Возрождение
Шрифт:
— То есть, на картине был нарисован именно такой перстень?
— Тео…это было небольшое синее пятнышко с белой звёздочкой. Художник не особо старался. Вот трон он изобразил во всех деталях.
— Интересно… — пробормотал Теодор. — Вот скажи, друг мой Руф, как кольцо с Суонна могло оказаться в шкатулке жительницы Земли, ни малейшего представления о множественности миров не имеющей? Я его туда не клал.
— Мало ли наших людей посещало Землю, — пожал плечами экзорцист. — кто-то кому-то подарил, продал… потерял. Я ж говорю, мода на них появилась и прошла лет двадцать назад. Да и потом… Этот камень на Земле ведь не редкость?
— Да, он достаточно зауряден.
— Вот и ответ. Смотри сам, оправа очень простая, белая звезда
— Это всё очень убедительно, — заметил Михаил, — но ни разу не объясняет, почему за это кольцо предложили гору золота.
— Видимо, торговец сумел разглядеть в кольце нечто, что не можем увидеть мы, — пожал плечами Руфус. — Или же просто располагал какой-то неизвестной нам информацией о кольце. Скажи, Тео, твой гос…
Он на мгновение замялся.
— Хозяин, создатель, господин, мастер — можешь использовать любые слова, — пришёл ему на выручку воин. — Да, Тесей говорил правду. Нас создали в качестве слуг. Не знаю, как вы, а я не вижу в этом ничего для себя оскорбительного.
— Хорошо. Так вот, твой хозяин не носил подобного кольца?
Теодор усмехнулся.
— Руф, дружище, неужели ты думаешь, что я, по прошествии стольких веков, вспомню, какие украшения носил хозяин Войтен? Сейчас я не уверен, что способен восстановить в памяти его лицо. Но, честно говоря, не думаю — колечко очевидно женское.
— Понятно. В общем, пока что мы ничего определённого сказать не сможем. Так что, молодой человек, — он повернулся к Михаилу, — рекомендую вам спрятать это колечко так, чтобы случайно не потерять. И давайте попробуем отдохнуть. Завтра у нас будет непростой день.
Утро началось с дождя — мелкого, неприятно холодного. Над сырым болотом висели низкие мрачные тучи, медленно смещающиеся куда-то в закатную сторону. Судя по тому, что в тёмно-серой хмари не намечалось ни малейшего просвета, противная морось зарядила надолго, и тут лишь вопрос везения — перейдёт ли она в по-настоящему сильный ливень или так и будет оседать крошечными водяными брызгами. Ливень в чём-то лучше, от крупных капель можно укрыться под плащом, плотная шерсть не пропустит воду… какое-то время. А эта морось делала мокрым сам воздух и проникала везде.
— Идём дальше?
Вопрос Михаила, заданный демонстративно бодрым тоном, был риторическим. Все понимали, что можно было бы просидеть на этом то ли холмике, то ли просто кочке-переростке весь следующий день. Или дольше, пока не закончатся запасы провизии, прихваченной из крепости аррауков. А закончатся быстро, особенно вода. Пить-то можно и воду из болота, неприятный вкус и отвратный запах если для кого и станут непреодолимым препятствием, так разве что для Елены и Ника. Сам Руфус, хотя и скривился от одной мысли о необходимости глотать тёмно-коричневую дрянь, пусть и пропущенную для очистки через пару слоёв ткани, никакой трагедии в этом не видел. В молодости уже приходилось, вреда здоровью это не нанесёт. Тео тоже вполне способен переносить подобные лишения, Михаил не станет шуметь просто из юношеской потребности выглядеть сильным и выносливым. Ну а остальные… Да что там, жажда схватит за горло — будешь пить что угодно.
Другое дело, что сидеть на месте бессмысленно. Пусть здесь, в болотах, нет протоптанных троп и лично он, Руфус, в теории не представляет, как можно выследить маленькую группу среди топей. Особенно, если группа не хочет, чтобы её легко обнаружили. Он-то не представляет, а вот Тео, несомненно, уверен, что проблем с поисками у охотников не будет.
— Да, надо идти, — вздохнул он, поднимаясь.
Отдых не принёс облегчения. Перетруженные накануне мышцы ломило, тело слегка знобило — сейчас было тепло, несмотря на морось, и этот озноб говорил о том, что в самом скором будущем со здоровьем у Гордона начнутся проблемы. Уже начались, если точнее, и все изменения будут исключительно
— Надо идти, — повторил он. — Если повезёт, выйдем к границе болот. Не сегодня, так завтра.
— Не выйдем, — буркнул Теодор.
Руфус хотел было поинтересоваться причинами столь пессимистической оценки их перспектив, но, бросив взгляд на старого приятеля, осёкся. И медленно, стараясь не делать слишком резких движений, потянулся к мечу.
— У нас гости, — нарочито спокойно сообщил Тео, не повышая голоса, но и не стараясь снизить его до шёпота. — Миша, держись поближе к Лене. Ник, ты же маг, если я правильно понял? Приготовься.
Сомкнув пальцы на рукояти меча, экзорцист неспешно развернулся. Всего лишь в десяти шагах от места их ночлега притаилось чудовище. Хотя нет, не притаилось. Оно явно не имело ничего против того, чтобы быть обнаруженным. И не делало — пока — попытки напасть.
— Это ламия, — сообщил Руфус, хотя и не сомневался, что каждый из присутствующих уже понимал, с кем им предстоит иметь дело.
В своей оценке боевых качеств ламий Ник, основываясь на информации из немногочисленных посещённых лекций в Академии, практически не ошибся. Самые жестокие из противников людей, они же были и самыми уязвимыми. Чешуя, крупная и почти непробиваемая на бёдрах, мелкая и несколько более уязвимая в средней и нижней части мощного хвоста, давала неплохую защиту — но лишь для части тела чудовища. Верхняя, женская часть химеры, хоть и обладала кожей, более плотной, чем у человека, была слабым местом ламии. Вполне защищённый от колючек и острых сучков, что было для этих созданий весьма важно, учитывая абсолютное неприятие доспехов или какой-либо одежды, торс не мог противостоять ни стали, ни боевым огненным заклинаниям. В некоторой степени это компенсировалось огромной силой и великолепной реакцией, но в качестве серьёзного противника для отряда одинокую ламию рассматривать не стоило. Руфус видел, на что способен суашини, шансов у полузмеи не было. Разве что случайно зацепит невероятно быстрого противника когтём или шипами. Радовало, что Тео так и не снял кольчугу — не ту, от которой после поединка с охотниками остались одни клочья, а новую, полученную в крепости.
Так что за исход боя сейчас можно не волноваться. А если повезёт, если информация от пожертвовавшей жизнью Шассиен си Шои асса Суаши достигла её сородичей и была принята как достоверная, то боя и не будет.
В том, что единая родовая память ламий сделала для всех этих тварей доступным содержимое того памятного разговора, экзорцист не сомневался. А вот насчёт, поверили они или нет… Ламии, хоть и считались Порождениями Зла, были более чем разумны, в отличие от большинства других врагов рода человеческого. Разве что с оборотнями, в определенных ситуациях, можно было вести разговор… если делать скидку на их природную тупость и неспособность строить предложения длиннее трёх-четырех слов. Остальные же были либо просто опасными зверьми, либо — как в случае с Рыцарями Смерти — безмозглыми истуканами. В общем, ламии вполне могли посчитать рассказ экзорциста ловушкой.
Он вдруг заметил, что фигура стоящей перед ними твари стала заметно ниже. Ламия, похоже, готовилась к броску… только пока неясно, намеревалась ли она атаковать или же рассчитывала одним рывком покинуть опасное для неё место. Ведь понимает, что шансов одержать победу у неё немного.
— Не нападай, — Руфус постарался, чтобы его голос звучал спокойно и уверенно.
— И не ссобираюссь, — после недолгой паузы ответила ламия, и экзорцист облегченно вздохнул при виде того, как расслабилось сжатое в пружину тело. — Мои ссесстры полушшили вессть. Я вишшу, она была исстинной. Ссуашшини и ссуашши…