Возвеличить престол
Шрифт:
А еще может быть интересный подход с работой карандашами, когда некоторые пункты договора или разговора можно подтереть. Нет, каучука у меня нет, хотя и дал задание найти хоть немного сока гевеи. Но есть хлебные стерки. Они пусть и мало эффективны, но кое-как стирают грифель [до появления резиновых ластиков хлебные стерки, действительно использовались даже в середине XIX века]. Грязно стирает, но и чернила часто размазываются, так что погрешности имеются, но не критические. Нужно все-таки попробовать сварить одуванчики, хотя бы для ластиков.
Вот напишем стенограмму
— Это мое обращение, государь-император, дабы выказать личное почтение к вам, — поспешил оправдаться посол.
Ну от Польши я жду признания России, как империи, в последнюю очередь. Это государство само еще недавно претендовало на «имперскость» и могло бы у них и выйти. Но… война поляками проиграна, их экспансия не состоялась.
— Зачем ты тут, посол? Сообщить, что Сейм принял мирный договор? — спросил я.
— Нет, государь-император, меня послал мой король по прошению Сейма. Мы не можем пойти на те условия, что были вами выдвинуты, — Сапега развел руками, типа «я-то только за мир, но что поделать, если таких, как я мало».
— Мне готовить объявление войны? Это удобно, ты же здесь, вот и вручу! — я состроил зловещее выражение лица.
— Не для того, я здесь, ваше величество, а чтобы условия нашего мирного сосуществования был приемлем для России и для Речи Посполитой, — Сапега не впечатлился моим грозным видом.
Тертый калач, этот Сапега. Да и род этот сейчас входит в такую силу, что может оставить всех позади [так произошло в РИ с середины века]. И тогда что? Правильно, Сапегам это не спустят и начнется противостояние. Радзивиллы пусть и лишились немалого от противостояния с Россией, но все еще имеют некоторое количество войск. Ходкевичи вот, совсем ослабли. Острожские так же, от чего-то не особо в силе, да и они потеряли немало после краха проекта «Лжедмитрий».
Вишневецкие больше должны быть заняты югом, так как запорожские казаки недовольны резким сокращением реестра после русско-польской войны прошлого года. И этот момент нами упущен. Сюжет с тем, как унижали и чуть не убили, атамана Карелу, возымел свои последствия. Донцы с запорожцами рассорились. Противоречия между казаками усугубились тем, что одни участвовали в войне на стороне короля, ну а иные, сражались за меня, хотя большинство казаков были задействованы на специальных операциях, к примеру в Риге. Но с казаками, что за днепровскими порогами, проводится работа. Сагайдачный рвется к власти и ищет любой поддержки своим устремлениям.
— Ясновельможный пан, вот в толк не возьму я: отчего польская шляхта считает, что она может влиять своими криками на Сейме и на мое решение? Чтобы менять договор, нужны основания, да и те условия, которые можно менять. Я такого не вижу. Киев мы и так взяли, Велиж — это вопрос чести, его Баторий
Ранее я своим боярами говорил о том, как важно «давить толпой» на любых послов. Там слово, после подхватывает другой, третий — это все ложиться сильным грузом на того, кого нужно продавить. Сейчас же только я и разговаривал, хотя разрешал встревать в разговор и иным.
— Если я чего доброго для Речи Посполитой добьюсь, то быть мне канцлером и тогда многое решать можно. Я и Радзивиллов и иных за пояс заткну. Есть у Сапег свое войско, земли, нужно малое — политический успех, — выложил истинную причину своего посольства Ян Сапега.
Вот тут я поверил сразу. Наверняка, Сапега сам стал инициатором переговоров, которые бесполезны и не нужны.
— Государь, а я против переговоров! — вдруг, пробасил патриарх. — Православных в Польше, да и в Литве, притесняют, униятство придумали под шепот Лукавого. Не токмо Киев нужен. У нас много войск. Пришли полки с Востока, кочевники, как башкиры, так и калмыки, готовы дать более пятнадцати тысяч воинов, кассимовцы выставят семь тысяч. Для чего мы три сотни пушек отлили? Не на колокола храмовые идет вся бронза, но на пушки. Войском в сто тысяч мы сомнем Литву и Корону за одно лето! И примем православных под крыло свое!
Зря я грешил на молчаливых соучастников спектакля, а с Гермогеном нужно быть еще более осмотрительным. Так сыграть! Может и со мной он периодически исполняет роли?
Сапега проникся. Одно дело, если бы угрозы прозвучали от меня, то это ожидаемо. Но тут церковник говорит о сотне тысяч воинов, пока только мифических трех сотнях полевых пушек. Ну а про пятнадцать тысяч кочевников на нашей стороне, да еще и семь тысяч кассимовцев?.. А ведь уже эти цифры должны сильно пугать поляков. Стотысячная армия, да та, что только что била поляков, с огромным количеством пушек и кавалерии… Да было бы так, можно думать, чтобы брать под свое крыло многим больше, чем я требую, и даже не важно, что проглотить такой кусок будет для России крайне сложно.
— Владыко! — демонстративно грозно я прикрикнул на патриарха.
Я подхватил игру и теперь всем своим видом показываю, что Гермоген только что разболтал государственную тайну.
— Стоит ли мне понимать, что Российская империя собирается объявить войну Речи Посполитой? — собравшись с духом, стараясь, не особо успешно, не показывать своего удивления, говорил польский посол.
— Я могу не объявлять войну, а продолжить ту, которую вы же и развязали. Мира так и нет, несмотря на то, что я договорился с королем, — я задумался. — Вот что… вы же можете предотвратить войну? И тем самым заработать себе авторитет. Подождите месяц в Москве…