Возвращение Крестного отца
Шрифт:
Водитель больше не сказал ни слова. Рассказ явно не для детских ушей, но девчонки перестали реветь и с интересом слушали.
Тем временем за окном город наконец-то сменился широкой равниной, усеянной могильными плитами, статуями, склепами — бесконечное царство мертвых. Почему-то вспомнились слова Санни, которые он произнес, выгоняя Фредо из семьи: «Лас-Вегас — город будущего». Нет, дорогой братец, это Кольма — город будущего, как раз для тебя, Санни! Фредо рассмеялся, однако смех прозвучал как-то нервно и сухо, и он тотчас же осекся.
Итальянское кладбище тянулось на многие мили по обе стороны дороги. Процессия въехала с южной стороны, миновав памятник, на котором были выгравированы руки, сжимающие цепь.
Фредо зачарованно покачал головой.
Плюс дополнительный доход, который приносит подобный бизнес. Боже, если бруклинское кладбище Америго Бонасера когда-нибудь обанкротится, под каждым камнем нового владельца будет ждать сюрприз!
Кольма… Даже звучит по-итальянски!
Внезапно Фредо почувствовал озноб, а солнечное сплетение болезненно сжалось. Болота штата Нью-Джерси тянулись перед глазами, как бесконечные Кольмы. У клана Корлеоне в кармане достаточно политиков, чтобы быстро получать разрешения на захоронения. Болото можно отбить у Страччи без особого труда. Фредо казалось, он слышит голос отца: «Никогда не упускай своих возможностей!»
— Ты в порядке? — спросила жена Дино.
Несмотря на приподнятое настроение, ему вполне удалось изобразить на лице скорбь. Жена Дино и дети вышли из машины, а Фредо, напоследок отхлебнув виски, поспешил занять место у гроба.
После похорон все вернулись в Сан-Франциско, точнее, в «Дары моря», лучший ресторан города, принадлежащий Молинари и закрытый с тех самых пор, как пришла страшная весть о гибели босса. Тем не менее, едва выйдя из машины, Фредо понял, что персонал ресторана провел эту неделю вовсе не в безутешных рыданиях. В воздухе плавали чарующие ароматы топленого масла, копченых крабов, пеламиды, омаров, кипящего маринада, а на рашперах жарились отбивные из нежнейшей телятины. Из машин выскакивали дети и тут же неслись на задний двор, где один из поваров ждал их не с требухой, как обычно, а с блестящими серебряными ведрами, полными живой рыбы. Мальчики постарше несли ведра к пристани, где бросали в воду одну рыбу за другой, привлекая целые стаи чаек и пеликанов. Фредо невольно засмотрелся на птиц, которые, казалось, нисколько не боятся истошно орущих детей. Перед глазами невольно встала картинка из далекого детства: он всегда пугался острых когтей пеликанов, в отличие от Конни, которая визжала и радовалась больше остальных. Майкл в таких забавах не участвовал, он сидел на мостках, заткнув уши и с неодобрением поглядывая, как транжирят хорошую рыбу. А что Санни? Он больше любил швырять в воду камни, если, конечно, не удавалось добраться до папиного ружья! Его дружок Хейген ни за что не стал бы стрелять в птиц, но до смерти боялся отцовского неодобрения.
А вот эти дети веселились от души, их не страшили даже жирные чайки, пикирующие прямо в ведра с рыбой! Недолго им осталось веселиться. С минуты на минуту явится чья-нибудь озлобленная тетушка и начнет поучать, как следует себя вести на похоронах бедного дяди Тони. Огромным усилием воли Фредо заставил себя повернуться к украшенному черными лентами входу в ресторан. Страшно хотелось вернуться в отель, чтобы обдумать, как лучше преподнести Майклу идею с кладбищами. Корлеоне
В ресторане Молинари всегда было довольно темно: обшивка из кипариса, кожаные перегородки, красные занавески, не закрывающие лишь окно, которое выходило на бухту. Сегодня были зашторены все окна без исключения, и в освещенном несколькими свечами зале собрались темноволосые, с оливкового цвета кожей люди, одетые в черное. Единственными яркими пятнами были скатерти, такие белые, что Фредо прищурился. В центре знаменитого мраморного фонтана стояла ледяная фигура Тони Молинари с вытянутой к барной стойке рукой. Все присутствующие осторожно касались холодного лба ледяного двойника погибшего дона.
В ресторане посетителей было куда больше, чем на кладбище, возможно потому, что подавали чудесные закуски. Фредо по очереди обнимал собравшихся и качал головой, выражая соболезнования по поводу трагедии. Некоторые делали многозначительные замечания относительно его нового назначения в семье. Корлеоне проявил ангельское терпение, а потом предложил отдать должное таланту шеф-повара. Чтобы не опьянеть, он пил пиво. У Фредо не было харизмы, как у отца и братьев, но, как ему казалось, он извлекал из этого пользу. Он никогда никого не подавлял. Женщины относились к нему по-матерински. Мужчины же, видя, что он едва следит за ходом беседы, наливали ему стаканчик и старались как можно быстрее от него отделаться. Жизнь в «Замке на песке» Фредо очень нравилась, потому что он любил развлекаться и развлекать других.
В семье Корлеоне все вели себя как роботы, тщательно обдумывая каждое слово. С Фредо люди могли расслабиться и побыть самими собой. Наверное, поэтому его очень любили. Его считают слабым, да только это большая ошибка. «Не стоит недооценивать своих врагов!» — часто поучал папа, правда, не Фредо, а Санни. Сколько раз отец отчитывал старшего брата, не обращая на среднего ровным счетом никакого внимания. Неизвестно, кому было обиднее!
Некоторые из собравшихся шептались о таинственном исчезновении пилота по фамилии О'Мэлли, причем с Фредо откровенничали куда охотнее, чем с Майклом. Он услышал все возможные теории относительно личности летчика. Чаще всего предполагали, что это полицейский или кто-то из кливлендской семьи. Возможно, и то, и другое. У нового главы клана Молинари была иная идея. Пожимая Фредо руку, Мясник прошептал: «Это же сделал Нос, верно?» И ему, и всем остальным Корлеоне говорил, что не имеет ни малейшего понятия. Майкл бы никогда так не поступил.
Ну почему он проигрывает по сравнению с братьями? Фредо стоял в мужской уборной и смотрелся в огромное зеркало. Он выпрямился и втянул в себя живот. Глаза у него, как поется в той песне, словно вишня в молоке. Впрочем, братья не сравнивают себя друг с другом! Фредо провел по редеющим волосам — кажется, с пивом пора заканчивать. Он смотрел на свое круглое лицо, стараясь не видеть сходства с отцом, квадратного подбородка Санни и миндалевидных глаз Майкла. Схватив упаковку жидкого мыла, Фредо швырнул в свое отражение. Зеленые капли были повсюду, зеркало треснуло. Корлеоне протянул сто долларов седому негру-уборщику, который понимающе кивнул и сказал, что очень скорбит по мистеру Тони. Фредо вернулся в почти пустой ресторан к растаявшей фигуре Молинари. Не желая ни с кем общаться и отчаянно ненавидя остальных Корлеоне, он вышел из ресторана.
Такси брать не хотелось, и Фредо решил прогуляться по пристани. Еще немного, и здесь станет опасно, ведь это район матросов и портовых грузчиков. Именно здесь находятся бары с самой сомнительной репутацией.
Нет, нельзя снова пускаться во все тяжкие!
Перед ним была Пауэлл-стрит, которая приведет прямо к отелю. Путь неблизкий, и все же прогулка ему не помешает. Фредо растерянно смотрел то на мрачного вида бары, то на Пауэлл-стрит. Насколько он помнил, она идет вдоль итальянского квартала. Там можно остановиться, передохнуть, выпить кофе и обдумать план с кладбищами. Правильно, как раз то, что нужно!