Возвращение короля Коболда
Шрифт:
Но передний конец посоха уже коснулся жаркого марева. На верхушке посоха вспыхнула искра. Сколакс издал победный вой и взмахнул посохом, подзывая свои силы. Крестьяне закричали и хлынули в пещеру.
— Ублюдок! — завизжала Агата. — Подлое бесовское отродье! Чума на тебя! Ты убил моего сына!
Она прожгла его бешеным взглядом, маниакально качая мехи. Пар от котелка устремился вперед, на толпу.
Та встала, как вкопанная. На лицах крестьян появилась мертвенная бледность. А на коже выступили красные точки. Они завопили, вертясь и
Какой-то миг толпа крутилась и бурлила двумя противоборствующими потоками во входе в пещеру; затем задние ряды завопили и подались, когда призрачные жала поразили и их, и толпа хлынула обратно на карниз, вон из пещеры.
Остался только проповедник, боровшийся с роем призрачных пчел, лицо его покраснело и опухло от невидимых жал.
Старая ведьма откинула голову назад и визгливо рассмеялась, по-прежнему качая мехи.
— Мы их взгрели, детка! Сейчас мы их взгрели! — Затем она мрачно склонилась над котелком, закачала еще сильней и сплюнула. — Сейчас они поплатятся за его смерть! Сейчас мои Эвмениды поторопят их домой!
Титаническим усилием Сколакс бросился вперед, взмахнув посохом над головой ведьмы. Гвен прыгнула вперед защитить ее; но посох отскочил назад, сбив проповедника с ног и с силой бросив его на каменный пол. Сквозь его мучительный рев прорвался торжествующий крик Агаты.
— Он жив! Мой сын Гарольд жив!
Но проповедник поднял свой посох так, словно тот был огромным и тяжелым грузом, со вздувшимся от призрачных жал и ярости лицом.
— Внемлите мне! Внемлите Сколаксу! Разорвите их! Растерзайте их! Они не могут устоять против нас! Сломите их — немедля! — и с рычанием наклонился к своим жертвам.
Род прыгнул вперед, схватил посох, сильными руками выдергивая его из рук проповедника. Но затем хлынула, вопя и крича, вся толпа. Пальцы вцепились в ведьм; взлетели ввысь косы...
А потом свет, ослепительный свет, вспыхнувшее солнце, снова — безмолвный свет, повсюду.
И тишина, глубокая и внезапная, и падение, падение, сквозь тьму, полную и кромешную, повсюду вокруг них, и холод, пронизавший их до костей...
ЧАСТЬ 2
И что-то стукнуло его по пяткам, швыряя его на спину. Что-то твердое соприкоснулось с его пятками, бедрами и плечами, и он рефлекторно уткнулся подбородком в грудь.
И в темноте горел огонь.
Бивачный костер, только горел он в маленькой железной клетке со сходящимися кверху черными прутьями.
Глаза Рода вцепились в эту клетку ради простого успокоения в четкой геометрии от внезапно обезумевшего мира. Она представляла собой тетраэдр, в котором горел огонь.
Но что, черт возьми, здесь делал этот четырехгранник?
И если уж на то пошло, где это «здесь»?
Перефразируй вопрос; потому что огонь и клетка явно находились, где им полагалось. Поэтому...
Что делал здесь
Вернемся к вопросу номер два: где это «здесь»?
Род начал замечать детали. Пол был каменный, из квадратных черных базальтовых плит, а огонь горел в небольшой круглой впадине, окруженной базальтом. Стены находились далеко, их с трудом удавалось разглядеть в тусклом свете огня, они казались увешанными бархатом какого-то очень темного цвета, но не черного. Род прищурился — похоже, густо-каштанового.
Черт с ними, с занавесками. Гвен.
Рода охватил внезапный парализующий ужас. Он едва мог повернуть голову, боялся посмотреть из страха, что ее может там не быть. Он постепенно заставил свой взгляд пройтись по затемненному помещению, постепенно...
Футах в десяти от него лежала большая черная фигура: Векс.
Род встал на колени и пощупал, не сломаны ли какие кости, подходя к этому делу без спешки. Убедившись, что его не придется собирать по крупицам, он осторожно поднялся на ноги и подошел к коню.
Векс лежал совершенно неподвижно, что было на него непохоже, но находился в полном отключении, со всеми сочленениями на тормозе, что было на него похоже, когда его охватывал припадок. Род решил его не винить; столкнувшись с таким путешествием, он и сам мог бы хватануть нечто крепкое — или по крайней мере слегка крепленое; например, «бурбон»...
Он пошарил под лукой седла и нашел кнопку обратного включения.
Черный конь расслабился, затем медленно пошевелился и поднял большую голову. Открылись, глаза — большие, карие и затуманенные. Род не в первый разгадал, а были ли они на самом деле, как подсказывали очки, пластиковыми.
Векс медленно повернул голову, выглядя настолько озадаченным, насколько позволяла металлическая морда, скрытая под конской шкурой, а затем медленно повернулся обратно к Роду.
— Ву-меня... бил... брибадок, РРРРРодд?
— Припадок? Конечно, нет! Ты просто решил, что нуждаешься в смазке, и поэтому заскочил на ближайшую автостанцию.
Род тактично воздержался от упоминания о том, как именно Векс «заскочил».
— Я... б-б-бодвел дебя в... друдную... минуду.
Род поморщился от обложившего синтезированные слова налета самопрезрения и перебил:
— Ты сделал все, что мог; и поскольку ты уже пять или шесть раз спасал мне жизнь, я не собираюсь жаловаться из-за тех немногих случаев, когда у тебя случались осечки. — Он потрепал Векса между ушей.
Робот на миг повесил голову, а затем на ноги, скользя копытами по камню. Он раздул ноздри, и Род убедился, что радар у него тоже работает...
— Ми нагодимся в больжом зале, — пробормотал робот; по крайней мере, когда с ним бывали припадки, он говорил быстро. — Он камедный, увешан каштановыми бархатными занавесками; во впадине в центре зала горит огонь. Он окружен металлом, решетчатой конструкцией в виде тетраэдра. Металл — сплав железа, содержащий примеси никеля и вольфрама в следующих процентах...