Возвращение Апостолов

Харламов Сергей

Митчел почувствовал, что пилоты смотрят больше на него, чем на экран. Оторвав взгляд от экрана, он проговорил;

— Я знаю, о чём вы хотите меня спросить. Но я не могу вам ответить, поскольку так же как и вы ничего не понимаю в случившемся; я идею в виду таинственное исчезновение Френка.

— Не терзайтесь, капитан, — Мирлин не вполне уверенным голосом решил попытаться успокоить его, но, поняв, что все его попытки тщетны, умолк.

Наступило молчание. Командир взял карту, сверил координаты, и дал указание следовать заранее намеченному маршруту, а обо всех неожиданностях сообщать ему лично в любое время суток.

Митчел

направился к двери. Но в этот момент мощный толчок потряс корабль. Стинг, в это время внимательно следивший за экраном, почувствовал, будто кто-то взглянул ему прямо в глаза, да так, что на них навернулись слезы. Он вскрикнул от неожиданности, когда прямо перед своим иллюминатором увидел что-то большое, бесформенное, освещающее «Венус» резким фиолетовым светом. Космолёт покачнулся, и Стинг потерял сознание.

Когда Френк ощутил, что капитанский отсек, отделённый теперь от него тяжёлой дверью, остался за спиной, вздох облегчения вырвался из его груди. «И что за человек этот Митчел», — негодовал Френк, постепенно остывая после беседы. — Почему он меня не выслушал? Какие сейчас могут быть личные дела, когда творится такое…» И вдруг Френка осенило. Ему показалось, что он начинает понимать происходящее:

— Кто-то играет с нами, как с подопытными кроликами в одну ему только известную игру! — сказал он, не замечая того, что говорит вслух.

Френк сорвался с места и с решительным видом двинулся к своей каюте. Мысль его судорожно работала. «Ах, я идиот, — проносилось в голове Френка, — почему я сразу не догадался. Конечно, карты могут ошибаться, но это всего лишь карты. Расстояния ошибаться не могут».

Он вошёл, наконец, в свою каюту, дверь за ним закрылась, и Френк неожиданно замер на месте, открыв от удивления рот.

Пряло перед ним, всего шагах в пяти стоял и смотрел ему в глаза Константин Алфёров — биолог экспедиции. Френк никак не мог понять, что биолог делает в его каюте. Но в тот момент, когда этот вопрос готов был уже сорваться с губ Френка, космодесантник заметил, что тело Алфёрова было плоским, а не объёмным. Френк попятился. Дверь, находившаяся за его спиной, должна была открыться, — автоматика работает безотказно, — но она оставалась запертой.

Осознав, что другого выхода нет, Френк постарался взять себя в руки. Это ему удалось, но лишь частично.

— К-кто вы?! — наконец промолвил Френк, уставившись на фоторобот биолога.

Существо молчало. Но тут Френк увидел, что изображение стало резко меняться. Теперь перед ним стояло существо 3-х метрового роста. Оно было похоже на человека только очертаниями своей фигуры. Лица у него не было. Френку показалось, что существо было закутано в чёрное одеяние, но это было единственным, что ему удалось явно рассмотреть.

В следующее мгновение Френк понял, что пришелец хочет наладить с ним контакт. В его голове мелькали обрывки фраз: знакомых и незнакомых. И вдруг Френк почувствовал, что ноги его отрываются от пола, очертания каюты исчезают, а сам он, вылетев сквозь обшивку корабля, начинает двигаться с невероятной быстротой всё дальше и дальше, устремляемый в бездну непреодолимым потоком.

Френк не мог даже говорить, так как совершенно не ощущал своего тела. Жили одни лишь глаза. Однако он заметил, что рядом с ним летит ещё кто-то. Это был незнакомец, большой тёмной тенью двигавшийся немного впереди. Внезапно тот обернулся, и тёмное полотно на

лице шелохнулось, обнажая на миг то, что было под ним.

Френк подумал, что сошёл с ума. Вместо незнакомца на него смотрело хорошо знакомое лицо отца, когда тому было около сорока лет.

Но вот плащ вновь покрыл голову межзвёздного странника, а в голове Френка ясно и отчётливо, словно написанные огненным скипетром, возникли строки. Он отчётливо увидел их и прочитал:

— Запомни, здесь нет рая, нет и ада.

Нет даже тех, кто ежедневно прав иль виноват.

Перед тобою свет, в котором разобраться надо.

Незыблемость Вселенной: её рожденье и закат.

И Френк почувствовал, что какая-то восхитительная, неземная музыка наполняет всё его сознание. Эта музыка так божественна, что Френк не может понять, есть ли в ней мелодия. Перед его глазами, видевшими до этого только лишь одну окружающую бездну, простирается теперь бесконечная дорога, по которой идут один за другим все те, с кем он встречался в своей жизни, с кем так или иначе был связан одной общей нитью бытия. И тут Френк увидел себя со стороны. Да, это он стоит на одном месте и с нескрываемым ужасом всматривается в лица проходящих мимо людей, которые будто не замечают его. Вокруг дороги не было ничего живого, кажется, там вообще ничего не было.

— Скоро ты обо всём узнаешь, — услышал Френк возникшие в нём слова.

Стинг очнулся в горизонтальном положении на чём-то твёрдом и сразу удивился отсутствию элементарных удобств. Осмотревшись, он убедился, что лежит на металлической кровати (если подобное сооружение вообще можно было так назвать). Пола или земли Стинг не увидел. Что было с ним до этого, Стинг не помнил. Одно он знал твердо: на космолёте такого топчана нет. Поражали его внушительные размеры. Он, по-видимому, мог вместить одновременно четырёх человек, лежавших в два ряда. «Ещё бы и место осталось», — грустно ухмыльнулся Стинг. Однако ему было совсем не смешно.

Космодесантник стал всматриваться в темноту. Впрочем, назвать здешнее освещение темнотой было нельзя. Но человеческие глаза, не привыкшие к фиолетовому свету, порой отождествляют его с ней. Когда Стинг немного привык к местному освещению, он смог разглядеть некоторые детали. Он находился в комнате, отдалённо напоминающей объёмный восьмигранник. Насколько он мог видеть, выхода из неё не было.

Вокруг его «кровати» был какой-то непонятный ореол.

Стинг протянул руку, и отпрянул… получив внушительный по своей силе разряд. «Да, — подумал он, — ну и в переделку мы попали». Всё командир: «Следовать заранее намеченному курсу. Тьфу, ты, чёрт. А это ещё что такое?» Стинг увидел, как сфера, находившаяся над ним примерно на расстоянии пятидесяти сантиметров, начала опускаться, постепенно уменьшая пространство его жизнедеятельности.

— А если я задохнусь? — уже вслух заметил Стинг, но в тот же момент ему показалось, что кто-то незримый до боли сдавил его лёгкие, заставив замолчать.

«Так, приехали, — стал рассуждать космодесантник. — Насколько я могу судить, на нас напал инопланетный корабль. Как же он выглядел? Я ведь сам его видел. Но как ни старался он вспомнить внешний вид корабля и всё то, что произошло потом, ему это не удавалось. Вдруг начала нестерпимо болеть голова. Было похоже, словно её стянули вот таким же, как и кровать, металлическим обручем, и в виде эксперимента стягивали его.