Возвращение Алателя
Шрифт:
– Ты забыл, Хейграст, – прошептал Лукус, – что до того, как меня в свое время спас Леганд, я хлебнул рабского существования. И то, что это происходило не у кьердов, а в Империи, не облегчало мою участь!
– Думаю, сейчас не время для споров, – прошелестел призрак. – Таких отрядов может быть несколько. Нам нужно срочно войти в город, пока дорога свободна.
– Ты же говорил, что руины опасны? – удивился Хейграст.
– Пусть белу посмотрит, что творится на мосту, – попросил призрак.
Лукус приподнялся, затем упал на руки.
– Враги. Пять серых воинов и наш старый знакомый. Здоровяк Валгаса Бланг со своим псом. Насколько я понял, они охраняют мост. И что-то жгут. Дым поднимается с площади у моста. Не могу почувствовать запах, ветер относит его в сторону.
– Значит, эти воины задержались в Даре надолго, и кажется, они заодно с кьердами, – нахмурился Хейграст. – Думаю, мы могли бы пробиться, но с нами Саш…
– Не советую, – негромко сказал Ник. – В северо-западной части города еще не менее варма таких воинов. Они укрепили один из сохранившихся особняков, вычистили оттуда неуспокоенных и теперь держат здесь гарнизон. Достаточно подать сигнал, и вас настигнут даже на другом берегу.
– Как же мы переправимся? – недоуменно поднял брови Хейграст. – Судя по тому, что видят мои не самые зоркие глаза, Мана вновь полноводна! Рассчитывать на брод не приходится. Уж не советуешь ли ты отправиться в пасть к кьердам?
– Караул уходит на ночь, – донеслось в ответ. – Даже эти воины не рискуют оставаться ночью в городе. Нечисть выбирается на улицы. Город становится непроходимым.
– И ты собираешься отправить нас в логово нечисти?
– Слушай меня, нари, – потребовал призрак. – Один из сохранившихся домов в южной части города пуст. Ни одна тварь не укрывается там. Да и в самом городе их стало меньше. Или они уже не оживают, как раньше. Вы должны спуститься с холма с обратной стороны и пересечь дорогу вон по тому языку каменной породы у его основания. Тогда ваши следы не будут видны. До вечера отдохнете в месте, которое я укажу, а затем у вас будет немного времени. Немного, но достаточно, чтобы проскочить мост. Алатель еще не уходит за горизонт, а караул уже покидает пост. Вы должны успеть воспользоваться этим временем.
– Ну что же, – согласился Хейграст, – раз должны, значит, воспользуемся. Кажется, другого пути действительно нет.
Друзья вернулись к лошадям. Дан стал их отвязывать, а Лукус снова занялся Сашем. Хейграст достал из заплечной сумки небольшой серый камень и показал его белу.
– Это камень из моего двора, Лукус. Я оставляю его у корней дерева, что бы мы все могли вернуться в Эйд-Мер. Пусть не сразу, но вернуться.
– Я не верю в приметы, – ответил белу. – Но я благодарен тебе Хейграст. Надеюсь, что ты имел в виду и Саша. Ему не стало хуже, и я думаю, что это уже хорошо. Трогаемся?
– Да, – кивнул Хейграст. – Эй, Ник? Ты все еще здесь?
– Пока да, – ответил призрак. – Идите по самой широкой улице. Нужный вам дом будет вскоре после входа в город справа. Постарайтесь не производить шума. До моста останется меньше одного ли. Когда дойдете до дома, я дам знать.
Спутники подошли к первым домам, когда Алатель добрался до зенита. Город тонул в безмолвии.
– Радуйся, парень, – усмехнулся Хейграст, рассматривая развалины, которые казались полными жизни и изящества только с вершины холма, – хотя это и не должно радовать. Сегодня у тебя не будет практики в фехтовании.
– Хотелось бы верить, – ответил Лукус за Дана. – Но готовиться следует к худшему. Словно смерть смотрит на нас из каждого оконного проема. Никакими бы древностями не заманили меня в эти места!
– Однако ты здесь, белу, – заметил Хейграст. – Значит, что-то для расчетливого травника важнее денег?
– Это касается и зажиточного кузнеца-оружейника из вольного города Эйд-Мера, – бросил Лукус. – Смотри. Кости, кости, кости. Сухие, рассыпающиеся в пыль. Здесь все покрыто костями. Они хрустят под копытами лошадей.
– Хейграст, – прошептал Дан. – Мне почудилось движение за одной из стен!
– Не бойтесь, – донеслось до них. – Эти твари пока для вас не опасны. Но если они почувствуют запах крови, их не остановит даже Алатель. Кстати, вы пришли. Поворачивайте в белую арку. Только не углубляйтесь во двор. Заходите вместе с лошадьми внутрь здания. Все окна выходят во двор, поэтому с дороги вас видно не будет. И не вздумайте разводить костер.
– Мы уже забыли, что такое костер, – проворчал Хейграст, слезая с лошади.
– И горячая здоровая еда, – добавил Лукус.
Они прошли через узкое отверстие в стене, бывшее когда-то дверью, и оказались внутри здания. Крыша и перекрытия давно рухнули, и над головами светилось ослепительное небо.
– Вот и ответ на вопрос, почему здесь нет посторонних тварей, – сказал Хейграст, показывая на небо. – Свет!
– Хейграст, – прошептал проводник. – Сколько я остался должен за твою последнюю работу?
– Брось, Ник, – удивился Хейграст. – О чем ты? Три года прошло. Я уже и забыл об этом. Ко мне еще Алдона приходила, я отдал ей долговую расписку без всякой компенсации.
– Ты хороший элбан, нари, – прошелестел призрак. – Пройди к северному углу здания.
Хейграст оставил лошадь Дану и перешагнул через вздыбленные каменные балки. На оплывшей куче грунта что-то блестело. Он нагнулся и вытащил из-под битого камня затейливую металлическую пику.
– Так ты погиб здесь? – прошептал Хейграст.
– Да, нари, – ответил Ник. – Падальщик напал на меня сзади. Я увлекся, упустил время. Надо было уходить к дереву. Мы забирались по стволу и спасались на его ветвях. Видишь, кожаный мешок привязан к древку? Это настоящие золотые монеты ари. Они твои. Мне нужно только, чтобы ты отнес пику моему сыну.
– Я сделаю это, Ник, – твердо сказал Хейграст. – Надеюсь, Эл сохранит мне жизнь, чтобы я смог сделать это и многое другое.
– Хейграст! – донесся сдавленный крик Лукуса.
Нари вздрогнул и бросился к отряду. И Лукус и Дан стояли, замерев, возле Саша.
– Что случилось?
– Смотри, – показал белу.
Правое запястье Саша охватывал багровый след.
Глава седьмая. Идти вперёд
Сашка стоял, тяжело дыша, и смотрел, как его противник приходит в себя. Как затягиваются раны. Как предсмертный хрип из развороченной мечом скулы сменяется тоскливым воем. Сколько прошло дней? Месяц? Два месяца? Полгода? Он потерял ощущение времени. Скольких воинов, вышедших ему навстречу, он убил? Тысячу? Две тысячи? Три? Сколько раз он сам погибал, каждый раз испытывая настоящую боль и муки ускользающего сознания? Не менее трех сотен. Неплохое соотношение, сказал, в очередной раз убивая его, наставник, но воина, который должен остаться в живых при любых обстоятельствах, оно устроить не может.