Возвращение Арахны
Шрифт:
Очередным пришельцем стал дракон. Длинное туловище на массивных лапах поддерживали перепончатые крылья очень даже приличного размера. Это жалобным звоном подтвердила упавшая с полочки хрустальная ваза, нечаянно задетая драконом.
– Дзинь-динь-динь, – пролепетала она, – меня, кажется, разбили. Какой ужас!
По выражению лица жены Ол догадался, что та полностью разделяет точку зрения вазы на происходящие события.
Поэтому впорхнувшая в гостиную местная ирэнская амфибия уже не произвела того впечатления, какого она, несомненно,
Ол первым оправился от изумления и выступил вперёд, как бы невзначай заслонив собой более впечатлительную жену.
– Чем обязаны, господа? – выпалил он, откопав где-то в закоулках своей обширной памяти полузабытое земное обращение, наверное, отдавая дань тому, что всё-таки трое из посетителей были землянами. – Я – Ол, ирэнский учёный. А это – моя жена Ви.
Страшила снял шляпу и неуклюже поклонился.
– А я – Костя, русский мальчишка с планеты Земля! – старательно выговорил он.
У Ви округлились глаза.
– Я никак не думала, что русские мальчишки такие вот! – прошептала она.
– Если хотите, могу превратиться во льва. В детской есть один подходящий… – поспешно воскликнул Костя.
– Нет, нет, – испуганно возразила Ви, вспомнив огромного пещерного льва, грозно поблескивающего жёлтыми глазами в углу. – Лучше уж оставайся Страшилой!
– А ты, похоже, земной осьминог Дофлейна? – обратился Ол к моллюску, перехватив инициативу, чтобы жена немножко пришла в себя.
Осьминог несколько раз щёлкнул клювом, произнеся звук, похожий на «Прим-тум-тим», и протянул Олу одно из щупалец.
– Тебя так зовут? Славное имечко! – воскликнул Ол, осторожно пожимая протянутую «руку». – Правда, не сразу и запомнишь. Давай мы будем называть тебя Прим!
Прим снова щёлкнул клювом, похоже, соглашаясь.
– А я Кузьмич буду! Таёжный охотник! Вы уж простите меня великодушно за разбитую посудину-то! – виновато прогрохотал дракон, заметив устремлённые на него вопросительные взгляды ирэнцев. – Вот, уговорился проводить профессора до Могильного мыса…
Зверь махнул крылом в сторону зависшей в воздухе амфибии-баранки. Её как ветром сдуло назад в детскую.
– Виктор Степанович, профессиональный бродяга-геолог и немножко учёный, – смущённо представилась амфибия, вернувшись. – Ты, Кузьмич, поаккуратней крыльями-то размахивай. А то как бы снова чего не разбить…
– Ну вот и познакомились, – облегчённо вздохнул Ол.
Самое трудное – это первый контакт, когда не знаешь, чего можно ожидать от противоположной стороны.
– Я не ошибусь, если предположу, что вы не имеете представления, почему, как и куда попали? – спросил ирэнец.
– Совершенно верно, – подтвердил профессор. – Я могу только предположить, что своим появлением здесь мы все обязаны большим камням серо-синего цвета, вблизи которых, а потом и внутри которых почему-то оказались, да ещё и в чрезвычайно необычном состоянии. Не то люди-невидимки, не то призраки! Осмелюсь предположить, что для вас наше появление стало неожиданностью,
Амфибия качнулась в сторону разбитой вазы:
– Просим прощения за неуклюжесть! Мы ещё не совсем освоились в своих новых обличьях…
– Ну что вы, что вы, – перебил земного коллегу Ол, ничуть не уступая ему в вежливости, – мы всегда рады гостям! Можете делать здесь всё что угодно и оставаться, сколько вам заблагорассудится. Нас поначалу просто несколько смутил ваш необычный внешний вид…
– Мы были вынуждены приодеться в то, что кому попалось под руку, – засмеялся Виктор Степанович, – услышав ваш намёк, что нам неплохо бы стать видимыми…
– Больше всего повезло осьминогу, он оказался, можно сказать, в собственной шкуре, – заметила Ви, которая уже вполне пришла в себя и теперь с любопытством разглядывала необычных гостей.
– Я тоже не жалуюсь, – вступился за соломенное пугало Костя. – Страшила – неплохой парень. И извините за то, что я поиграл вашей железной дорогой. С детства мечтал, вот и не удержался…
– А тебе как, Кузьмич? – спросил Ол у дракона. – Не великоват костюмчик-то?
– Бедному вору всё впору, – пошутил охотник и добавил: – А что, ладный зверь, добротно сколочен. Под стать нашему хозяину тайги – медведю.
– Как раз по нему, – подтвердил Виктор Степанович.
– Что же ты такой неуклюжий-то? – пожурил геолог охотника. – Ладно, у себя дома посуду на пол то и дело смахиваешь, так и в гостях не смог удержаться. Ну прямо как слон в посудной лавке! В тайге-то ты совсем другой…
– Я же не нарочно, – сконфуженно прогудел Кузьмич, – тесновато тут с такими крыльями-то! А в тайге есть где развернуться…
– Посуда бьётся к счастью, – улыбнулась Ви.
– То-то, я смотрю, ты нет-нет да и разобьёшь тарелочку-другую, – не удержался Ол. – Взгрустнётся иной раз, чего это я, мол, сегодня такая несчастная, бабах-бабах тарелочку, и сразу как-то веселей становится, радостней. Много ли надо для счастья-то!
Все расхохотались. После этого напряжение между людьми и призраками как рукой сняло.
– Ну а мне достался какой-то неизвестный земной науке зверь, – притворно вздохнул геолог. – Но лучше уж быть бубликом, чем дыркой от бублика…
– Скажете тоже! – возмутился ирэнец. – Амфибия – это же самое удивительное существо, какое только можно отыскать на Ирэне. По внутреннему устройству она напоминает громадный автомобильный баллон, разделенный перегородками на секции. Через специальные сифоны они могут наполняться водой или воздухом, позволяя амфибии чувствовать себя как рыба в воде или как птица в воздухе. Выпуская через сопла струи воздуха или воды, амфибия может перемещаться с очень даже приличной скоростью. Кроме того, у неё есть ещё и крылья, которые, как рули, по её хотению могут поворачиваться под различными углами к горизонту. Больше того, амфибия способна даже махать ими, обеспечивая дополнительную подъёмную силу…