Возьми меня на поруки
Шрифт:
Открыв мне дверь, Глеб даже завис на несколько секунд. Одна его бровь высоко приподнялась, а вторая странно изогнулась.
— Приветик! — буркнула я и протянула ему коробку с собственноручно испеченными кексами.
— Добрый вечер! — Глеб таки впустил меня в квартиру, но с недобрым видом покачал головой:
— Это называется пассивная агрессия.
— Что именно? — уточнила я, стягивая кеды.
— Все.
— И даже мои кексы?
Он вздохнул:
— Мне надоело, что ты постоянно саботируешь все мои
— Что? — мне показалось, я ослышалась.
— Снимай эти ужасные тряпки немедленно! — процедил Глеб. — Будешь ходить голой, если не способна одеться прилично.
— Да что ты говоришь? — я вдруг ужасно разозлилась. — Значит, моя любимая одежда — это ужасные тряпки? Отлично!
Я одним махом стянула футболку и, скомкав ее, запустила в Глеба:
— Мне не привыкать ходить по твоей квартире полураздетой.
Внутри меня проклюнулся настоящий ураган, а парень вдруг расплылся в улыбке:
— Ксюш, это шутка вообще-то! Шутка!
— У нас тут клуб веселых и находчивых? Замечательно! — я расстегнула джинсы и стала довольно бодро стягивать и их.
Глеб бросился ко мне, попытался остановить, но то ли мои кексы ему мешали, то ли я — довольно ловкая и проворная. В общем, джинсы через пару секунд полетели к футболке.
— Думаю, твой друг оценит мою раскованность! — воскликнула я, очень надеясь, что этот самый друг еще в пути. — Ну, и где же наш прекрасный принц? Веди меня быстрей к нему — часики-то тикают!
— Он еще не пришел! — в глазах Глеба заплясали смешинки. — И, конечно, ты догадалась об этом сразу, как вошла. Иначе бы этого концерта не было.
— Не правда! — кажется, я покраснела.
Глеб бросил коробку с гостинцем на столик и собрал с пола мою одежду:
— Впрочем, ты права: мы, парни, любим раскованных девушек, так что я против обнаженки не возражаю.
Хм, кажется, дело приобретает нежелательный оборот. Я прыгнула вперед и попыталась выхватить у Глеба свои вещи. Вот только он увернулся:
— Нет, крошка. Учись быть последовательной!
— Немедленно верни мне одежду! — я сделала самый грозный вид из всех, на которые способна.
Он ухмыльнулся и закинул мои вещи на шкаф.
— Хорошо! — сердито кивнула я и тут же бросилась в его спальню, где в прошлый визит заприметила нечто похожее на вход в гардеробную. — Надену что-нибудь из твоего.
Я почти достигла своей цели, когда Глеб нагнал меня и почти вдавил в широкую деревянную дверь:
— Милая девочка, а тебе не говорили, что чужое брать нехорошо? Это называется воровство.
— Вообще-то, это всего лишь обмен. Забрал мои вещи — отдавай свои.
От близости его тела меня пробила дрожь. А потом Глеб вообще поцеловал меня в шею. Поцеловал и зашептал:
— Нет, это не обмен. Больше похоже на благотворительность,
Мои губы тронула неуверенная усмешка.
— Думаю, у тебя в гардеробной труп, вот ты и не пускаешь меня туда. А все эти разговоры на тему рыночных отношений — для отвода глаз.
— Нет, у меня там никакого трупа. Но ведь вечер еще не закончился, — Глеб отодвинулся, открыл дверь в гардеробную и почти впихнул меня туда.
— Ай! — от неожиданности я чуть не потеряла равновесие, навалилась на плотный ряд костюмов на вешалке. — А у тебя тут тесно…
Он шагнул следом за мной и закрыл дверь. В гардеробной воцарился густой мрак. Запах дерева и мужского парфюма защекотал мне ноздри.
— Апчхи!
— Будь здорова! — тон Глеба словно обещал мне сюрприз. — Боишься темноты?
— Нет!
— А вот и зря! — его руки нашли мое тело и заскользили по нему совершенно наглым образом.
— Что ты делаешь? — мой голос предательски задрожал.
— Вообще-то ты сама напросилась. Или я, по-твоему, железный?
46
— Вообще-то ты сама напросилась. Или я, по-твоему, железный?
Я попыталась возразить, но его губы накрыли мои. Ноги у меня моментально стали ватными, а кожа покрылась мурашками. Тем не менее, вволю насладившись поцелуем, я отстранилась:
— Мы можем не услышать, когда придет твой друг.
— Да и черт с ним!
— Как-то не по-человечески получается, — пробормотала я, а руки Глеба в этот момент нащупали застежку моего бюстгальтера. Раз — и лифчик куда-то улетел, два — губы Глеба стали исследовать мою грудь. Я чуть пошатнулась и снова привалилась к костюмам.
— Ты такая сладкая, — прошептал парень чуть слышно. — Так бы и съел тебя всю целиком.
Я зарылась пальцами в его волосы. Часть меня хотела, чтобы он не останавливался, а часть требовала соблюдать правила приличия.
— Глеб, и все-таки… нам лучше одеться… привести себя в порядок, — дыхание у меня совершенно сбилось. — Не хочу краснеть перед этим… твоим другом.
— Расслабься! Он не придет, — дыхание Глеба тоже стало рваным. — Он звонил мне за пятнадцать минут до твоего прихода. Сказал, что у него что-то с собакой.
Парень снова припал губами к моей груди, и у меня невольно вырвался предательский стон:
— Ах!
Раздался понимающий смешок.
— Да не переживай ты так за песика. Уверен, с ним все будет в порядке.
Наверное, надо было тоже брякнуть что-нибудь остроумное, но я уже не могла говорить: мысли путались и терялись. Глеб покрывал мое тело поцелуями, и каждый из них оставлял на коже горячий след. Это было невероятно. Это было похоже на мой самый жаркий сон. Только без видеоряда.