Возмездие
Шрифт:
Что ж, судя по внутренней буре разыгравшейся в ней, Людмила мне не соврала. Даже сейчас, прекрасно осознавая угрозу, нависшую над ней, женщина отыскала в себе волю искренне пожалеть о своих поступках. Разве это не было достойно награды?
— Посмотрите внимательнее, дамы и господа! — Обратился я ко всем остальным, повысив голос. — Сейчас вы наблюдаете момент искреннего раскаяния! Стремитесь к тому же, и ваша участь станет гораздо легче той, что я вам уготовил!
После этого марионетки подвели ко мне того самого осторожного нотариуса, которого пришлось выковыривать
— Алексей, я не ошибаюсь? — Спросил я у глупо вертящего в руках блестящий столовый прибор мужчины.
Тот несколько заторможено кивнул, выглядя максимально безобидно, но я не мог не заметить в его мыслях зреющие багровые тона, которые мне нередко доводилось видеть у уголовников. Будь я проклят, если этот тюфяк сейчас не пытается решиться на то, чтобы броситься на меня с этой зубочисткой.
— Что ж, Алексей, тогда вам сегодня повезло! — Я погладил чиновника сразу несколькими туманными отростками Силы, и он задрожал, растеряв весь свой и без того неяркий румянец, а заодно и крамольные намерения в отношении меня. — Именно вы нам продемонстрируете все неприглядные стороны подпольного донорства!
— Что?! Я?! — Мужчина от шока даже осмелился посмотреть в мои глаза, но настолько испугался того, что увидел в них, что сразу же зажмурился.
— Вы, Алексей, вы. Инструмент у вас есть, — кивнул я на судорожно сжатый в руке нож, которым можно разве что сливочное масло на хлеб намазать, да и то при условии, что оно достаточно теплое, — дело осталось за малым!
— Вы ч-что, хотите чтобы я её… зарезал? — Переспросил он ошарашенно, все еще отказываясь принимать правила нашей маленькой игры.
— Вы с ума сошли! Как вы могли такое подумать! — Наигранно возмутился я. Но Алексей, похоже, наигранности этой не заметил, и выдохнул облегченно. — Вам всего лишь нужно извлечь её сердце.
Когда нотариус осознал смысл моих слов, то отшвырнул от себя ножик с таким остервенением, будто держал за хвост ядовитую змею.
— Я не стану этого делать!!! — Прокричал он, стараясь взять контроль над собой и своим страхом, но получалось у него это откровенно плохо…
— Станешь… ведь как знать, может именно её сердце отсрочит твою собственную смерть? — В ладонь чиновника снова вложили абсолютно такой же столовый прибор, и я подхлестнул его к действию, стеганув поперек спины тугим жгутом Силы: — Действуй!
Мощный всплеск адреналина сделал свое дело, и едва соображающий мужчина пронзительно закричал, бросаясь на опешившую от поворота событий директрису детского дома. Повалив женщину на пол, он принялся беспорядочно бить ее этим полубутафорскимножиком, раз за разом нанося удары, куда попадет.
Он успел опустить свой инструмент раз тридцать или даже больше, пока его жертва не перестала сопротивляться и окончательно не замерла на окровавленном полу. Ошалелая от вида этой расправы толпа с содроганием смотрела, как их знакомый остервенело рвет на трупе платье, добираясь до дряхлого морщинистого тела, а затем начинает пытаться пробиться сквозь кости грудной клетки, чтобы вырезать уже небьющееся сердце.
Хруст, скрежет и чавкающие звуки заполнили зал шикарного ресторана, и некоторых гостей снова начало тошнить. Кто-то пытался отвернуться от неприглядной картины, но внимательно следящие за гостями марионетки не давали им этого сделать. Все должны были смотреть, и все должны были бояться…
Плач и рыдания, причем, не только женские, уже давно гуляли по рядам приглашенных, но накал пронзительного ужаса явно начинал спадать, сменяясь брезгливым испугом. Не-ет, так дело не пойдет, нужно чем-то их простимулировать…
Когда не очень умный Алексей все-таки догадался разодрать живот директрисы, и извлечь заметно потрепанное сердце через него, я медленно поаплодировал ему, внутренне радуясь, что этот чертов мясник наконец-то справился со своим заданием.
— Вы хорошо поработали, Алексей, — ответил я, рассматривая нотариуса, заляпанного чужой кровью с ног и до самой головы, — за это вы можете быть свободны.
— Что?! Это правда?!
Шальная надежда в его голосе была столь наивна и нелепа, что я не сдержал ухмылки.
— Естественно. Только возьмите у госпожи Шулегиной свой пропуск.
После этих слов мертвое тело Ирины неуклюже встало, покачиваясь и разбрызгивая сгустки крови и остатки содержимого черепной коробки, а затем протянуло Алексею рукоятью вперед пистолет.
Когда все осознали, что именно сейчас на их глазах произошло, то закрутившийся по залу торнадо из ужаса стал для меня практически осязаемым. Он закружил меня, словно ураганный ветер, растворяя в своем безумном потоке.
Нет, определенно, это будет очень интересный эксперимент…
Ночь только начала клониться к своему завершению, а мои дорогие гости уже были выжаты морально и физически. Им крайне нелегко дались минувшие часы, наполненные страхом и болью, и почти все, кто еще оставался живым, дошли до своего предела. Человеческая психика оказалась очень хрупким первоэлементом, который с трудом выдерживал долгое издевательство над ним.
Часами напролет я заставлял подельников Шулегиной убивать друг друга самыми немыслимыми способами и методами, часами я их пугал видом ходячих растерзанных тел, и часами же я охаживал их жгутами Силы, когда мне начинало казаться, что уровень стресса начинал спадать.
И первые результаты моего эксперимента, надо сказать, были весьма впечатляющими. Доведенный до крайней степени шока и ужаса человек при смерти исторгал огромные объемы энергии, которые многократно даже превосходили исход Силы от гибели под пытками. Неплохой результат также показывали и самоубийцы, доведенные до исступления, но все еще мечтающие остаться в живых. Однако они все равно не шли ни в какое сравнение с тем результатом, который показал Далхан, болтаясь в петле. Да и два почти одинаковых случая, порой, отличались друг от друга более чем разительно, так что особых закономерностей я вывести пока не мог.