Возвращение чудес
Шрифт:
– Что скажешь, Жерар?
Тот улыбнулся:
– А что я скажу? Разводите костер.
Кормак заметно повеселел:
– Тогда - айда за сухими ветками!
Он снова осмотрел кролика, на этот раз по-деловому.
– Вальгард, обдерешь его?
Высокий северянин поморщился:
– Нет, лучше ты.
– Ладно, - согласился Кормак.
– Сегодня моя очередь, - он направился к своей лошади, достал нож, потом крикнул Вальгарду: - Поищи дров для костра.
Тот кивнул и зашагал к лесу.
– И ровную палку на вертел, - прокричал Кормак вдогонку.
– И смотри,
– Этого, наверное, кто-то спугнул, - предположил граф де Льен.
– Кстати, вы ничего подозрительного не замечали? Здесь бывают разбойники.
Кормак, уже занявшийся трофеем, откликнулся:
– Да лиса его спугнула. От разбойников кролики так не удирают.
Призыв северянина пойти за дровами компаньоны большей частью проигнорировали. Шарль возился с седельной сумкой, барон де Лири зачем-то начал проверять свое оружие (возможно, прислушался к замечанию графа насчет разбойников), князь Валлонский снял сапоги и с наслаждением ходил по траве босиком. Кормак, впрочем, успел привыкнуть к тому, что его именитые товарищи не очень охотно берутся что-то делать. Происхождение давало о себе знать, хотя статус при дворе у всех был примерно одинаковый. В иных обстоятельствах наемник не стеснялся и заставить их, однако для сбора сухих веток вовсе не требовалось привлекать много людей.
Единственным, кто еще откликнулся, был Жерар. Начальник королевской гвардии направился в лес следом за Вальгардом. Он наметил себе поискать также воду, поскольку Кормаку следовало как минимум помыть чем-нибудь руки, а в походных бурдюках совсем ничего не осталось.
Граф уже забрел достаточно глубоко в чащу, когда позади него раздался какой-то шум. Обернувшись, Жерар увидел де Лири. Молодой барон целенаправленно шагал к начальнику гвардии.
– А, Жорж, - граф бросил на землю то, что успел насобирать.
– Ты кстати. Помоги мне, пожалуйста. Возьми эти ветки. Я хочу найти воду.
Де Лири, однако, повел себя странно. Вместо того, чтобы подойти и забрать ветки, он остановился на расстоянии нескольких больших шагов. Снял с плеча лук, наложил стрелу.
– Что произошло?
– Жерар застыл, глядя, как кончик стрелы поворачивается в его сторону.
– Погоди, Жорж!
– добавил он быстро, поскольку стрела уже была готова сорваться с тетивы.
– Я ничего не понимаю. Погибнуть от руки друга и не узнать почему - что может быть хуже для дворянина?
Это поколебало решительность молодого барона. Он чуть-чуть ослабил тетиву, но пока молчал.
Жерар всматривался в лицо парня, который пришел его убить, и думал сразу о многом. Парализующего волю страха не было. Неожиданный ход событий ошеломил графа, однако не более того. С рождения принадлежа к сословию воинов, Жерар успел свыкнуться с мыслью о насильственной смерти. Когда-то в юности он даже считал, что любой настоящий мужчина должен умереть от стрелы или меча, а не от старости в собственной постели.
Однако граф вовсе не стремился приблизить свою смерть. Напротив, он рассчитывал прожить настолько долго, насколько это будет возможно.
Именно поэтому он только что назвал человека перед собой другом.
– Я не знаю, в чем дело, -
– Наверное, я когда-то был не прав по отношению к тебе и заслужил это. Хорошо, я ни на что не претендую. Ты поступаешь так, как велит тебе собственные долг и честь. Только выполни, пожалуйста, мое последнее желание. Позволь мне умереть с легкой душой, не терзаясь подозрениями и догадками. Открой, какую чудовищную несправедливость допустил я вольно или невольно по отношению к тебе или твоим близким.
Он говорил то, что приходило на ум. Говорить и не двигаться - вот единственный способ хоть немного продлить сейчас свою жизнь. Малейший жест означает спущенную тетиву, а на таком расстоянии стрела найдет цель раньше, чем Жерар успеет как-нибудь уклониться. Так что прыгать в кусты или за дерево не имеет смысла. Он в любом случае получит стрелу, и если рана не окажется смертельной, то де Лири потом просто добьет свою жертву.
Говорить. Вовлечь его в разговор.
Граф очень хорошо видел, как рука со стрелой начала подрагивать от напряжения. Но еще больше ослабить тетиву де Лири не решался. Он хотел быть наготове. А это значит, что времени осталось совсем немного. Потом парень устанет и в любом случае выстрелит, даже если это случится само по себе.
– Вы не подумайте, граф, - вдруг все-таки заговорил молодой барон.
– Здесь ничего личного. Я только выполняю просьбу короля.
– Виктора?
– удивился Жерар.
Парень кивнул, не сводя глаз со своего противника.
– Наверное, это какая-то ошибка, - пробормотал граф де Льен.
– Король не мог…
Де Лири покачал головой:
– Никакой ошибки.
– Тогда почему?
– Не знаю. Меня это не касается, - добавил молодой барон с некоторым раздражением.
"Так вот в чем причина его взлета при дворе, - размышлял Жерар.
– Он выполняет для короля грязную работу. Он! Наследственный дворянин! Сын гордого барона де Лири! Господи, до чего опускаются люди…"
– Значит, король вообще ничего не объяснял?
– попробовал граф снова.
Раздражение парня заметно возросло, но он все-таки ответил:
– Король сказал, что не доверяет вам. Что узнал о вашей измене. Что вы представляете большую опасность.
Мельком взглянув на лук, де Лири продолжил более мягко, словно желая оправдаться:
– Предателей не вызывают на поединок. И я рад, что вы от меня его не требуете. Я закажу в храме молитву за упокой вашей души.
– Постой!
– опять произнес Жерар. В его голове мелькнула догадка.
– Тогда, ночью… Это был ты?
Молодой барон молча кивнул. Тетива натянулась.
"Всё", - подумал граф де Льен.
– А можно тебя кое о чем попросить, мальчик?
– вдруг раздался чей-то голос из-за спины Жоржа де Лири.
Поняв, что на сцене появилось новое лицо, барон не стал больше терять времени. Тетива немедленно зазвенела, посылая оперенную стрелу в грудь Жерару, а де Лири тут же выхватил из колчана другую и, быстро развернувшись, выстрелил снова.
Он отлично владел луком, этот молодой амбициозный парень. Несмотря на спешку, оба выстрела были смертельными.