Возвращение фараона
Шрифт:
– Ветхие устои.
– Ваши намерения разрушат Египет, Бел-Тран, и осквернят вас.
– Я оплачу себе лучшее очищение.
– Душа так просто не отмывается.
– Вы жрец или верховный сановник?
– Визирь служит Истине. Богиня справедливости вас никогда не соблазняла?
– По зрелом размышлении я презираю женщин. Если вам больше нечего сказать, я спускаюсь.
– Я думал, что вы являлись моим другом, когда мы помогали друг другу. Вы были тогда поставщиком папируса, а я – скромным судьей, растерявшимся в большом городе. Я даже не задавался вопросом о вашей искренности, вы мне казались движимым настоящей верой в служение Египту. Когда я думаю о
Налетел внезапный порыв ветра, и Бел-Тран ухватился за Пазаира.
– Вы кривили душой с нашей первой встречи, не так ли? – продолжал визирь.
– Я надеялся убедить вас и использовать, признаюсь. Но я испытал полное разочарование! Ваше упрямство и узость взглядов меня обескуражили. Хотя манипулировать вами было несложно.
– Что говорить о прошлом, поменяйте свою жизнь, Бел-Тран. Пусть ваш опыт и знания послужат интересам фараона и народа Египта, откажитесь от ваших непомерных амбиций – и вы познаете счастье тех, кто живет по справедливости.
– Какие смешные речи... Надеюсь, вы сами не верите в то, что говорите?
– Зачем вести народ к несчастью?
– Хотя вы и визирь, вам незнаком вкус власти. Но мне он знаком, эта страна будет моей, так как я могу здесь установить собственные порядки.
Из-за ветра мужчины говорили громко, отчетливо проговаривая слова. Вдали пальмы клонились от ветра, их огромные листья переплетались и скрипели, ломаясь. Песчаные вихри поднимались на штурм пирамиды.
– Забудьте ваши личные интересы, Бел-Тран, они приведут вас к пустоте.
– Ваш учитель Беранир был бы недоволен вами и вашим недостатком ума. Помогая мне, вы доказали вашу недальновидность; прося меня о подобном, вы доказываете вашу глупость.
– Вы убили его?
– Я не пачкаю рук, Пазаир.
– Никогда больше не произносите имя Беранира.
В глазах Пазаира Бел-Тран увидел свою смерть. Обезумев, он отступил на шаг и потерял равновесие. В последний миг Пазаир ухватил его за запястье.
С бешено бьющимся сердцем, цепляясь за каждый каменный выступ, глава Двойного Белого дома спускался с пирамиды. Сзади на него давил тяжелый взгляд египетского визиря.
43
Если к началу июня вода Нила окрасилась в зеленый цвет, то в конце июня она стала коричневой, тяжелой от грязи и ила. Работы в полях прекратились, с окончанием молотьбы начинался долгий период затишья. Чтобы подкопить средств, многие, как только река разливалась и можно было переправлять на лодках огромные каменные глыбы, шли работать на большие строительные площадки.
Умы египтян терзало беспокойство: будет ли уровень воды достаточным, чтобы напоить влагой иссушенную землю и сделать ее плодородной? Надеясь вызвать благосклонность богов, жители деревень и городов приносили в дар реке маленькие фигурки из обожженной глины или фаянса, изображавшие толстяка со свисающими сосцами и венком из растений на голове. Он олицетворял собой Хапи, разлив Нила, огромную силу, благодаря которой зазеленеют поля.
Через три недели Хапи вздуется так, что наводнит Две Земли и превратит Египет в огромное озеро, по которому люди будут перемещаться на лодках от селения к селению. И наступит момент, когда Рамсес обязан будет отречься от престола в пользу Бел-Трана.
Визирь гладил Смельчака, державшего в зубах кость, которую он сначала обглодал, затем зарыл, а потом снова вытащил из своего тайника. Пазаир был озабочен будущим своих верных спутников – кто станет заботиться о его собаке
– Ты должна уехать, Нефрет, покинуть Египет, пока еще не поздно. – Пазаир крепко прижал супругу к груди.
– Ты предлагаешь мне бросить тебя?
– Сердце Бел-Трана черство, алчность и властолюбие вытеснили из его души все чувства. Он тебя не пощадит. Ничто больше не способно взволновать его.
– А ты сомневался в этом?
– Я надеялся, что голос пирамид пробудит в нем преданную забвению совесть... Но лишь растравил в нем жажду власти. Спасай свою жизнь, спаси жизни Смельчака и Северного Ветра.
– Как визирь ты мог бы допустить, чтобы главная целительница царства оставила свой пост в момент, когда тяжелая болезнь обрушивается на страну? Каким бы ни был конец, мы встретим его вместе.
Взявшись за руки, Пазаир и Нефрет смотрели на сад, где резвилась Проказница, маленькая веселая обезьянка, вечно ищущая, чем бы поживиться. Как ни близка была катастрофа, в этот момент они наслаждались покоем наполненного ароматами уголка, скрытого от суеты и тревог. Они искупались в бассейне, а затем совершили прогулку под сенью деревьев, прежде чем приступили к своим обязанностям.
Кем и Убийца прошли по аллее, усаженной кустами тамариска, поклонились жертвеннику предков, омыли руки и ноги на пороге жилища, прошли через террасу и заняли места в зале с четырьмя колоннами, где восседали визирь и его супруга. Следом за верховным стражем и его верным спутником в зал вошли царица-мать, бывший визирь Баги, верховный жрец Карнака Кани и Сути.
– С величайшего дозволения царя, – объявил Пазаир, – теперь я могу открыть вам, что в пирамиду Хеопса, куда дозволено входить лишь фараону, незаконно проникли Бел-Тран, его супруга и три их сообщника, которые теперь уже мертвы. Заговорщики осквернили саркофаг, похитили золотую маску, ожерелье, священного скарабея, амулеты из лазурита, тесло из небесного железа и золотой мерный локоть. Некоторые из этих сокровищ найдены, но у нас нет главного – Завещания богов, заключенного в кожаный футляр, который царь должен держать в правой руке во время праздника обновления, прежде чем показать его народу и жрецам. Этот документ, передаваемый от фараона к фараону, узаконивает царствование. Никто не мог предположить, что возможно подобное надругательство – кража таких святынь! Мой учитель Беранир был убит, так как он мешал мятежникам. Кем и Убийца положили конец преступным деяниям бальзамировщика Джуи, ставшего поглотителем теней, наемником Бел-Трана. Результаты незначительные, поскольку мы так и не нашли убийцу Беранира и оказались неспособны вернуть царю Завещание богов. В день наступления нового года Рамсесу придется отказаться от трона и отдать его Бел-Трану. А тот закроет храмы, пустит в обращение деньги и подчинит Египет новому единому закону – закону прибыли.
За словами визиря последовало долгое и тягостное молчание. Члены его тайного совета были буквально раздавлены новостью. Как говорили древние предсказания, «небо пало им на головы». Сути ответил первым:
– Этого документа, какую бы важность он ни представлял, недостаточно, чтобы Бел-Тран стал уважаемым и достойным царствования фараоном.
– Потому он принял необходимые меры, подкупил тех, кто руководит страной и управляет ее делами, и создал полезные связи.
– Ты не пытался их разрушить?