Возвращение на Олимп
Шрифт:
– Ну, что? – холодно взглянул мне в глаза с высоты своего роста Александров.
– Да здесь он был!– развел я руками. – Я сказал, чтобы он не входил, дождался нас.
– Так, выходит, его похитили,– высказал предположение Касымов.
– Мне надо было взять его с собой, – виновато произнес я. – Он же на рога пойдет, если ему интересно.
И тут Сабир появился на площадке. Он улыбался во весь рот.
– Ха, ребята! Я побывал там! Можно войти. Вы такого не видели. – Он стукнул по перилам трапа. – Брошенный звездолет. Электроники внутри напичкано….
Без лишних слов мы поднялись и вошли внутрь. Наружная дверь закрылась автоматически. Я вопросительно взглянул на Сабира.
– Это шлюз, – объяснил он.– За мной тоже дверь закрылась. Видимо здесь нас облучают.
– От чего? – спросил Касымов.
– От мух, – пошутил Сабир.
– Какие здесь мухи? – не понял юмора Ахмет.
– Это он шутит, – вставил слово Владимир Иваныч. – Облучают от бактерий, которые сидят на нас или, быть может, в нашем теле.
– А это не опасно?
– Трудно сказать. Если это действительно так, то наш иммунитет может быть нарушен. Будем, надеяться, что это поверхностное облучение.
Тут внутренние двери перед нами плавно открылись на этот раз в две стороны. Мы прошли внутрь. Центр летающей тарелки представлял собой цилиндр со сферическим потолком. По бокам у пульта управления стояли два коричневых кресла, предназначенных видимо для пилотов, а в центре стол и ещё пять кресел поменьше. Стенка впереди была открыта, за ней виднелся, экран во всю стену с какими-то приборами. Всё было чисто, всё блестело. Казалось, если пришельцы и были, то они только что сделали уборку.
– Послушайте, – сказал Касымов, – а если эти пришельцы – невидимки, а? Не мог же корабль прилететь сам по себе. Его же посадить нужно, чтобы ничего не поломалось.
– Так на Луну наши, сколько техники посадили, без пилотов, – рассмеялся Сабир. – Так и пришельцы…– голос его упал, и он посмотрел на нас уже серьезно. – Вы что, думаете, это мышеловка?
– Кажется, мы влипли, – сказал Александров. – Где здесь выход? Надо ретироваться, пока не поздно.– И он двинулся по направлению к двери. – Сабир, ты как выходил?
– Я встал перед дверью, и она сама открылась.
– А сейчас что-то не открывается.
– А если я встану рядом с тобой?
Дверь не открывалась. Мы тоже встали рядом. Без результата.
– А ты ничего не говорил при этом.
– Да ничего не говорил, просто пожелал выйти.
– Давайте мы все пожелаем выйти.
Черта с два, дверь не открывалась. Мы постояли перед дверью несколько минут, как идиоты, потом разошлись, кроме Александрова, который стал исследовать стенку на ощупь. До всех нас видимо еще не дошло, что случилось и ожидает в дальнейшем. Сабир плюхнулся в кресло перед пультом управления, закинул ногу на ногу и рассмеялся:
– Как у меня на мостике, только штурвала не хватает.
– Ты смотри там, не нажми ничего, а то загремим под фанфары, – сказал я, разглядывая окружающие предметы.
– Если ничего не нажимать, то мы здесь навечно останемся, – высказал свое мнение Касымов, заглядывая в овальный иллюминатор. – И окно тоже глухое без всяких ручек. Не выберешься.
– Здесь на пульте дверь нарисована, – сказал Сабир. – Может нажать эту кнопочку?
– Владимир Иваныч, а ну подойди, – попросил я.
Все мы столпились вокруг пульта управления, пытаясь разгадать смысл и предназначение кнопок, которых было довольно много.
– Ну, на этой-то действительно дверь,– сказал Александров.
– Так нажать что ли?
– Ну, нажми.
Сабир нажал. Экран вспыхнул, и по нему побежали голубые молнии.
Звездолет задрожал. Трап исчез, словно его и не было. Мы плюхнулись в кресла, стоящие перед нами. Автоматически выскочили дуги безопасности и прижали нас к спинкам. Почти бесшумно тарелка повисла в воздухе метрах в десяти от земли, и через минуту мы оказались за пределами земной атмосферы. Там тарелка зависла, и мы на экране увидели Землю, как видят её космонавты.
Несколько минут мы сидели, молча осмысливая произошедшее.
– Вот мы дураки, – наконец сказал Александров. – Что теперь нам делать?
– А давайте сами за пультом помаракуем как спуститься, – высказался Касымов. – Сабир уже понимает, что к чему.
– Ладно, не язви, – огрызнулся капитан. – Я тут ни при чём. Вы сами мне сказали, чтобы я нажал эту долбаную кнопку.
– Ты все-таки посмотри пульт ещё раз, может, что-то сообразим, – сказал я. – под лежачий камень вода-то не течёт.
– Взгляни, – кивнул Александров.
Сабир наклонился над пультом.– Ну, что тут? Вот очки какие – то, облака, волны, треугольник, крылья, окно, двери уже знакомые нам, а вот фигурка человека. Нажать?
– Да нажми, – сказал Александров, – хуже уже не будет.
Что за чудо появилось перед нами, мы даже представить себе не могли. Сабир сидел за пультом, а мы в центре полукольцом вокруг него. И тут перед нами поднимается сказочная, изящная фигура в длинном, ярко-голубом платье, усыпанным драгоценными камнями. На голове у неё сказочная корона с ярко-красными рубинами; радужное сияние вокруг фигуры, а по его краям переливаются невиданной красоты огненные цветы. Под этим платьем молодая женщина. Черты лица её – прекрасны, также как и зелёные, изумрудного цвета глаза. И она начинает кружиться и танцевать, звук её голоса мелодичен и приятен, она поет какую-то песню непонятную нам, но от этой песни становится так хорошо на душе, мы слушаем, как завороженные, и смотрим на это чудо с восхищением минут пять или десять, время потеряло для нас значение.
Наконец танец закончился, и королева обратила на нас свой взор, сложив белоснежные руки.
– Я – богиня Афина – Паллада! Слушаю вас! – прозвучал в воздухе звонкий, чистый голос.
Мы все посмотрели на Александрова.
– Так это… что я хочу сказать, – медленно проговорил наш начальник. – Дело в том, что мы не совсем понимаем, куда и зачем попали… и как бы нам вернуться на Землю. Если это в ваших силах, то я бы попросил вас сделать это, так как всё там брошено, никто ничего не знает, и будут волноваться и переживать, в смысле родные и близкие. У некоторых из нас есть дети и маленькие совсем, их надо кормить, воспитывать, а тут…. Как же?