Возвращение мага
Шрифт:
– Я позабочусь о ней, господин.
Мы двинулись обратно к дому. Барин сбросил свою накидку, дабы прикрыть наготу зверолюдки, хотя этим никого в особняке уже не удивишь, само собой. По приходе в дом я быстро передала Лайну на попечение Широль.
Завтрак подали в малом обеденном зале, стол которого был рассчитан всего на десять персон. Авель даже на обед не всегда спускался, что уж говорить про утреннюю трапезу. Лирой с Гастеном, Милетт, Шеоклист, Кирья и два поваренка, один из которых был юным светлым эльфом, что славились своим чувством вкуса и умением готовить, застыли вдоль
– Вы меня до смерти закормить решили?! – воскликнул Эйлерт, глядя на представленное изобилие, даже еще не заглянув под крышки блюд.
– Нет… я… как можно, ваше благородие, – замялся Шеоклист неуверенно.
– Милорд, нашим поварам пока неизвестны ваши пристрастия, поэтому они и решили подготовить более разнообразное меню.
– А-а, ясно. В таком случае это похвальная инициатива. Продегустирую и вынесу свой вердикт. Лайну тоже накормите, когда ее отмоют. Вообще, я предпочитаю простую пищу. В походе не до изысков, знаете ли. Например, яичница с хрустящими тостами. Это такой слегка обжаренный хлеб, если вы не в курсе.
Я заметила, как Шеоклист побледнел, и, поняв, что подобного повар не удосужился сготовить, поспешила спасти ситуацию:
– Милорд, испробуйте приготовленные блюда. Столь простая еда, как жареные яйца, может быть подана в любой момент.
– Ага. Ну-с, приятного аппетита! – Эйлерт наугад открыл одну из крышек. – Ого, пирог! Горячий. С фруктами?
– Персики, милорд.
– Наши?
– Верно. Только самые отборные, самые сладкие и сочные плоды идут на барский стол.
– М-м, вкусно… Ничего, что я понадкусываю? Вряд ли осилю, если все буду съедать.
– Как вам угодно, милорд, – терпеливо заметила я.
– Остатки ведь не пропадут?
– Как вы распорядитесь, господин.
– Тогда, разумеется, доедайте. Жаль, если такая вкуснятина пропадет… М-м, слушайте, вам обязательно стоять тут истуканами и глазеть на меня? Немного дискомфортно.
– Про…
– Ладно, к Игнии я уже попривык, – перебил повара Эйлерт. – Шеоклист, тоже можешь остаться, раз уж мы мое утреннее меню обсуждаем. Остальные могут идти. – Народ потянулся на выход из обеденного зала. – Что у нас тут? О! Рисовая каша, а рядом какая-то злаковая. Ячменная? До сих пор растим его? Хотя о чем это я? Сам ведь вчера наш эль пил. Четыре вида… Дай угадаю: с персиками, апельсинами, вишней и… судя по запаху, медом?
– Все верно, милорд.
– Господин, на левой части стола стоят блюда, что приготовлены в основном из наших продуктов… – собрался с духом Шеоклист. – Разве что рис мы закупаем… На правой стороне – покупные деликатесы, что были по нраву сиру Авелю.
– Вот как? Есть там что-то сильно накладное для бюджета усадьбы?
– М-м, если только паста из красных бобов и лягушачья икра, – выдал повар. – Икру везут с дальнего юга в дорогих холодильных артефактах, милорд.
– Лягушачья икра?! Гм, мне, конечно, как-то приходилось с неделю питаться жареной лягушатиной, но, будь у меня выбор, я бы предпочел что-то иное. Поэтому убираем из меню.
– Как
– Ха, слышал бы меня сейчас Рик! Точно бы припомнил, как мы с декаду давились желтым мхом в орочьих степях. Мы пытались и жарить его, и варили, сушили, ели сырым, с солью, разбавляли вином. Короче, так и не смогли понять, как орки на нем выживают. После варки мох превращается в клейкую жидкость, похожую на сопли. И вкус соответствующий. Ха-ха! Ладно, не буду сбивать себе аппетит…
– Не-е-ет! – раздался пронзительный крик из коридора, что привлекло всеобщее внимание.
Через несколько секунд двери малого обеденного зала распахнулись, и в проеме показалась по-прежнему нагая Лайна, покрытая местами белой пеной и потирающая слезящиеся глаза. За ней высунулись растерянные стражники, Лирой и Гастен, очевидно, не сумевшие ее задержать.
– Господин! Ва-ф-ваф!
Зверолюдка моментально преодолела разделяющее расстояние, ловко увернувшись от моей попытки схватить ее, и бросилась в ноги милорду. Я застыла, боясь, как бы не случилось непоправимого.
– Хозяин-вуф. Глазам больно! Щиплет-вуф! – хныча, пожаловалась Лайна.
– Ха-ха-ха-ха! – заливисто рассмеялся милорд. – Совсем стыда нет, дикое ты животное! Ладно, все-таки в этом виноват Авель по большей части. Слушай сюда, Лайна. Во-первых, расхаживать в доме голышом – дурной тон. Тем более в обеденном зале, тем более перед своим хозяином. Ну, если только тебя не позвали для постельных утех… хотя ты наверняка не знаешь, что это такое… надеюсь. Во-вторых, появляться в обедне покрытой мыльной пеной, врываться к хозяину без предупреждения или веской причины, мешать ему принимать пищу, сидеть за одним столом, пачкать его одежду… Это лишь то, что я вспомнил из уроков, что мне давали в детстве. Понимаешь, сколько пунктов этикета ты нарушила?
– Простите, милорд, это моя вина, – склонилась я, надеясь, что эрл не сильно разозлится на девочку.
По мере сказанного Лайна постепенно осознавала всю глубину той ямы, в которую загнала себя. На пороге зала показалась перепачканная Широль. Увидев композицию из чуть ли не сидящей на коленях Эйлерта зверолюдки, горничная изобразила глубокий поклон, без слов говорящий что-то вроде: «Простите, господин, я пыталась ее остановить, но потерпела неудачу». Лайна отстранилась и состроила испуганное выражение лица, вспомнив, по-видимому, кто перед ней. Когда милорд протянул руку, то представительница собачьего племени дернулась прочь, но, поняв, что ее не будут бить, позволила потрепать себя по голове.
– Говоришь, глаза щиплет? Может, потому что ты не давала себя нормально помыть? Значит, так. Ты идешь с Широль в ванную и прилежно исполняешь все, что она прикажет. Затем, когда она сочтет, что ты уже прилично выглядишь и тебя можно выпускать в доме, я разрешаю тебе доесть что угодно из этого разнообразия. Видишь, сколько мне всякой всячины наготовили?
Глаза зверолюдки стали с чифное блюдце, а изо рта натуральным образом закапала слюна, когда она посмотрела на россыпь исходящих паром кушаний. Никогда не видела, чтобы кто-то действительно был так голоден и в то же время совершенно не умел вести себя за столом.