Возьми меня на поруки
Шрифт:
— Ты не боишься, что нас увидят твои знакомые? — спросила я, когда парень таки отодвинулся, чтобы дать нам перевести дыхание. — Ты всем говоришь, что я — твоя сестра, но то, что ты делаешь сейчас, попахивает кровосмесительством.
Он еще раз поцеловал меня и лишь потом ответил:
— Черт! Я, кажется, слишком пьян, чтобы беспокоиться о своей репутации.
— Когда ты успел напиться?
— Не знаю. У нас сегодня еще и на работе было небольшое мероприятие…
— Понятно.
Он снова приник к моим губам. Его руки скользнули под плащ и нежно погладили мою спину — кожа на
— И все же нас могут увидеть. Может, лучше поедем к тебе?
Блин! Зачем я это предложила? Ничему меня жизнь не учит.
Глеб почти сразу отодвинулся и запахнул на мне плащ:
— Детка, не искушай меня. У меня и так из-за тебя уже серьезные проблемы с самоконтролем.
Я нервно сглотнула:
— Но почему ты отказываешься? Ведь ты тоже этого хочешь.
Он покачал головой:
— Ты такая нежная и романтичная девочка! Ты заслуживаешь всего самого лучшего. И, конечно, твой первый раз должен быть с тем, кто относится к тебе серьезно.
Его ухмылка ужалила в самое сердце.
— Наверное, ты прав, — пробормотала я, отворачиваясь. Всю меня, до кончиков ногтей, заполнила горечь.
А еще надо было срочно спасать чувство собственного достоинства. Я поправила волосы и приняла безучастный вид:
— Даже не знаю, что на меня нашло. Должно быть, шампанское в голову ударило.
— Наверное, нам обоим не стоит злоупотреблять алкоголем.
Наваждение, только что крепко держащее нас на крючке, отступило. Алинин брат достал телефон и вызвал такси. Наверное, он просто тащился от своего благородства, а меня почти мутило.
До моего дома мы с Глебом ехали молча, отодвинувшись друг от друга чуть ли не на метр. Я изображала бурную переписку с подругами, а парень смотрел в окно. На улице начался настоящий ливень. Водяные змеи хлестали по стеклу, как сумасшедшие. Где-то даже сверкало и грохотало, в том числе и у меня на душе. Мне было ужасно тяжело делать вид, будто ничего не случилось, будто меня не отвергли уже во второй раз в этом году.
Наконец автомобиль остановился у моего дома.
— Спасибо за приятный вечер, — сказала я Глебу, выскочившему из машины, чтобы помочь мне выбраться. Парень улыбнулся:
— Тебе спасибо.
Капли воды струились по его лицу блестящими дорожками. Я не удержалась и коснулась пальцами его губ. Легонько. На одно мгновение. А потом развернулась и побежала к дому.
39
В среду Сергей прислал мне очередной букет. Необычный! Розы в нем чередовались с клубникой в шоколаде.
«Ксюша, ну пожалуйста! Давай встретимся».
Я смяла записку и горько улыбнулась. Почему мы, люди, такие странные? Вечно западаем на тех, кому до нас нет никакого дела.
И все же, признаюсь, букет выглядел таким аппетитным, что мне стало жалко его кому-то передаривать. Я повернулась к Римме Федоровне:
— А давайте попьем чай? У меня в букете что-то вроде конфет.
Начальница встрепенулась:
— Подождите. Можно я ваши цветы сначала сфотографирую? Я впервые вижу букеты
Мои губы тронула вежливая улыбка.
— Конечно! Фотографируйте сколько угодно.
Зам по воспитательной осторожно, словно младенчика, приняла букет на руки, и в этот момент в кабинет сразу ввалился директор. Да уж! Кажется, кому-то пора на шоу «Интуиция».
Дмитрий Петрович заметил восторженное лицо Риммы Федоровны и побагровел:
— Что, опять? Нет, ну разве можно так сорить деньгами?
В ответ моя начальница рассмеялась как девчонка:
— Представляете, тут ягоды. В шоколаде.
Директор настороженно оглядел мой букет и даже принюхался. А потом с каким-то оживлением замахал указательным пальцем:
— А таки почуял конкуренцию, собака! Таки почуял!
Мы с Риммой Федоровной недоуменно переглянулись.
— Ну, работайте, девочки. Работайте! — сказал директор и с чувством глубокого удовлетворения на лице удалился.
Надо ли говорить, что через час курьер доставил букет с клубникой уже для Риммы Федоровны?
Начальница так всполошилась, что стала сама на себя не похожа. Щеки у нее раскраснелись, глаза заблестели.
— А вам не кажется, — спросила она, запинаясь и отводя взгляд, — что все эти букеты мне шлет наш директор?
— Кажется, — подтвердила я, с трудом сдерживая улыбку. — Еще как кажется.
Римма Федоровна сначала просияла, а потом вдруг нахмурилась:
— Ксения Витальевна, а вы не заболеваете? На вас прямо лица нет, и под глазами круги.
— Я просто не выспалась, — соврала я. Не рассказывать же начальству, что мои слезные железные полночи работали как заведенные из-за того, что известный бабник отказался со мной спать.
— И все-таки отправляйтесь вы прямо сейчас домой, — с нажимом произнесла Римма Федоровна. — Я вас отпускаю.
Уговаривать меня не пришлось. Я покидала вещи в сумку, подхватила остатки клубнично-шоколадного подарка и выскочила из кабинета.
По дороге домой я зашла в инстаграм Глеба. Очень хотелось увидеть снова его лицо. Оказалось, что с утра Алинин брат выложил новое фото. Снимок был мастерским и горячим: Глеб сидел на диване в обнимку сразу с двумя хохочущими блондинками. Одна из девушек закинула на него ногу, а вторая засунула руку в расстегнутый ворот его рубашки. «Трудовые будни» — гласила подпись справа от фото.
«Я тебе завидую», — написал кто-то в комментариях, а Глеб почти сразу ответил: «Я сам себе завидую!»
Мое сердце сдавила тоска. Я даже из трамвая вышла, чтобы немного прийти в себя. Минут десять смотрела на мельтешащих вокруг людей, а потом подумала: хочу быстрей забыть Глеба. Вычеркнуть из своей жизни. И ведь есть способ.
Я снова вытащила смартфон из сумки и набрала Сергею:
— Привет! Еще не передумал провести этот вечер со мной?
Белов повел меня в кино. На фильм про зомби. Последний, кажется, задумывался создателями, как страшный, но нас не проняло. Я и Сергей весь сеанс комментировали друг другу происходящее на экране и покатывались со смеху. Соседи по ряду, каюсь, пару раз сделали нам замечание. Но ведь не выгнали же? Значит, вели мы себя довольно сносно.