Возвращение Безмолвного. Том II
Шрифт:
Пощёлкав пальцами перед его лицом, она заставила придушенного коротышку обратить на неё внимание.
— Тебя можно поздравить, ты знаешь это?
Лежащий на земле ответил на это испуганным нервным взглядом.
— Потому что сегодня ты заново родился. Ещё минуту назад ты был мёртв, а сейчас жив и относительно здоров. Хочешь, чтобы это продолжалось и дальше? Завязывай с воровством. Иначе в следующий раз тебе не повезёт.
— Ты напрасно тратишь воздух на этот помёт дикого спарроса, Двуживущая. Такие как он не внемлют разумной речи. Только боли и стали, —
— Возможно ты и прав, незнакомец. Что ж, если тупость не позволит ему сделать выводы из случившегося, рано или поздно он умрёт. Ставлю золотой, что рано, — хмыкнула Фурия.
“На такое пари я бы не согласился,” — протянул Ансельм. “Не нужно быть предсказателем, чтобы увидеть, что его ждёт верёвка.”
Гоблин затравленно огляделся по сторонам, пробормотал неразборчивое извинение и бросился на утёк.
— Спасибо за помощь, уважаемый, — поднимаясь на ноги, произнесла Фурия.
— Пустое, — громыхнул орк, — путники, впервые попавшие в Зальфари, часто застывают, поражённые его красотой и неукротимым духом. Этим и пользуются такие воришки.
— Как тебя зовут?
Блин, могла бы фрейм посмотреть. Совсем уже перестала отличать реальность от вымысла, дурёха.
— Меня редко зовут, — качнул головой здоровяк. — Боятся, что я прознаю про их тёмные дела. Арзрам — моё имя. Урлак — моё ремесло.
— Прости, я действительно не местная. Кто или что такое урлак? — заинтересованно протянула орчанка.
— Урлаками кличут тех, кто добровольно решает поддерживать общественный порядок. Пустошь большая. Она привлекает убийц и воров, отбросы со всего Виашерона. Кто-то должен следить, чтобы законы исполнялись, а виновные получали по заслугам.
— Полезное дело. Что ж, ещё раз спасибо за помощь, Арзрам. Не подскажешь, в какую сторону находится Мавзолей Шейха… — она попыталась вспомнить имя его обитателя.
— Шейха Макераса Одарённого, — буднично продолжил законник. — Плохое место. Что ты там забыла?
— Я ищу одного чел…Разумного. Табакси. Говорят, он носит украшения из костей и часто странствует по пустыне.
— Я знаю, о ком ты говоришь. Он переменчив, как самум. Никогда не знаешь, куда его занесёт.
— Да, я слышала то же самое. Однако он часто проходит мимо Мавзолея. Поэтому и иду туда.
— Не желаешь составить мне компанию? — подбоченился урлак.
— А ты что там забыл? — удивилась и немного напряглась девушка.
— Вчера в Зальфари произошло убийство. Я знаю, кто виноват, — Арзрам говорил короткими рубленными фразами. — И знаю, куда он направляется. Собирался отправиться вдогонку, когда застал твою беду — ограбление. Наши дороги совпадут на время. Вдвоём будет безопаснее.
Как думаешь, не врёт? — Фурия послала мыслеобразы паладину, передавая суть разговора.
“Думаю, нет. Он такой же
Послушай, иногда сигара, это просто сигара.
“Что такое?.. Хм, ясно. А иногда неожиданное вмешательство — это просто божественное проведение,” — в тон ей ответил рыцарь.
— А кто убийца-то? — на ходу поинтересовалась Фурия.
— Гурдар Крадущийся.
При этих словах в её голове пронеслась вспышка резкой боли. Мелькнуло и растаяло, как дым, воспоминание.
Смех. Тепло рук. Низкий вибрирующий голос. Крики. Холод.
— Я… кажется знаю его, — она ощутила, что во рту пересохло.
— Действительно? — урлак даже остановился. — Кем он приходится тебе? Другом? Врагом?
— Я думаю… это мой отец.
Глава 18
— Так ты его ищешь, а не того странствующего табакси? — внимательно посмотрел на неё орк.
— Нет? Что? — она сжала руками виски.
Голова разрывалась, словно пыталась уместить две реальности. Её существование на Земле: занятия спортом, сладость побед и горечь поражений, любящих родных, травму, депрессию, угасающую волю к жизни, вырванный у злодейки судьбы последний шанс.
И загадочные отрывистые воспоминания, связанные с Виашероном: две фигуры, склонившиеся над ней, что смотрят любящими глазами, морская качка, долгая дорога, сеть тоннелей, крики и лязг стали, женский успокаивающий голос, хруст снега под ногами, болезненные стоны, падение, дикий холод, подкрадывающаяся смерть и одинокий охотник, с оханьем подбирающий пищащий свёрток из шкур.
“Фурия, что с тобой? Что происходит?” — встревожился паладин.
— Эй, Двуживущая, ты в порядке? — Арзрам пощёлкал пальцами перед её лицом.
— Нет. Я не знаю. Не понимаю. Ничего не понимаю, — она пошатнулась, но устояла.
Пульсирование в висках медленно стихало.
Облизав пересохшие губы, девушка начала размеренно вдыхать через нос и выдыхать через рот, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце.
— Я не знаю этого Гурдара, — выпалила она, — и одновременно… знаю. Как такое может быть?
Законник ответил на это непонимающим взглядом.
— По всему выходит, что я была слишком мала, даже для того, чтобы запомнить его лицо, не то что имя, однако ты произнёс его и оно отозвалось во мне. Юкха — моя мать. Гурдар — мой отец.
Зачем я сказала Арзраму про него?! Ответила инстинктивно. Не подумала. Совсем не подумала. Если урлак охотится за Гурдаром, только что я лишилась сопровождающего. В душе такой раздрай, ещё и голова толком не соображает.
“Правда — лучше даже самой изобретательной лжи,” — заметил Ансельм. “Если вам не суждено путешествовать вместе, так тому и быть, однако откровенность может и помочь тебе.”