Возрождение, или Граната в руках обезьяны
Шрифт:
– Может хватит? Ты мне глаза чуть не выколол.
– Я не виноват, это они кусаются.
– Где, кто они? – подошел поближе. – Покажи-ка.
– Ага, теперь сам сунь проволоку.
Мастер взял проволоку и стал ворочать ее в дырке.
– Ну и?
Я от досады крутанул вал, насколько было сил. Раздался рев деда, что мне показалось, это тот самый саблезубый тигр пришел сюда. Мастер отскочил шагов на пять, споткнулся и упал прямо в мой костер. Еще долго кричал дед, пока не сел в долбленое корыто с водой. Сидя в корыте, продолжал кричать, чтоб я бросил этот улей в огонь, глядя сердитым взглядом. Я, украдкой улыбаясь, умолял, сдерживая смех:
– Не надо, они ведь не вылетают, я за ними присмотрю.
– Ладно, – немного погодя, согласился дед.
На следующий день дед изготовил
Раскрывая ее, с трудом отделял страницы, они слежались так, что казались единым целым, там было много рисунков. Дед помог открыть страницу где-то в середине книги, и я остолбенел: там была печь, как в кузнице, сложенная из камня. Еще рисунки показывали, как люди, такие, как мы, в шкурах, ковали копья. Книга потрясла до глубины души, я хотел спросить у деда, но он опередил, закрыл книгу, положил в ящик и отдал мне.
– Она твоя. Внучок, ты уже вырос достаточно, чтоб понять все, что тебе расскажу. Мы с Яной, твоей бабушкой, прожили недолго, из-за ее любопытства она и погибла, оставив эту книгу. Она не любила бабскую работу по дому, копаться в земле, сбор ягод и при возможности уходила со мной на охоту. Я тогда, как и все, был охотником, и мы подолгу бродили по лесу, ночевали неделями под открытым небом. Она находила диковинные сучки, коряги, затем скоблила камнем, и получались диковинные зверюшки. Однажды в погоне за зайцем она нашла лаз в холме, похоже, что построенный древним человеком, но там оказалось логово волков. Я не стал тревожить волчат, опасаясь мести волчицы. Сколько раз Яна просила меня сходить с ней туда, я все не соглашался, вот и решила идти туда одна, – дед замолк, сидел мрачнее тучи.
– Я два дня искал ее по всему лесу, пока не нашел растерзанную, лежащую лицом вниз, когда повернул ее, она прижимала к груди этот ящичек, как будто знала, что она держит самое ценное на свете. Теперь мы умеем ковать сталь, делать лодки, ткать ткань. Короче, прошлое повторяется, идет по кругу.
– Деду, а как тебя нашел тот воин, которому ты клинок дал, ведь ты говорил, что людей больше нет, только мы одни, точнее, три наших селения?
– Я думал так же, пока в очередном поиске за металлом не вышел к Большой Реке или, как ее называют иногда, Кривине, на тот берег не помню, чтоб кто-то ходил, больно широка она, и вдруг вижу, на той стороне стоит человек и машет рукой. Я думал, снова дикие люди появились, в ту пору они попадались иногда. Этот человек разделся и полез в воду, за ним вскорости из леса выскочила стая волков, также бросилась в реку. Подплывая ко мне, он все кричал, чтобы я убегал, а звери уже наседали на него. Последней стрелой убил одного, но их не остановила гибель вожака, затем я вскочил в воду. Стоя по пояс в воде, знал, что их лучше бить сейчас, пока они не коснулись лапами земли. Беглец выбежал на берег. Собирая крупные камни, он бросал их в волков и кричал, что надо убегать. Волки плыли прямо на меня. Благо что пока переплывали, они растянулись в цепочку. Я методично одного за другим отправлял дальше по реке прямо к праотцам. Три волка все же, выскочив из воды в стороне, побежали к беглецу, он яростно защищался, взяв в руки по камню, и бил наотмашь руками, не давая сделать волкам удачного прыжка. Пока я расправлялся с последним, вновь приплывшим гостем, те два волка уже прижали воина к обрыву. Я громко свистнул и опустил руки за спину, пряча клинок, упав на колено. Волки обернулись, завидя меня в нескольких шагах с пустыми руками, они бросились ко мне. Я сделал выпад вперед, выставив правую руку в железной наручи (потому что дед левша, как и я), встретил открытую пасть. Зубы со звоном клацнули об наручи, выворачивая набок руку, выломал ему пару клыков и левой нанес удар в живот, отскочил в сторону, но это было излишне. Беглец метким ударом камня в голову сбил атаку второго волка, с залитыми кровью глазами он свалился в воду, течение подхватило и унесло за поворот.
Здесь вот так и познакомились. Разложили костер, мы весь вечер вели разговор о своих селеньях, о беде, что приключилась у них.
Однажды зимой к ним с севера пришел монстр, охотники иногда видели их и раньше, когда сильные морозы прогоняли стада оленей с их обжитых пастбищ, но они сразу и уходили с первой оттепелью, а этот остался. Наведываясь в деревню, он раз за разом убивал людей. Вот и ушел охотник подыскать новое убежище подальше от напасти, да волки на след сели, вначале один, затем и вся стая. Четыре дня умудрялся выскальзывать от них, пока не прижали к Реке.
Я подарил ему свой длинный клинок и железные наручи, показал, как лучше держать оборону, наносить удары. Ночью, глядя на звезды, определили направления, где лежат деревни и сколько дней ходу. На том и расстались, обещая по весне сходить в гости. Воин на прощание предложил объединиться, ведь в их селении к весне, если не убьют монстра, останутся одни крохи из бывшего могучего племени Панков.
– Как-то странно они себя называют, – перебил я дедов рассказ.
– Когда-то существовала могучая цивилизация, умом не постижимая. Работали они только головой, придумывая все новые и новые механизмы и аппараты, а физическую работу выполняли железные роботы, которые сами себя и собирали из кусков кованого железа. Но ничего не бывает в мире просто так, для содержания роботов нужна энергия, это как мы едим мясо, а у них она невидима, но очень огромная. Для этого людям приходилось много думать, чем сложнее аппарат, тем больше необходимо светлых голов. Но находились и такие как наши предки – Бомжи да Панки, еще был и Гринпис, но их никто не встречал. Так вот, за то, что все они не хотели работать и думать, их свозили сюда, в место, нареченное «Россия». Здесь предкам устроили большие деревни-города.
– А где сами интеллигенты жили?
– Нигде, просто жили в своих виртуальных домах, которые могли летать по воздуху в любое место на Земле, поэтому и нет останков жилищ нигде, одни не зарастающие круги.
– А что такое виртуальные?
– Это вроде видишь, а потрогать нельзя – пустота. Как отражение в воде. Только и воду не ощущаешь.
– Во хрень, вроде все могут, а спать на земле приходится. Ха-ха. Так значит Россия – это здесь?
– Не знаю, если учесть, что привозили отовсюду, то это должна быть большая часть земли. Да и мы называем себя Бомжами, получается, здесь, правда, за тысячелетия племя много кочевало. Я помню, родился сам где-то в степи, затем нас потеснили к северу стаи шакалов, затем были двуногие монстры, и снова пришлось подыматься севернее. Старики в ту пору говорили, что вернулись на Родину, то есть сюда.
– Если пойти в одном направлении, к краю земли за месяц дойдешь?
– Говорят, что и за год не дойдешь, да еще поговаривают, она круглая. Как Луна, она как росинка на листочке. Только что-то мне самому не верится, глупости все, круглая, вон какие взгорки и низины.
– Неужто правда они летали к звездам?
– Ну, легенда говорит, что да, более того, они даже поселились на других звездах.
– И я хочу к звездам.
– Да, внучок, что-то есть здесь завораживающее, тянет и меня к ним, наверное, там рай, начало новой, спокойной жизни. Хорошо там, – помолчав, добавил: – Где нас нет.
– Может, и хорошо, потому что нас там нет, – сострил я.
Дед посмотрел на меня лукавым взглядом, улыбнулся.
– Старейшины слова? Слыхал пару раз от него. Может, и вправду, как только человек появляется, так сразу проблемы.
– Не, он говорил, «что где-то лучше, а поживем – там и видим, везде есть проблемы, опасности. Например, на севере – мороз и монстры, зато есть мамонт. На юге тепло и много вкусного, но там тьма рептилий».
– Не знаю, не знаю, – задумчиво сказал дед, – чьи слова правдивее.