Возмездие небес
Шрифт:
– А другие внуки? – снова спросила я.
– Средняя внучка – Маргарита, – та только упрашивала. Да, врать не буду, она не кричала на деда, нет, но очень так, знаете ли, хорошо его уговаривала… А ведь если каждый день помногу раз говорить человеку одно и то же – так ведь и с ума можно его свести! Я права?… Джуди! Джуди! Ты где, путешественница? Федор, Полина, вы не видите мою собачку?
Мы стали осматривать двор и, наконец, нашли лохматую бестию между мусорными баками.
– Джуди! Ты опять?! Что ты там нашла? Фу!.. Ну-ка, марш домой, негодница!
Испугавшись, что ее уведут с прогулки, Джуди покинула мусорные баки и подбежала к хозяйке, виляя хвостом.
–
– На внучке, – подсказала я.
– Ах да! Рита… Так вот, она не требовала у деда наследства, но уговаривала. Долго и упорно. Третий внук Арсения Аникеевича – Артур – господи, вот непутевое создание! Он тоже то требовал, как старший брат, то упрашивал, как сестра… Короче, они насели на него втроем. И старик таки сдался! А что вы думали? Этого надо было ожидать.
Так, мысленно сказала я себе, значит, уже не добровольная передача имущества, а как минимум под нажимом. Нож к горлу дедушки внуки, быть может, и не приставляли, но Ираида Павловна права: если каждый день напирать и требовать чего-то, любой сдастся. «Этого надо было ожидать»…
– А наукой Арсений Аникеевич все еще занимался? – спросила я.
– Нет. К тому времени он как раз и науку забросил. Мой муж даже ругал его за это. Ну разве можно опускать руки?! Мало ли что в жизни может случиться… Я, конечно, его понимаю: сначала дети умерли в этой треклятой Африке, потом эти разборки в институте…
– Это вы о чем? – уточнила я.
– Да о споре Арсения Аникеевича с академиком Стояновым. Это случилось вскоре после того, как ему сообщили о смерти сына и снохи. Арсений Аникеевич еще не отошел от горя, а буквально через пару месяцев на него начал напирать этот Стоянов… Ой, я в этом не особо разбираюсь, я ведь стоматолог, а не генетик… Только муж говорил, что они сильно поссорились. Стоянов критиковал Арсения Аникеевича за какие-то новые взгляды, тот их отстаивал, ну и, в общем, они таки поссорились. Полянов страшно переживал, чуть в больницу не попал на нервной почве! Да, вот так-то! Мы, конечно, его успокаивали по-соседски, хотели как-то отвлечь… Но науку он после того случая забросил, да. Перестал писать статьи, ездить в Москву на научные конференции и все такое… Ой, где она опять? Джуди!
– Да вон она, за песочницей. Все в порядке, – успокоил Ираиду Павловну Федор.
– Ух, хулиганка! Я тебе!.. Так вот я и говорю. Науку он забросил, говорил, мол, буду доживать себе тихо, заниматься внуками. Хотел-таки дать этим оболтусам образование. Все жалел их, переживал: как же, сироты бедненькие, без родителей остались! А они вон как с дедом!..
– Я так поняла, что образование только один из внуков получил? – спросила я.
Ираида Павловна усмехнулась:
– Да уж, не в деда детки пошли и не в родителей. Учиться особо не стремились, все бы им в ночные клубы да на дискотеки бегать! Старший учился буквально из-под палки, но хоть и с горем пополам, а институт закончил. А те двое даже не доучились, нет! Рита институт бросила, Артур свой техникум тоже… Нет, не в родителей пошли детки! И не в деда… Он все-таки переписал все на внуков, и они тут же начали распродавать все ценности. Картины, библиотеку, антиквариат… Мы с мужем у них одну картину купили, несколько книг, так, по мелочи. Другая соседка старинное серебро и посуду покупала… Жалко: это же столько добра прахом пошло! Такие вещи надо сохранять и передавать по наследству, а эти невежды…
– И что же внуки купили взамен проданного?
– А кто их знает? Как все из квартиры распродали, так и саму квартиру продали. Теперь здесь бизнесмен один живет. Да-а… Это, я вам скажу, не академик Полянов, нет! Тот интеллигент был до мозга костей, а эти… Только о деньгах и думают! Грубияны, хамы, с соседями не здороваются, а как презрительно на всех смотрят! Не успели двух недель здесь прожить, как предприниматель этот встречает меня в подъезде и спрашивает: вы, мол, не собираетесь свою квартиру продавать? Я ему: да вы что, любезнейший?! Зачем же я стану ее продавать, если мне тогда негде будет жить? Он: ну вы, мол, другую себе купите, а мы бы вашу для сына приобрели. А сыну-то едва шестнадцать лет исполнилось, вы подумайте! И уже ему персональную квартиру, да еще трехкомнатную! Я говорю: нет, мы с Джуди отсюда не уйдем, этот дом хороший, и нам он нравится. А бизнесмен и говорит: «Да вам не все ли равно где доживать?» Нет, вы представляете, какой хам?! «Доживать»!..
– Ужас! – согласилась я. – А академика вы больше не видели?
– Как же! Один раз он к нам приходил. Это вскоре после того, как они съехали. Пришел, посидел, мы чай попили, старые добрые времена вспомнили… Арсений Аникеевич был очень грустный, просто как в воду опущенный сидел. Я так думаю, он страшно жалел о том, что все внукам передал. Похудел, осунулся…
– А где он проживает, не сказал?
– Сказал, что живет у Артема, у старшего внука. Но нерадостный был, это точно. А примерно через полгода одна соседка сказала, что видела его на рынке. Арсений Аникеевич сидел там вместе со старьевщиками. Ну, знаете, есть на рынке такие ряды, где старики свое барахло продают. Полянов, говорит, там свои часы наручные продавал и еще что-то из одежды… Ужас, просто ужас! Так довести человека! А ведь был ученым с мировым именем…
Ираида Павловна горестно покачала головой. Потом вдруг гневно сжала кулаки и погрозила кому-то, глядя в сторону ворот:
– Я бы этих внуков… Ух я бы их! Вымогатели-спиногрызы! Хорошо, что у меня нет детей и, соответственно, внуков. Это надо же такое наказание на старости лет!..
Тут она посмотрела на свои часы:
– Ой, это мы уже полтора часа гуляем! Все, все, наше время вышло. Джуди, пошли домой! Быстро домой, а то простудишься. Извините, молодые люди, нам пора: мы с Джуди живем по распорядку…
Дамочка начала активно загонять собачку в подъезд, а мы с Федором поблагодарили ее за ценные сведения, попрощались и пошли в ближайшее кафе согреться чашечкой хорошего кофе.
Глава 3
– Ну и что скажете, Полина? – спросил Федор, когда мы расположились за уютным столиком с горячим эспрессо и пирожными.
Мы сидели в самом углу небольшого зала под раскидистой пальмой. Играла приятная музыка в стиле блюз.
– А что здесь можно сказать? Картина довольно неприглядная. Выходит, ваши троюродные братики и сестричка все-таки вынудили деда переписать на них свое добро. Значит, не совсем сам он передал им все, а под нажимом.
– Выходит… И что, по-вашему, можно с ними сделать?
– Федор, а вы действительно хотите их наказать? Ведь это ваши родственники.
– Да, родственники. Но, во-первых, дальние. Во-вторых, уж очень они ушлые ребята. Родного деда так обставили! Если таких не остановить, далеко пойдут… А в-третьих, должны же они понести заслуженное наказание за свою подлость. Обобрали деда и бросили на произвол судьбы! Только представлю, как он голодал, подбирал объедки с помойки, спал с бомжами…