Возвращение к себе
Шрифт:
Воротников выскользнул в коридор, плотно прикрыв за собой дверь. Мы остались вдвоём в полной тишине. Прошло некоторое время, мы продолжали сидеть молча, прислушиваясь к нарастающему гулу в коридоре. Временами нам казалось, что слышны были отдельные крики. Затем раздался топот ног, как будто стая носорогов пронеслась по коридору. Затем всё стихло.
– Да, скверная история, – наконец сказал Сергей Андреевич, которого явно угнетала эта зловещая тишина.
Я кивнул головой, но ничего не ответил.
– Спасибо, что вы меня поддержали, – снова заговорил он, не дождавшись моего ответа. – Я ничего не стал говорить об этом человеке. А потом, что бы я сказал? Что человек выбросился в окно, и этим самым признал бы наличие того факта, что этот человек находился в нашем кабинете. А потом что? Ну, признали бы мы, что этот бомж был у нас. Но как он к нам попал – это тоже вопрос. Полиция его не зарегистрировала, не выписала ему пропуск, потому что у него нет паспорта. И вообще, в своем
– Но ведь он был же, – возразил я ему.
– Да был, – ответил Сергей Андреевич, – но вы с вами его не видели.
– Я его видел, – настаивал я.
– Так почему же вы тогда не сказали об этом нашему начальнику Воротникову?
Я пожал плечами, не найдя ответа на этот вопрос.
– Вот видите, – обрадовался Сергей Андреевич, – он появился у нас как ангел. Как ангел и исчез.
– Но его видели другие посетители, – опять возразил я.
– Да мало ли кто его видел! – воскликнул Сергей Андреевич. – И где он сейчас? Его никто не может найти. Это был просто обман зрения. Мираж. Общая галлюцинация. Если меня второй раз спросят, видел, ли я кого-нибудь здесь? Я второй раз скажу, что никого не видел. А если вы скажете, что кого-то видели, то поставите себя в дурацкое положение. Потому что первый раз вы никого не видели, а второй раз друг увидели. Не странно ли? Советую вам не менять своего свидетельства, иначе о вас подумают бог весть что.
– Так кто же это был? – спросил я, больше обращаясь к себе и думая о шаре, который сопровождал меня на работу.
– Это не нашего с вами ума дело. И не ломайте себе голову, а лучше всего, забудьте о том, что здесь произошло. Так вам самим станет легче. Зачем вникать во всякие таинственные загадки, стараться разобраться во всяких природных феноменах? Меньше думаешь, крепче спишь. Разве нам своих забот не хватает? И не забывайте, что мы с вами официальные лица. И нам нужно иметь всегда здравый ум и ясное представление обо всём, что происходит вокруг нас. Мы и так всегда в меньшинстве и на виду у народа. Поэтому нам нужно носить защитный панцирь или костюм, подобный тому, что носили средневековые рыцари, только невидимый. Если мы не наденем на себя в этот панцирь, то умрём от отчаяния, от собственной беззащитности, потому что и так все нас ненавидят за наше особое положение в обществе. А эти невидимые латы спасут нас от стрел ненависти, которые постоянно летят в нашу сторону. Ведь народ ненавидит нас как своих сатрапов, и всегда чего-то от нас хочет. Да, да, при всей своей ненависти, они хотят от нас что-то получить, а когда мы не можем дать это им, то они начинают нас ненавидеть вдвойне. Они внешне вроде бы как нас уважают, здороваются с нами, а внутри себя скрепят зубами от одного только нашего вида. А как же иначе? Ведь мы – чиновники, обличённые властью. С нами лучше не ссориться, считают они. А за глаза все они говорят о нас такие гадости, которые вам и не снились. И если не иметь этого панциря, то можно пропасть от их косых взглядов, от язвительных реплик, от прямой ненависти, когда вам смотрят в глаза, и губы беззвучно двигаются, как бы произнося: «Попадись мне в пустом переулке, за всё заплатишь». Не дай бог, если начнётся какой-нибудь бунт, в первую очередь оторвут головы нам с вами, как представителям власти. Они-то уж нам отомстят за весь административный порядок и за те ошибки, которые иногда случаются не по нашей вине.
Сергей Андреевич вытащил из кармана цветастый носовой платок и высморкался в него, затем им же протёр глаза. Можно было подумать, что он это сделал от расстройства, и не иначе как плачет.
– Это нам-то, их верным слугам, которые никогда не переходят границ превышения власти, – продолжил он свои жалобы, – самым дисциплинированным и верным их слугам они хотят засадить в спину нож. Они ставят нам в вину всё, что считают нужным, будь то их унижение, когда они толпятся в коридорах, ожидая своей очереди, или оставшиеся без удовлетворения просьбы, которые мы не можем вовремя рассмотреть, потому что их требования часто расходятся с буквами закона. Они припомнят нам и наши особые служебные возможности, и наше положение, которых у них нет. Мы расплатимся также за наши полномочия, которых они не имеют, и которые мы используем только в рамках закона. Они принесут нас на заклание, как жертву своей понятной только им справедливости, и они будут считать, что они правы, и что они не убийцы, а поборники справедливости, потому что законы на них не распространяются. Мы с вами будем для них всегда вне закона, потому что они создают свой собственный закон и провозглашают только свою истину. И их истина будет всегда отличаться от нашей истины настолько же, насколько, как они полагают, мы отличаемся от них. Это испокон веков было так, когда власть предержащие и обслуживающие закон объявлялись вне закона. Происходила революция, старая власть безжалостно уничтожалась, на её месте возникала новая. И она существовала до полного разочарования народа. И тогда эту власть опять уничтожали, придумывая ей взамен нечто новое.
Сергей Андреевич замолчал, задумчиво уставившись в одну точку в голубом небе за окном. На улице солнце припекало по-летнему. Птицы щебетали в зелёной листве деревьев. Слышалось шуршание шин, стук женских каблуков по асфальту, разговоры прохожих. Время подходило к обеду, однако мы не смели покинуть наш кабинет, ожидая своей участи. Мне совсем не хотелось поддерживать разговор, принявший форму сетования на нашу жалкую чиновничью жизнь, поэтому я встал из-за стола, подошёл к шкафу и вытащил наугад из кипы бумаг первые попавшиеся мне под руку четыре папки с делами. Сев на своё место, я открыл их и углубился в чтение.
Эти папки имели довольно странные надписи, оставленные ещё нашими предшественниками. На первой стояла надпись «Потерявшийся человек». На других: «Нашедшийся человек», «Ищущий себя человек» и «Нашедший себя человек». Положив перед собой эти папки, я долго их разглядывал. Интересно, подумал я, в какую папку мог бы себя поместить? Несомненно, я бы поместил себя в папку «Ищущий себя человек». Я открыл эту папку, и она оказалась пустой. Я открыл папку «Нашедший себя человек», и там тоже не было никаких документов. В папке «Потерявшийся человек» было всего одно дело.
В этом деле излагалась довольно странная история о том, как один мужчина, возвращаясь вечером домой, встретил человека, абсолютно похожего на него. Его привлекла ни только внешность незнакомца, но и схожесть в одежде с ним. Он не удержался и спросил, откуда тот прибыл. Незнакомец назвал город, где живёт, и цель своего приезда. Оказалось, что незнакомец приехал специально для встречи с ним. Податель этого заявления не поверил своим ушам и заподозрил неладное. По словам того незнакомца выходило так, что их жизненные пути не только пересеклись в прошлом, но и долгое время шли параллельно друг другу. До поры зрелости, как утверждал незнакомец, они жили вместе в одном доме, дружили и были неразлучны, как два брата-близнеца, но потом они расстались по причине разных устремлений. По утверждению незнакомца, их детство и юность прошли вместе. Затем судьба разметала их по белому свету. «Странно, – сказал податель заявления, – но я вас совсем не помню». Незнакомец не удивился, а заметил, что податель заявления всегда отличался плохой памятью и пренебрежительным отношением к своим друзьям. Затем он привёл ряд таких подробностей из жизни этого человека, что у того глаза на лоб полезли. Но как не напрягал он свою память, не мог вспомнить, встречал ли он в своей жизни того незнакомца или нет. Набравшись храбрости, он спросил его: «Собственно говоря, чего вы от меня хотите?» И тот ответил, не моргнув глазом: «Я хочу вас заменить». «Как?» – удивился податель заявления. И тот нахально ответил ему: «Вы скоро умрёте. Но у вас есть семья. Кто будут заботиться о ней?» Податель заявления, услышав эти слова, чуть было не пустил в ход кулаки, но вдруг незнакомец исчез, как будто растворился в воздухе. Вернувшись домой, податель заявления понял, что незнакомец уже побывал у него дома, потому что, когда он потребовал у жены ужина, та стала его упрекать в забывчивости, сказав, что он только час назад поужинал со всей семьёй, а потом решил прогуляться.
Прочитав это заявление, я обратил внимание на дату его подачи. С тех пор прошло уже два года.
– Странный случай, – сказал я, – отложив, папку в сторону.
– О чём это вы? – спросил Сергей Андреевич, всё ещё пребывая в угнетённом состоянии духа.
– Я имею в виду тот случай, когда податель заявление увидел своего двойника.
– М-да, – задумчиво произнёс Сергей Андреевич, припоминая этот случай, – тогда мне пришлось заниматься им. Дело странное, так до конца и не доведённое.
– Почему? – спросил я его.
– Позже, где-то, через полгода после того заявления, приходила к нам его жена и утверждала, что, как будто, ей подменили мужа.
– И в чём это выразилось?
– Она вроде бы и признавала его и не признавала. Говорила, что в его поведении появились разные странности. Некоторых людей он не узнавал, но зато в каких-то областях стал проявлять такие знания, которых раньше у него не было. А всё это произошло после того, как однажды он отправился с товарищами в лес собирать ягоду, отстал от товарищей и потерялся в лесу. Его искали целую неделю, а потом он вышел из леса очень похудевшим, как видно, голодал и испытал какое-то потрясение. На этой почве, вероятно, и случилось его психическое расстройство. Дома он не мог найти своих вещей, придя на работу, долгое время не мог оклематься. Его пришлось заново переучивать его профессии. Но зато в нём открылись новые таланты. Оттуда-то в нём вдруг проявились знания немецкого языка, который он раньше совсем нигде не учил. К тому же он стал хорошо петь и играть на гитаре. Некоторое время он находился под наблюдением врача, но затем всё у них наладилось. Жена забрала своё заявление назад, и даже была им довольна, потому что он начал быстро продвигаться по службе. Вот такие дела.