Возрождение
Шрифт:
«Древнее волшебство нагов. Оттолкнувшись от тебя, он телепортируется в ту точку, откуда ты прибыла сюда, естественно, не оставив следа. Такой вариант, устраивает?»
«Как я узнаю, что ты не солгал и переместил его именно туда?»
«Ты все увидишь. Я покажу тебе образ мерцания».
«Учти, я распознаю иллюзию!»
«Я не обманываю по мелочам. Ребенок мне действительно не нужен».
«Хорошо, – подумав, согласилась инферийка. – Действуй».
Синеватый кокон с помещенным в него изрядно перепуганным малышом поплыл по воздуху прямо к ней. В нескольких сантиметрах от лица Селены кокон лопнул, а мальчик
Селена вернула внимание нагу. Вовремя! Тот, воспользовавшись тем, что инферийка отвлеклась, метнул в нее заклятьем «черной немочи», одновременно извлекая «глаз геноцида». Увернуться Селена уже не успевала, но успела материализовать в руке багровый клинок и разрубить им овеществленное в форме сгустка тьмы заклинание. Клинок был непростой. Он рассек базовые скрепы заклинания и рассеял его. В следующий миг инферийка совершила фантастический прыжок, благо меньшая сила тяжести это позволяла. Вторичное излучение «глаза» лишь краем задело ее, и Селена, стоически перенеся боль, приземлилась уже за спиной нага. Развернуться и направить на нее «глаз» змеечеловек даже не пытался, а сформировал заклятье огненной волны. Только запустить не успел – меч Селены отделил его голову от туловища. Ненаправленное заклятье тут же самоуничтожилось, а «глаз геноцида» из разжавшейся руки нага упал на землю и покатился в сторону.
– Вот и все, – произнесла инферийка, так и не изжившая в себе привычку читать краткие эпитафии над трупами врагов. – Ты был не слишком-то проворен, приятель.
Она нервно рассмеялась – это была разрядка после сумасшедшего нервного напряжения последних секунд и несостоявшегося свидания со смертью. Неужели она только что одолела того самого неуловимого эмиссара? Слишком все просто. Впрочем, тут же инферийке пришлось убедиться, что со словом «все» она жестоко ошиблась. Ее внутренний сторожок в панике взвыл, но было поздно: Селену охватила резкая боль и чудовищная слабость. Меч растворился в воздухе, равно как физическая и магическая силы, только что наполнявшие тело инферийки. Ее колени подогнулись, и она рухнула на землю. Эти неповторимые ощущения впечатались в сознание Селены с той ночи в особняке Барковых – излучение «глаза геноцида» ни с чем нельзя было перепутать. А вот «альтруист» остался на ее московской квартире, и был не в силах защитить свою владелицу.
«Идиотка! – свирепо обругала себя корчащаяся от боли инферийка. – Попасться в такую простую ловушку! Наг был лишь приманкой, правда, достаточно сильной, чтобы его сочли основным врагом. Но где же до сих пор скрывался второй? Почему я его не почувствовала раньше?»
– «Купол пустоты», дорогая Селена, – ответил на ее невысказанный вопрос незнакомый насмешливый голос. – Вы ведь об этом сейчас подумали, не так ли?
«Еще раз идиотка! – продолжала самобичевание поверженная убийца. – Ведь сама же пользовалась подобным артефактом, когда шла убивать сатана! О чем я только думала?»
Она силилась повернуться, чтобы рассмотреть нового врага, но шею свело судорогой. Однако тот сам постепенно появлялся в ее поле зрения, обходя свою пленницу по дуге и не переставая окатывать излучением
– Должен отметить, вы оказались весьма подозрительны и осторожны, – продолжал эмиссар (теперь инферийка была в этом уверена). – Удайся моему помощнику заманить вас за скалы, все получилось бы гораздо проще и без потерь. Жаль, этот наг был мне весьма полезен. Придется вас слегка наказать.
Он усилил интенсивность излучения, и сквозь плотно сжатые зубы Селены прорвался слабый стон. Боль нарастала резко, по экспоненте, до тех пор, пока сознание инферийки не сдалось и не позволило ей соскользнуть в спасительный мрак беспамятства.
Глава 7
Шах и мат
Верхний мир.
На мгновение Лианэли показалось, что она бредит. Но так как это было слишком маловероятно из-за чрезвычайно высокой стойкости психики эдемитов, ей пришлось признать реальность происходящего.
«Безликий Синий?! – ментальный тон главы Совета отражал высшую степень изумления. – Вы живы?»
«Пока что, да. Однако с сожалением вынужден констатировать, не благодаря вам. Вы появились слишком поздно».
Лианэль ощутила мимолетный укол чувства, которое смертные называют совестью.
«Мессир, если бы вы обратились немного раньше… У нас были серьезные политические трудности, и быстро собрать две эмерии оказалось не так-то просто… Однако как вам удалось уцелеть? Мы все почувствовали ваше самоуничтожение».
«Разрешите мне сохранить этот маленький секрет при себе. Тем более что данное знание для вас будет абсолютно бесполезно. Но мне снова нужна ваша помощь. И надеюсь, на этот раз вы меня не подведете».
На мгновение в Лианэли вспыхнул гнев: кажется, этот Безликий считает, что заполучил их в свои рабы. Нельзя позволять Хозяину Судьбы разговаривать с ней подобным образом: в конце концов, они – его союзники, а не вассалы. Едва она собралась дать ему резкую отповедь, как Безликий заговорил вновь.
«Между прочим, раса эдемитов может на этом деле немало выгадать и для себя».
«А именно?» – поинтересовалась Лианэль.
«Речь идет о повышении вашего реноме в глазах Первосозданного и Сил стабильности. Вы сможете оказать им важную услугу и получите право на ответную».
Безликий Синий знал о расчетливости эдемитов и был уверен в том, что последняя его фраза сработает как надо. Так и получилось. Глава Совета была заинтригована. Впервые с момента потери Пандемониума у эдемитов появился шанс укрепить свои позиции во Множестве Миров. Но показывать Безликому, насколько привлекательной кажется ей эта идея, Лианэль сочла неразумным.
«Ответная услуга? От Сил стабильности? – в ее ментальном тоне зазвучал прекрасно разыгранный скептицизм. – По-моему, они обладают весьма избирательной памятью».
«Это если предоставить им время на забывание, чего делать не следует. Кроме того, когда я буду ставить им свои условия, могу замолвить слово и за вас».
Лианэль уже, фактически, сдалась, но решила, для порядка, выразить еще некоторые сомнения.
«Не знаю, мессир. Наш опыт общения с этими Силами довольно печален…».