Возрождение
Шрифт:
Стая удивленно отпрянула.
– Я прошу у Стаи наказания, - тихо закончил Тоаркан.
– Прошу наказания за то, что сотворили они... если эта вина была. И прошу время на объяснения, которые, возможно, изменят ваше мнение насчет нашего общего горького прошлого.
Мудрейший нехорошо сузил глаза.
– Ты выступаешь против Стаи, Черные Крылья.
– Я знаю, Мудрейший.
– Ты идешь против воли Совета.
– Да.
– Ты готов поступиться Законом ради... ЭТИХ?
– в голосе Дракона отчетливо проступил неподдельный гнев.
– Ради двуногих, которые убили твою Мать?! Нашу общую Мать?! Которые уничтожили наше будущее и лишили возможности Возрождения?!
Таррэн кинул настороженный взгляд на нависшего сверху Дракона и поразился: Тоаркан, опустив плечи и понурив треугольную голову, все
– Да. Готов.
Стая тихо взвыла, не ожидав такого предательства, но короткий рык серебристого Дракона заставил ее замолчать.
– Тоаркан Черные Крылья...
– процедил Мудрейший сквозь сжатые зубы.
– Мне понимать это, как то, что ты выбираешь Отречение и Изгнание?
Черный Дракон тяжело вздохнул.
– Да. Я прошу применить отмеренное им наказание ко мне. Как к их создателю. Как к тому, кто единственный по-настоящему виновен в гибели нашей Матери.
Мудрейший гневно выдохнул струю жидкого пламени.
– Ты сошел с ума!
– Нет. Я всего лишь восстанавливаю справедливость.
– Тогда так тому и быть!
– взъярился серебряный.
– Отныне ты не Дракон! Отныне ты не принадлежишь Стае! Отныне ты - тот, кто предал нас, и тот, кого никогда не существовало!
Драконы заворчали. Кто недовольно, кто, напротив, с удовлетворением - видимо, кое-кого даже сейчас не простили за давнюю ошибку.
– Мать не оставила бы рядом с собой такого глупого сына, - глухо рыкнул Мудрейший. Его поддержали дружным шипением.
– Она ошиблась, когда хотела доверить тебе Стаю - ты недостоин. Ты трус. Ты защищаешь тех, кто приговорен к смерти. Ты один виновен в том, что произошло. Ты создал их. Это правда. Ты дал им силу. И ТЫ должен был это исправить, уничтожив предателей! Но вместо этого ты ушел. Вместо боя ты предпочел покинуть Стаю. И даже теперь, когда появился шанс все исправить, ты снова бежишь от решений... я разочарован. Вся Стая разочарована в тебе. И мы принимаем твое Отречение. Ты изгнан и забыт. Твое Имя никогда больше не вернется в мир. И твое время больше никогда не настанет.
Серебристый Вожак величественно наклонил голову, подтверждая свои слова, и неторопливо отвернулся.
– Стая сказала свое решение. Прими его или умри.
– Я прошу у Стаи всего один час, - кротко наклонил гордую голову Тоаркан, даже не думая оправдываться.
– Для прощания. Для пояснения. Для смирения. И... смерти, если Стая решит, что это необходимо.
– Стая сказала, - сухо повторил Мудрейший.
– Тебе больше нет места среди нас. Их наказание - это твое наказание. А их, если помнишь, мы еще тогда приговорили к полному уничтожению.
– Чего?
– вдруг прорезался сквозь неясный ропот Драконов возмущенный голос Белки.
– Черный, ты спятил?! Ты не дал мне себя убить только ради того, чтобы склониться перед этими самодовольными ящерицами?! Этими недалекими дураками, посмевшими называть себя великими?! Ш-ш-шардаэ! Да твоя Мать в гробу бы перевернулась, если бы это услышала! Не для того Она давала свое согласие на ритуал, чтобы видеть сейчас, как тебя судят за чужую ошибку!
Элиар вздрогнул и уставился на Гончую, как на сумасшедшую.
Боги, что она творит?! Зачем?! Дракон уже сделал то, на что они даже не рассчитывали - выторговал целый час времени, чтобы дать им возможность уцелеть в этих жерновах! Он остановил Стаю! Почти убедил Мудрейшего! Заставил себя слушать так, как не смогла она, хотя, конечно, очень старалась! Более того, Дракону было, за что оправдываться - и перед своими, и перед чужими! Было, за что просить прощения у так называемых "детей", которые и выжили, и уцелели, и завоевали себе новый мир - и все без его помощи! По его вине на Алиаре полыхали пожары! По его вине три Рода эльфов практически перестали существовать! Из-за его ошибки те, кто принял его дурацкий Огонь, потом заживо сгорали, не в силах выдержать его силу! По его же вине те, кто выжил, начали медленно сходить с ума! А Изиар?! А Девять Кругов?! А Изменение, наконец?!! Если бы не этот гад, ничего бы этого не было! Вообще, НИ-ЧЕ-ГО! Ни боли, ни страха, ни погибшей сестренки, ни разрушенных Застав, ни Проклятого Леса! Он же сам это признал и готов искупить вину! А она снова все портит! Безумная! Да на кой ей сдался этот ненормальный Дракон, от которого все эльфы Лиары получили столько неприятностей?! Что на нее нашло?! Где ее прежняя железная логика?! Прибить же пыталась! Дважды! Нет, трижды! Да еще с такой неистовой яростью, что им самим страшно стало! А теперь его же и защищает?!
– Вот, значит, как?
– неожиданно громко прошипела Гончая, на миг жутковато уподобившись Драконам.
– Значит, ты, Шипастый Хвост, ставишь под сомнения решения Матери? Сомневаешься в том, что Изменение было проведено с ее ведома и согласия? Ты обвиняешь своего брата во лжи и желаешь изгнать его из Стаи?!
Она вдруг стала выше ростом, расправила плечи, сбрасывая куртку. Ее глаза снова, как и два дня назад, вспыхнули страшными багровыми огнями. И до того, как Таррэн успел с испуганным вскриком ее перехватить, Гончая зачем-то выронила свои ножны, а затем запрокинула голову и громко закричала. Нет, почти зарычала, мешая слова со звериным ревом и настоящим змеиным шипением. Но было в этом Зове столько силы, так много какой-то неистовой мощи, и на нее так внезапно и резко откликнулись горящие на ее коже руны, что Гончая в долю мгновения вдруг загорелась.
Загорелась в прямо смысле этого слова - вспыхнула, как стог сухой соломы от крохотной искры. Она пылала вся, от пяток до кончиков коротко стриженых волос. У нее горели руки, искрясь, как во время пожара. Горели штаны, осыпаясь на камни крохотными алыми огоньками. Горело лицо, губы, ноздри. Горел сам воздух вокруг нее, скручиваясь тугими горячими воронками. Но, что самое страшное, у нее загорелись глаза. И древние эльфийские руны, во второй раз окрасившиеся в цвет свежепролитой крови.
Пылая яростным пламенем, преобразившаяся Белка сделала несколько шагов навстречу попятившемуся Дракону и буквально воткнула в него бешено горящий взгляд. Какое-то время буравила ошарашенного ящера глазами, но потом так же резко отвернулась и, оставляя за собой оплавленные в камне следы, подошла к хранящей гордое молчание Драконицы и, остановившись прямо перед ней, вскинула голову.
– Что же ты молчишь, Мать, когда дети твои готовы убивать друг друга?! Что же не скажешь, что устала от их бесконечной ненависти и неугасимого стремления убивать? Почему не взглянешь на одного своего сына, который виновен лишь в том, что желал блага своему Народу? И на второго, который уже много веков мечтал стать твоим любимцем? И который ради этого шанса готов сейчас уничтожить даже своего брата?
Изваяние привычно промолчало, но Белка лишь горько усмехнулась.
– Я видела тебя во снах, Крылатая. Я знаю твои намерения, помню твои колебания. Я давно знаю, кто именно был повинен в том, что твоя Стая разделилась. И еще лучше знаю, как и почему Ушедшие все-таки уцелели: ты спасла их, Крылатая Мать, точно так же, как спасла бы любого из своих детей. Ты никогда не делала разницы между младшими и старшими, сыновьями и дочерями. Ты растила эту Стаю много веков, пытаясь сохранить ее единой. Но почему-то именно в тот момент, когда твои дети так в тебе нуждались, решила их оставить... да, в чем-то ты была права, когда говорила, что Драконам нужна свежая кровь. Конечно, ты видела, что новых Стай появляется все меньше и меньше. Кому, как не тебе, было знать, что Драконы медленно вымирают? И кому, как не тебе, было искать ответы на такие знакомые нам вопросы?
От горечи в голосе супруги у Таррэна дрогнуло сердце.
– Знала ли ты, Мудрейшая, на что обрекаешь своего младшего сына, когда давала ему это трудное задание? Знала ли, сколько сил он вложил в то, чтобы твои идеи были реализованы? Знала, как тяжело ему было разделить свой Огонь и потерять место в Стае ради того, чтобы однажды часть этого Огня потекла в жилах Измененных? Скажи... скажи им сейчас, твоим детям - старшим и младшим, любимым и не очень - скажи им сама, кто стоял за тем, самым первым во Вселенной Изменением. Скажи, кто задумал этот проклятый ритуал для того, чтобы дать своему Народу шанс выжить! Это ведь старая проблема, Крылатая. Очень старая. Она так же стара, как ты сейчас. И так же остра, как твои клыки, не потерявшие остроту даже после стольких веков безмолвия. Я не знаю, как долго ты решалась на этот нелегкий шаг, и не знаю, какие клятвы давала себе самой. Но мне кажется, пришла пора открыть своим детям эту постыдную тайну и найти в себе мужество признать, кто виноват. Ты слышишь меня, Мать? Слышишь свою младшую дочь? Ответь мне! Хотя бы сейчас - ОТВЕТЬ!