Возвращение: Тень души

— Дорогой Дневник, — прошептала Елена, — это — истерика? Я оставила тебя в багажнике «Ягуара», и это — в два часа ночи.

Она водила пальцем по ноге в длинной ночной рубашке, как будто держа ручку, и что-то записывала. Она зашептала еще тише, уткнувшись лбом в стекло:

— И я боюсь выйти на улицу в темноту — и забрать тебя. Я боюсь! — она поводила еще и затем, чувствуя, что слезы стекают по ее щекам, неохотно включила мобильный телефон, чтобы сделать запись. Это была глупая трата батареи, но ничего не могла поделать. Она нуждалась в этом.

— И вот я, — сказала она тихо, — сижу на заднем сиденье машины. Это будет моей первой записью

на сегодня. Кстати во время этого путешествия у нас появилось правило — я сплю на заднем сиденье «Ягуара», а Мэтт и Деймон — на открытом воздухе. На улице так темно, что мне никак не удается найти глазами Мэтта. Я просто схожу с ума — плачу и чувствую себя такой потерянной, такой одинокой без Стефана…

— Мы должны избавиться от «Ягуара» — он слишком большой, слишком красный, слишком роскошный, и слишком заметный, если мы пытаемся быть незаметными, поскольку мы едем в место, где мы можем освободить Стефана. После того, как автомобиль будет продан, ляпис-лазурь и алмазный кулон, который Стефан дал мне прежде, чем исчез, будет самым дорогим, что у меня осталось. За день до… Стефан был обманут, и ушел, думая, что сможет стать обычным человеком. А теперь…

— Как я могу прекратить думать о том, что Они могут сделать с ним, и второе — кто это «Они»? Вероятно китцуны, злые духи, лисы в тюрьме называющейся Ши-но-Ши.

Елена остановилась, чтобы вытереть свой мокрый нос рукавом ночной рубашки.

— Как я могла оказаться в такой ситуации? — она покачала головой, стукнув по сидению сжатым кулаком.

— Возможно, если я могла понять это, я смогла бы придумать План «A». У меня всегда есть План «A». И у моих друзей всегда есть План «B» и «C», чтобы помочь мне, — Елена заморгала, подумав о Бонни и Мередит. — Но теперь я напугана, что никогда не увижу их снова.

И я боюсь за весь город Феллс Чёрч.

Мгновение она сидела со своим сжатым кулаком на ее колене. Внутренний голос в ней заговорил: «Так, перестань хныкать, Елена, и подумай. Думай. Начни с самого начала».

Начало? С чего все началось? Стефан?

Нет, она жила в Феллс Чёрче задолго до прихода Стефана.

Медленно, почти мечтательно, она говорила в свой мобильный телефон:

— Во-первых: кто я? Я — Елена Гилберт, мне восемнадцать, — еще более медленно сказала она, — я… не думаю, что напрасно говорят, что я красива. Если бы я не знала это, я никогда, должно быть, не смотрела в зеркало или слышала комплименты. Это не то, чем я должна гордиться — это — только кое-что, что было передано от родителей.

— На кого я похожа? У меня светлые волосы, которые волнами падают мне на плечи и синие глаза, которые, как говорят некоторые люди, походят на ляпис — лазурь: темно-синий со всплесками золота, — она издала смешок, — возможно именно поэтому вампиры любят меня.

Затем, поджав губы и глядя в черноту вокруг себя, серьезно произнесла:

— Многие ребята называли меня самой ангельской девушкой в мире. И я игралась с ними. Я просто использовала их в обмен на популярность, ради забавы, для чего угодно. Я говорю честно, ведь все в порядке? Я рассматривала их как игрушки или трофеи, — она замолчала. — Но это было что-то другое. Кое-что, к чему я шла всю жизнь — но я не знаю что. Я чувствовала, как будто я что-то искала, что я никогда не могла найти в парнях. Ни одна из моих интриг или игр с ними не трогала мое сердце… глубоко… пока один особый парень не вышел вперед, — она остановилась, сглотнула и сказала еще раз. — Один очень особенный парень. Его зовут Стефан. И он оказался не тем, кем он выглядел, обычным парнем — великолепным старшеклассником с вьющимися черными волосами, и зелеными как изумруды глазами. Стефан Сальваторе оказался вампиром. Настоящим вампиром.

Елене пришлось остановиться, чтобы сделать несколько глубоких вдохов, до того как она смогла произнести следующие слова:

— И, как оказалось, у него есть великолепный старший брат, Деймон, — она закусила губу, и долгое время спустя, добавила, — разве полюбила бы я Стефана, если бы знала с самого начала что он вампир? Да! Да! Да! Я влюбилась бы в него независимо от того, кто он! Но вышло по-другому — и это повлияло на меня.

Палец Елены прослеживал узор на ее длинной ночной рубашке, едва касаясь.

— Ведите ли, вампиры проявляют свою любовь,

обмениваясь кровью. Проблема в том, что я делилась кровью так же и с Деймоном. Не совсем по своей воле, но потому что он постоянно был подле меня, и днем и ночью, — Елена вздохнула. — Деймон говорит, что он хочет сделать меня вампиром и своей Принцессой Ночи. То, на что это похоже: он хочет меня всю себе. Но я не доверилась бы Деймону в чем-нибудь, пока он не даст свое слово. Это — одна причуда, которая у него имеется, он никогда не нарушает свое обещание.

Елена почувствовала, что ее губы изогнулись в слабой улыбке, но она говорила спокойно, плавно, в мобильный телефон, о котором почти забыла:

— Девушка, связавшаяся с двумя вампирами… это к беде, не так ли? Так может, я заслужила все происходящее? Я умерла. Не так, как умирают, когда останавливается сердце, тебя реанимируют, а потом ты возвращаешься к жизни со всеми этими разговорами о том, как шла к Свету. Я действительно шла к Свету. Я умерла. А когда я очнулась — подумать только! — я оказалась вампиром. Деймон был… добр ко мне, когда я проснулась, став вампиром. Возможно, именно по этой причине у меня все еще… есть к нему чувства. Он никогда не пользовался ситуацией, хотя легко мог бы сделать это… я немногое успела за свою вампирскую жизнь. У меня было время вспомнить Стефана и полюбить его еще сильнее, так как я знала, как тяжело это все для него. Я присутствовала на своей поминальной службе. Ха! У каждого должна быть возможность это сделать. Я научилась всегда, всегда носить лазурит, чтобы не стать завтраком для вампира. Мне пришлось попрощаться с маленькой 4-летней сестренкой, Маргарет, и навестить Бонни и Мередит

Елена практически не замечала слезы, все еще текущие по ее щекам… Она говорила спокойно:

— А потом я снова умерла. Умерла так, как умирает на солнце вампир, у которого не оказалось с собой лазурита. Я не рассыпалась в пыль: мне было только 17. Но, тем не менее, солнце мне навредило. Можно сказать, я покидала этот мир спокойно. Я заставила Стефана пообещать мне, что он всегда будет заботиться о Деймоне. Думаю, что и Деймон тогда мысленно поклялся всегда заботиться о Стефане. Итак, я умерла, в объятьях Стефана и рядом с Деймоном, словно засыпая и куда-то уносясь. После этого мне что-то снилось, чего уже не помню, а потом однажды все очень удивились, потому что я заговорила с ними через Бонни, которая, бедняжка, очень сильный медиум. Думаю, меня кто-то нанял на работу в качестве духа-хранителя Феллс Чёрч. Городу грозила опасность.

Горожане должны были вступить в схватку, и они были уверены, что проиграют, вот меня и отпустили обратно в мир живых, чтобы помочь им. Ну и когда мы выиграли войну, меня оставили на земле в придачу со странными способностями, которых я не могу постичь. Но там также был Стефан! И мы снова были вместе!

Елена крепко обняла сама себя, как будто держала в объятьях Стефана, представляя его руки, обнимающие ее. Она закрыла глаза, пока ее дыхание не успокоилось.

— Что касается моих способностей, о них по порядку. Это телепатия, которой я могу воспользоваться, если второй человек тоже обладает этой способностью — а вампиры — телепаты, конечно до определенной степени, если время от времени не обмениваться с ними своей кровью. А еще у меня есть Крылья. Это истинная правда — у меня есть Крылья! И эти Крылья имеют такие возможности, что вам и не снились. Единственная проблема — я не имею ни малейшего представления как ими пользоваться. Есть что-то, что я иногда чувствую, как сейчас, что хочет вырваться из меня, и вложить свое имя в мои уста, пытаясь поставить мое тело в правильное положение. Крылья Защиты и их название говорит о том, что они могут пригодиться нам в этом путешествии. Но я даже не могу вспомнить, что я сделала, чтобы задействовать Крылья, которые были у меня раньше. А что делать, чтобы заработали Крылья, которые даны мне сейчас — узнать гораздо сложнее. Я наговариваю какие-то слова — пока не почувствую себя полной идиоткой — но ничего не происходит. Итак, я снова человек — такая же живая, как Бонни. И, о Господи, если бы я только могла сейчас увидеть ее и Мередит! Но каждый раз я повторяю, что с каждой минутой становлюсь ближе к Стефану. Так и есть, если не принимать в расчет время на заметание наших следов Деймоном, который пытается сбить всех преследователей с толку.