Возмездие
Шрифт:
Левая нога послушно поднялась, продвинулась на полфута и опустилась. За ней последовала правая, вызвав цепную реакцию в организме Грейсона. Он чувствовал, как сжимается, а потом расслабляется буквально каждый его мускул, в то время как его мозг возвращает себе право распоряжаться тем, что ему всегда принадлежало.
Он вернулся в себя, но его тело тут же начала бить крупная дрожь. Во рту пересохло, кожа невыносимо зудела. Грейсон узнал признаки начинающейся ломки. Действие наркотика закончилось, и к нему вернулись сосредоточенность и упорство — единственное оружие, которым он мог сражаться с чужаками, засевшими в его голове.
Жнецы подготовили ответный удар: они решили сбить его с толку и обманом возвратить под свой контроль. Но Пол не собирался отказываться от того, что завоевал в тяжелой борьбе. Это была битва за сохранение своего я, и он в ней выстоял.
Он почувствовал прилив эмоций, адреналина… и чего-то еще. И едва успел сообразить, что это было, как теплая волна новой дозы наркотика захлестнула его.
Он купался в океане наркотической эйфории, и Жнецы воспользовались удобной возможностью и перехватили управление.
Пол беспомощно и словно со стороны наблюдал, как его тело подошло к койке и легло на нее. Даже в наркотическом угаре он все равно пытался понять, что же с ним произошло, но лишь одно из пришедших ему на ум объяснений имело смысл.
Ученые «Цербера» наблюдали за ним, изучали его. Они знали, что Грейсон отчаянно борется против Жнецов, и ввели ему раствор красного песка, чтобы ослабить его решимость. Во время последней отключки ему имплантировали автоматический дозатор, чтобы добиться непрерывного наркотического опьянения.
Оно было совсем не сложным: крохотное радиоуправляемое раздаточное устройство под кожей, вводящее наркотик непосредственно в кровь. Почти стопроцентный раствор красного песка должен поступать в организм небольшими порциями, удерживая Грейсона в невменяемом состоянии. Время от времени запасы наркотика будут заканчиваться, но это пленнику ничем не поможет: кто-то из сотрудников «Цербера» просто пополнит их.
Грейсон закрыл глаза и отключился от внешнего мира. Жнецам требовалось, чтобы он отдохнул, чтобы продолжить процесс трансформации. Требовалось, чтобы он спал, и он уснул.
Призрак и доктор Нури наблюдали за ним через окно с односторонней прозрачностью. Физические изменения, произошедшие с Грейсоном, ужасали. Но Призрак не испытывал чувства вины. Ведь все, что они сейчас делают, будет с лихвой вознаграждено бесценными знаниями, которые помогут предотвратить новые жертвы. Сейчас важно узнать пределы возможностей Жнецов.
На первый взгляд результаты совпадают с теми, что были получены при изучении так называемых хасков — пленных землян, превращенных гетами в бездушные автоматы и использованных Сареном вовремя атаки на Цитадель. В отличие от большинства людей, Призрак знал всю правду о той войне: Сарен и его гетская армия были лишь слугами Жнеца, известного как Властелин. И технология, превращающая людей в хасков, принадлежала вовсе не гетам.
Правда, изменения, происходящие с Грейсоном, были более тонкими и сложными. Он превращался не в безмозглого раба, а в носителя, аватара, живое воплощение Жнецов — каким был и сам Сарен. И до того как капитан Шеппард покончил с ним, Сарен был очень, очень могучим противником.
— Его сила быстро растет, — заметил Призрак. — Мы не сможем долго удерживать его.
— Мы внимательно следим за трансформацией, — заверила его доктор Нури. — Пройдет не меньше недели, прежде чем он станет по-настоящему опасным.
— Вы уверены в своих расчетах?
— Готова ответить за них жизнью.
— В случае чего именно это вам и придется сделать, — напомнил он ей. — Да и мне тоже.
Повисла тягостная, зловещая пауза, а потом он прибавил:
— Даю вам еще три дня на исследования. И все. Дольше рисковать нельзя. Я достаточно ясно выразился?
— Три дня, — кивнула в подтверждение доктор Нури. — А потом мы уничтожим его.
— Предоставьте это Каю Лэнгу, — сказал Призрак. — Для этого он здесь и находится.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Основываясь на проведенном мной анализе, мы наметили шесть основных целей, перечисленных на первой странице отчета.
Кали много раз приходилось выступать с докладами, порой — перед влиятельными, известными людьми, но по природе своей она оставалась исследователем, а не оратором и потому никак не могла избавиться от холодного комка в груди перед началом выступления.
— Напротив каждой позиции указаны имена агентов «Цербера», которые должны знать какие-то подробности планировки и схемы защиты намеченных нами объектов.
Этот закрытый доклад оказался ничуть не легче прежних, поскольку все, к кому она обращалась, за исключением Андерсона, были турианскими офицерами. Они напряженно следили за ней, как парящие в небе ястребы за бегущей по полю мышью, — восемь пар холодных, немигающих глаз.
— Чтобы застать противника врасплох, штурмовые группы должны отправиться в путь еще до того, как СБЦ начнет проводить аресты в Цитадели.
Но даже если кто-то успеет предупредить «Цербер», эти базы подключены к периферийным ветвям Галактической сети. Потребуется немало времени, чтобы передать им сообщение.
— Каким будет временной интервал между арестами и началом штурма? — спросил один из турианцев.
Мундир на нем отвисал под тяжестью медалей.
Перед началом совещания Кали познакомилась со всеми присутствующими. Имена и звания сыпались непрерывной чередой, пока она обходила вокруг стола. Она даже и не пыталась что-нибудь запомнить.
— Четыре часа, — вступил в разговор Андерсон. — У СБЦ хватит времени, чтобы допросить пленных и передать нам информацию.