?

– Да, она сказала, что академик ездил не то в Тимофеевку, не то в Ивантеевку, точнее вспомнить она не могла. Так что буду искать там, – сказала я, подливая нам с дедом еще чай.

– Ну, это вряд ли, – неожиданно сказал Ариша.

– Что вряд ли? – не поняла я.

– Вряд ли Полянов ездил в Тимофеевку или Ивантеевку.

– Откуда ты знаешь, дед? – удивилась я.

– Видишь ли, Полетт, обе эти деревни находятся от нашего города на довольно большом расстоянии. Вряд ли туда возили людей: это сколько же времени надо ехать! Да и бензина сожжешь немерено. Насколько я помню, картошку в советские времена выращивали в Тимирязевке. Деревня большая, колхоз был очень солидный. Я сам туда ездил неоднократно и на картошку, и на огурцы. А еще картошку выращивали в Журавлях…

– Нет, дед, насчет Журавлей, это вряд ли, – пробормотала я, задумавшись, – слишком непохожее название… А вот Тимирязевка – это, скорее всего, как раз то, что надо! Да, Стелла легко могла спутать: Ивантеевка – Тимофеевка – Тимирязевка… Чувствуешь, как похожи названия? Значит, надо попробовать!..

Я вскочила и бросилась к телефону, стоящему здесь же, на кухне.

– Что попробовать? – удивился Ариша, но я только рукой махнула: мол, потом…

Я решила позвонить дяде Сереже, точнее, Курбатову Сергею Дмитриевичу, папиному другу. Он был полковником, и я часто пользовалась его связями и через него наводила справки о нужных мне людях.

Четырнадцать лет назад, когда мои родители на моих глазах погибли по вине пьяного прокурора, сумевшего тогда выйти сухим из воды, мы с Аришей ничего не смогли сделать. Доказать вину убийцы не представлялось возможным. Мои показания тогда никто не принял во внимание, мало того, пошли угрозы в мой адрес, и Ариша запретил мне даже говорить на эту тему.

А дяди Сережи в то время не было в городе. Он был в длительной командировке далеко от нашего Горовска. Когда он вернулся и все узнал, начал было возобновлять это дело, но дед просил его все оставить как есть. Родителей моих все равно не воскресишь, а деду хотелось вырастить внучку, то есть меня, живой и здоровой. И только спустя почти полтора десятилетия я сумела так отомстить прокурору и его водителю, бывшему тогда с ним, что мало им не показалось. С тех пор лавры Робина Гуда не дают мне покоя, а пьянящее чувство мести толкает на новые подвиги.