Возьми меня за руку
Шрифт:
– Прости, – он резко отстраняется, и я затуманенным взглядом смотрю на него, не совсем осознавая происходящее.
Я тряхнула головой, смахнув остатки былого наваждения, и широко распахнула глаза. Да мы же, сейчас, едва не... Даже думать не хочу, что могло произойти дальше, да еще и около ворот моего дома!
– Вот черт, – только и смогла выдать я, переводя дыхание и постепенно восстанавливая его в обычный ритм. Антон, наоборот, тяжело выдохнул и раздраженно провел рукой по волосам. – Что-то не так? – Он посмотрел
– Ты меня пугаешь, Лика, такая спокойная, я же мог тебя сейчас…
– Замолчи! – рявкнула я, строго посмотрев на него. Я была невысокого роста и доставала ему примерно до середины плеча, поэтому пришлось задрать голову. – Если ты это скажешь, я тебя ударю, понял?
– Понял-понял, – блондин выставил руки вперед, явно сдаваясь, а я натянуто улыбнулась. – Но все равно…
– Заткнись, Антон! – я кинула в него своим вязаным шарфом, а парень ловко его поймал, притянув вещицу к своему носу и блаженно вдохнув аромат, исходящий от нее.
– Ты что творишь? Извращенец! – закричала я, едва сдерживая смех и устремляясь за ним. – Отдай мой шарф! – Прокопов сел в свой автомобиль и заблокировал дверцы, но окно все же открыл, сексуально ухмыляясь.
– Неа, не отдам, – он сейчас выглядел очень юно и совсем по-мальчишески, перебирая в руках эту теплую вещицу.
– Да забирай, – пробубнила я, развернувшись на сто восемьдесят градусов по направлению к дому. Кажется, мы оба уже забыли, что случилось несколько минут назад, точнее едва ли не случилось.
Конечно же, я не успела дойти и до ворот, как сзади меня обвили чьи-то руки и развернули к себе лицом. Антон плавно заправил мою выбившуюся прядь волос за ухо и наклонился так, что нас разделяли какие-то никчемные миллиметры.
– Что? – совсем тихо прошептала я, увязнув в глубине его прекрасных глаз.
Блондин улыбнулся и легко, непринужденно поцеловал меня в щеку.
– До завтра, Лика, – он отпустил меня и направился к своему автомобилю.
Я последний раз бросила на него теплый взгляд и удалилась в дом.
– Пока.
***
Я не спеша стянула с себя ботильоны, куртку и направилась на кухню чего-нибудь перекусить и только сейчас обратила внимание, что на полке стоит чужая, причем мужская, обувь. Странно.
– Мам? – громко крикнула я, ожидая ответа.
Минуты полторы стояла гробовая тишина, а затем я услышала какой-то шорох и тихие шепотки, исходящие из спальни родителей. Ну, пожалуйста, только не это. Ладно, не буду им мешать заниматься «своими делами».
Я вскакиваю и прячусь за напольное растение, напоминающее пальму. Глаза щиплют непрошеные слезы. Невероятно, она изменяет моему отцу с каким-то молоденьким пареньком. На вид ему было около тридцати лет, не больше, а может, даже меньше.
– Ты слышал что-нибудь, Макс? – сладко спрашивает она и притягивает мужчину к себе за бедра для поцелуя. Отлично, она не слышала, как я пришла.
– Нет, дорогая. Когда вернется твой муж? – брюнет окидывает мою мать похотливым взглядом и вскидывает левую бровь вверх, явно флиртуя.
Меня сейчас стошнит. Я подавляю рвотный рефлекс и продолжаю наблюдать.
– Он сегодня, опять, улетел на какую-то конференцию в Нью-Йорк. Вернется послезавтра, так что не переживай, никто нас не застукает, – она делает невинное личико, отчего мне становится еще противнее.
– А дочь? Ты же говорила, что у тебя есть дети, – теперь речь пошла обо мне.
Я прерывисто вздыхаю.
Мужчина проводит указательным пальцем по ее щеке и останавливается около верхней губы.
– Да, дочь, Лика. Ей семнадцать. Но она позвонила мне и сказала, что сегодня поедет к Маше, – будто что-то усердно вспоминая, отвечает она и кусает этого мужика за палец. Ну и мерзость. Я едва не свалилась с лестницы. Не советую вам такое увидеть. – Вот поэтому мы и поехали ко мне.
– Действительно, молоденькая. – пробуя на вкус каждое слово, бормочет этот Макс, явно что-то замышляя. Мне становится не по себе. – Ты когда мужу скажешь? – в мгновение ока его голос приобретает ледяной оттенок, и мужчина сурово смотрит на мою мать.
– Подожди, Максим, я сейчас не могу, – она виновато смотрит на него и прикрывает глаза.
Никогда не видела свою маму такой… покорной? Она даже при отце себя так не ведет.
Невероятно.
– Я устал, Анна. Уже три месяца жду.
Три месяца? Она изменяет моему папе три месяца? Я всхлипываю, но вовремя прикрываю рот ладошкой.
– Я ее потеряю, если скажу Алексею, – она нервно качает головой, а брюнет довольно грубо ее обнимает.
И в этот момент я не выдержала. Видеть все собственными глазами выше моих сил. Я выскочила из своего «укрытия» и гневно уставилась на ошеломленные две пары глаз: