Возвращение на Цветочную улицу
Шрифт:
Сьюзен побледнела.
— И это не самое худшее, — холодно произнесла Аликс.
— Пожалуйста, не нужно, — взмолилась Сьюзен. — Джордан любит тебя и…
— Послушайте, вы должны понять, что я уже не та, что раньше, — произнесла Аликс, сглатывая ком в горле. Она не хотела, чтобы Сьюзен видела ее плачущей. — Джордан это знает, а вы, видимо, нет.
— Может, и нет, — признала Сьюзен. — Но что я должна думать, когда к тебе приходят люди с просьбой кого-то убить?
— Не убить, а избить, — поправила Аликс, считая, что между тем и другим —
Должно быть, она повысила голос, потому что Джордан обернулся.
— Это папа тебе рассказал? — спросил Джордан, быстро подходя к столику, где они сидели.
Сьюзен встретилась взглядом с Аликс в безмолвной просьбе не рассказывать об остальном разговоре.
— Да, он упоминал об этом, — натянуто ответила Сьюзен. — Мы с Аликс обсуждали этот… инцидент.
Джордан встал позади Аликс и положил руки на ее плечи.
— А Аликс рассказала, что она ответила Маргарет? — Голос Джордана был невозмутим, но Аликс чувствовала, сколько эмоций скрывалось за этой невозмутимостью.
Сьюзен помотала головой:
— Мы до этого не добрались.
— Она говорила с Маргарет о прощении, — объяснил Джордан. — Какой прекрасный ответ, не правда ли? Я уверен, Маргарет внимательно слушала.
— Надеюсь, — пробормотала Аликс. Она не знала точно.
— Она слушала, потому что Аликс сама пережила похожую злобу и боль. Знаю, ей не нравится, что я сейчас об этом вспоминаю. Чтобы вырасти неиспорченной в среде, в которую попала Аликс, нужно быть необычайной женщиной. С каждым днем я восхищаюсь ею все больше. — Джордан наклонился и взял Аликс за руку. — Только тот, кто научился прощать невыносимую боль, может помочь тому, кому все еще больно.
Аликс сжала руку Джордана и, обернувшись, посмотрела на него с предупреждением, но Джордан не обратил внимания.
— Поэтому Аликс будет так полезна мне в церкви и дома, — продолжал Джордан. — Люди могут не бояться рассказать ей о чем угодно. Вот какой дар она принесет моему приходу. — Он встретился взглядом с Аликс и улыбнулся. — Я рос в церкви и не знаю, как ладить с беспризорниками. Они считают, что я не способен понять их проблемы, и это действительно так. Я не могу. Я никогда не ночевал в каком-нибудь переулке под открытым небом. Зато такой опыт есть у Аликс. И дети послушаются ее гораздо охотнее, чем меня.
— Ты хочешь работать с беспризорниками? — удивилась Сьюзен.
Джордан кивнул:
— Мама, я не хочу всю оставшуюся жизнь читать проповеди церковному хору. Доктор идет к больным. Этим детям нужна Божья любовь. Но я расскажу им о ней, посоветую, что делать, а они станут лишь зевать мне в лицо. А потом дети посмотрят на Аликс и увидят человека, который сумел изменить свою жизнь. Как ты думаешь, кого они станут слушать? Меня, кто всю жизнь прожил в комфорте, или Аликс, которая, как и они, знает, что такое улица?
Сьюзен повернулась к Аликс. Выражение ее лица прочесть было трудно.
— Дело не только в беспризорниках. Я говорю и обо всех. Девушку с сердцем добрее, чем у Аликс, трудно вообразить. Она относится к людям с заботой, и они любят ее за это. — Джордан помолчал. — Я вижу, как дети тянутся к Аликс. Она не берется их судить, а просто слушает с любовью и пониманием и убеждает их в том, что выход есть.
Сьюзен и Аликс снова встретились взглядами.
— Джордан, принеси мне тарелку! — позвал отец. — Ребрышки готовы в лучшем виде!
— Сейчас! — Джордан скрылся в кухне.
Сьюзен опустила голову:
— Я чувствую себя полной дурой, Аликс.
— Почему? — спросила девушка. После того как Джордан говорил о прощении, Аликс больше не могла злиться. Слова его матери причинили ей боль, и понадобится время, чтобы она смогла обо всем забыть. И тем не менее сохранить отношения со Сьюзен было для них с Джорданом очень важно. — Вы любите своего сына и хотите для него хорошую жену. Как я могу вас осуждать?
— Просто… Ох, я чувствую себя такой дурой. Джордан прав. Ты станешь ему прекрасной женой. И станешь прекрасной женой священника.
Аликс пожала плечами:
— Я буду стараться.
— Пожалуйста, — прошептала Сьюзен, ее голос дрогнул, а глаза наполнили слезы, — не нужно меня ненавидеть.
Аликс взяла Сьюзен за руку:
— Я не держу на вас зла.
— Я дала тебе столько поводов ненавидеть меня, но, несмотря на это, ты все равно добра ко мне. Прости. Мы можем оставить все позади и начать сначала?
— Разве не этому учит нас Отец Небесный? — спросила Аликс. — Ведь мы просим Господа простить нам долги наши, как и мы прощаем должников наших.
Сьюзен улыбнулась сквозь слезы:
— Я замужем за Ларри уже тридцать восемь лет, и все это время была женой священника. И тем не менее мне есть чему у тебя поучиться. — Она поднялась и обошла стол.
Аликс поднялась навстречу, и они крепко обнялись.
Это было начало. Начало, на которое Аликс так надеялась.
Глава 34
Колетта Блейк
Колетта не могла заснуть. Словно было не три часа темной безлунной ночи, а светлый полдень.
Каждый раз, закрывая глаза, Колетта думала о Кристиане. В ее голову приходили мысли столь ужасные, что приходилось прикладывать силы, чтобы не закричать или не заплакать. Каждый день без новостей усиливал страх, что Кристиана уже никогда не найдут. Китай — большая страна, и никто не знал, где искать Кристиана.
Элизабет попросила Колетту остаться, пока все не прояснится. Но как долго им придется хранить надежду?
Эллиот Демпси прилетел в Китай и сообщил Элизабет по телефону, что он связался с посольством США. Эллиот нанял поисковую группу и ждал их сообщения. Он звонил каждый день и сообщал новости. Но каждая ниточка, ведущая к Кристиану, заканчивалась тупиком. Кристиан не прилетал в Чжуншань. Но об этом Колетта уже знала. След начинался и обрывался в Пекине.