Возвращение из отпуска

"Чосер" уходит с орбиты Новой Голубой Земли по понедельникам, в 19.30 относительного, от второго причала станции "Порт 7". Новая Голубая Земля сравнительно мало заселена, к тому же ее население занимается в основном сельским хозяйством, так что пассажиров здесь бывает немного. Трехсотместный лайнер "Чосер" уходит, как

правило, заполненным едва ли на шестую часть. Зато в следующем порту - Мир- Гоа - обычно прибавляется больше сотни пассажиров. Это безжизненный, раскаленный, пронизанный шахтами индустриальный мир, на который и с которого постоянным потоком тянутся вахтовики.

Через сорок часов - еще один порт, Станция Толиман; здесь пересадка на местные линии всех трех систем Альфа Центавра. Около половины пассажиров здесь обычно выходит, но на смену им устремляются новые, и вот тут лайнер обычно заполняется полностью, потому что следующая, и последняя, остановка - это Космопорт Галактика, столица Империи Галактика, местопребывание Галактического Пантократора, гигантское искусственное сооружение, нагромождение висящих в пространстве конструкций, по размеру сравнимое с земной Луной.

Помимо того, что Космопорт - столица, город, населенный сотнями миллионов людей, это еще и крупнейший в Галактике узел пассажирских и грузовых перевозок. Собственно, первые сооружения Космопорта и монтировались полторы тысячи лет назад как пересадочная станция для кораблей, идущих из Солнечной системы в Дальний космос и обратно.

До Солнечной системы отсюда всего несколько часов лету. Огромный, неиссякающий пассажиропоток идет между этими двумя центрами человеческой цивилизации - Космопортом и Землей, метрополиями Империи Галактика и Конфедерации Человечеств, двух гигантских метасоциумов, сосуществующих уже больше тысячи лет.

Чтобы попасть в Солнечную систему, обязательно надо сделать пересадку в Космопорте. Таков принцип Империи: все дороги ведут в Космопорт. У Звездного флота Империи нет транзитных рейсов через Космопорт. Больше того, уже семь веков существует соглашение, по которому нет таких рейсов и у Космофлота Конфедерации. Поэтому от стыковочных узлов Космопорта отправляются - и прибывают к ним - корабли обоих флотов. Многие рейсы даже дублируют друг друга - на основных линиях, где пассажиропоток велик.

Впрочем, линия до Новой Голубой Земли не дублируется. В системе Нового Солнца всего две обитаемых планеты. Мир- Гоа принадлежит Империи, Новая Голубая принадлежала ей в прошлом, однако десять лет назад получила независимость, пополнив собой многочисленный список независимых планет Периферии.

Поэтому к Новой Голубой Земле традиционно, вот уже двадцать семь лет, ходит один и тот же лайнер II класса "Чосер", корабль Имперского Звездного флота. Он уходит из Космопорта в полдень пятницы и через семьдесят два часа, в полдень понедельника, стыкуется со станцией "Порт 7". Семь с половиной часов стоянки - перенагрузка силовой системы, профилактика, перезапуск разгонника - и "Чосер" уходит обратно в Космопорт, где будет через

семьдесят два часа, в 19.30 четверга. Там сменится экипаж, и наутро - снова в путь. Так повторяется каждую неделю уже двадцать семь лет и должно повторяться еще сорок три года, до планового списания корабля.

Можно, конечно, улететь с Новой Голубой Земли и в другой день. За неделю отсюда уходит пятнадцать- семнадцать грузовиков со сказочно чистым новоземельским золотом и сказочно дешевым новоземельским зерном, так что при желании можно купить билет в их крошечные - мест на пять - пассажирские отсеки, но это страшно неудобно - лететь в таком отсеке, да ведь еще грузовик- то летит не семьдесят два часа, а все сто двадцать.

Поэтому лейтенант Космофлота Конфедерации человечеств Легионер Таук летел на "Чосере".

В причальном блоке станции "Порт 7" уже никого не было, когда лейтенант прошел через длинный переход, связывающий шлюз челночных модулей со шлюзом причала, и оказался перед стойкой регистрации.

Дежурный, коренастый азиат в форме Звездного флота, поднял голову от терминала.

– Едва не опоздали, господин лейтенант, - проговорил он, принимая лепесток билета. Терминал пискнул, дежурный вернул билет.
– Счастливого полета, господин лейтенант.

Лейтенант кивнул и прошел в шлюз. Тут уже тоже было пусто. В холле корабля стоял одинокий стюард.

– А, вот и последний - осклабился он в любезной ухмылке.
– Прошу вас, лейтенант. Ваша каюта семьдесят пять, это во втором ярусе. Прошу сюда.

– Благодарю вас, - отозвался лейтенант и свернул в переходной отсек. Спустившись по узкой, до блеска отполированной тысячами ног лесенке, он вышел в узкий, неярко освещенный коридор второго яруса, нашел каюту и отвел дверь.

Второй пассажир поднял глаза из- за газеты, сложил ее и встал:

– День добрый, лейтенант. Летим вместе?

Таук кивнул, снимая перчатки.

– Йонас Лорд, - улыбаясь, представился второй пассажир. Был он невысок, как и Таук, и сухопар, как и Таук; на этом сходство кончалось - Таук был темноглазый блондин, довольно замкнутый с виду, а зеленоглазый длинноволосый шатен Лорд излучал общительность пополам с иронией.

– Легионер Таук, - сказал лейтенант, снимая с плеча рюкзак и ставя в стенной шкаф.
– Лучше просто Легин.

– Отлично, - сияя, воскликнул Лорд.
– А меня зовите Йон. Вы до конца летите?

– Да.

– И я тоже. Вот и прекрасно. Кофе хотите?

Таук снял фуражку, повесил в шкаф и, обернувшись к Лорду, вдруг улыбнулся, слегка оттаяв.

– А знаете, хочу.

– И я хочу, - истово сказал Лорд и мигом наклонился к интеру, весело закричал:

– Пожалуйста, два кофе в семьдесят пятую! Легин, вы сэндвичи будете?

– Нет, - улыбаясь, ответил Легин уже из кресла.

– Тогда два кофе и один сэндвич. С чем? С ветчиной, если можно. Да, спасибо.
– Лорд бросился в кресло.
– Сейчас принесут, - весело объявил он, хотя это и так было ясно.
– Легин, а вы, я вижу, гренадер. А?