Возвращение чудес
Шрифт:
"Уймись!
– одернул себя Алексей.
– Тебе-то какое до этого дело? Небось, всех своих женщин за четыре десятка лет пересчитать поленишься? А к ребенку пристаешь…"
– Странное имя для яхты, - сказал он вслух, просто для того, чтобы что-нибудь сказать.
– А я воспринимала ее как подругу, - Наташа небрежно отбросила рукой мешающие волосы за спину, и они снова засверкали красноватыми переливами.
– Папа мне ее подарил еще в средних классах школы. Я тогда была в жутком восторге: такая игрушка! Вообще я мечтала о каком-нибудь домашнем животном -
Она пожала плечами, словно подводя черту своему объяснению.
Ее смуглая, покрытая ровным загаром кожа казалась мягкой и безукоризненно чистой. Алексей понял, что уже некоторое время рассматривает шею своей собеседницы. Красивое женское тело всегда было предметом его восхищения… но следует, впрочем, соблюдать кое-какие условности.
Резко подпрыгнув, он в развороте достал ногой только что подвешенную грушу. Глухой удар разнесся по залу. Цепь натужно заскрежетала, однако выдержала.
– Хорошо висит, - признал Алексей, оказавшись снова на ногах.
– Значит так. Сейчас я иду в душ, переодеваюсь, а потом уже все остальные разговоры. Добро, Наташа?
– Конечно, - кивнула она с улыбкой.
– Я подожду тебя здесь.
Принимая душ, мой двойник думал всецело о гостье. Он знал, что Наташа учится в том же университете, который когда-то посчастливилось закончить ему. На "Аркадию" она приезжала нечасто: помехой были огромные расстояния. Клод любил гонять свой левиафан по окраинам, куда почти никто не забирался, Паэна же находилась ближе к центру цивилизованной галактики.
Вероятно, в университете начались каникулы, и Наташа решила навестить отца. А заодно и старых приятелей.
В первые их встречи Алексей не обращал на девушку особого внимания. Тогда было много других отвлекающих факторов. После побега с Земли события замелькали чередой, едва ли не каждый день выяснялось что-нибудь новое, и всё это действовало ошеломляюще. Но теперь жизнь моего двойника стала более чем спокойной. Порой он проводил целые дни в полном одиночестве. Такая обстановка необычайно обостряла восприятие… и жажду общения.
Изголодавшись по новым лицам, он был искренне рад приезду Наташи. Более того, он был готов расцеловать ее за то, что она решилась на столь долгое путешествие. И сейчас, стоя под струями воды, Алексей понял, что чувствует небывалый подъем. Весь мрачный осадок впервые за много дней полностью вымыло из души. Дурные предчувствия наконец оставили моего двойника.
Граф де Льен с немалым удивлением обнаружил, что все еще жив. И даже невредим.
В момент выстрела он прыгнул в сторону, стараясь повернуться к стреле боком и по возможности уйти из опасного сектора, но его движение не было достаточно быстрым. Жерар знал
Теперь он лежал на земле и понимал, что стрела пролетела мимо. Такого не могло быть: граф видел положение лука во время выстрела. Рука де Лири не дрогнула. А значит, произошло нечто маловероятное. Очень маловероятное.
Жерар убедился в этом, едва подняв взгляд. Стрела находилась здесь, почти прямо над ним. Она торчала в нижней ветке дерева. Хороший стальной наконечник без остатка ушел в древесину. Но самое странное заключалось в том, как она торчала. Ее оперенье было направлено строго к земле!
Такое впечатление, будто в самый последний момент стрела вопреки всем законам резко отклонилась от своего пути и полетела в небо.
Граф не успел додумать эту мысль. Его внимание было привлечено происходящим.
Незнакомец, окликнувший де Лири, застыл на краю прогалины. Кажется, он не прихватил с собой оружия, хотя его одежды указывали на знатное происхождение. Тем не менее, стоял он спокойно, глядя на своего вооруженного противника безбоязненно, с легким насмешливым прищуром.
Молодой барон только начал понимать, что его выстрел не достиг цели. Рука метнулась к колчану, зазвенела тетива, и еще одна короткая стрела устремилась вперед.
Незнакомец не пошевелился. Лишь уголки его губ чуть-чуть сдвинулись, обозначая улыбку.
– Ты всегда так реагируешь на просьбы?
– поинтересовался он у парня.
– Н-да, наверное, недостаток воспитания.
Глаза де Лири расширились. Отрывистыми, нервными движениями он выхватил третью стрелу. Снова звон тетивы. И почти сразу же откуда-то сбоку - характерный звук попадания в дерево.
– Ну достаточно!
– заявил незнакомец с жесткими нотками в голосе.
– Брось лук!
Де Лири не слушал. Он уже тянулся за четвертой стрелой. Его пальцы отчетливо дрожали, однако парень все-таки собирался стрелять.
Незнакомец покачал головой:
– Герой. Брось лук! Мои руки пусты - значит, пришел с миром. Я, собственно, только хотел поинтересоваться…
Тут молодой барон вскрикнул и отбросил свое оружие. Жерар увидел, почему. Лук безо всяких видимых причин загорелся - сразу и весь.
Жалобно пропела свою последнюю песню лопнувшая в огне тетива. Дуга резко дернулась, разогнувшись. Во все стороны полетели искры.
И почти сразу же самопроизвольный костер погас. Словно, испортив оружие, он вполне насытился.
Де Лири схватился за рукоять меча. Сталь тихо вжикнула, выпархивая из ножен. Парень сделал шаг вперед, принимая боевую стойку.
– Я не буду устраивать дуэли с тобой, - сказал незнакомец, который так и не изменил своего положения. Острие меча теперь подрагивало в каком-то шаге от его груди.
– Ты хочешь напасть на меня, безоружного?
– Ты колдун, - выдавил из себя де Лири, пытаясь облизать пересохшие губы.
– А ты - палач, - еще жестче, чем прежде, ответил незнакомец.