Возвращение в Эдем. Книга 1 (др. изд.)
Шрифт:
Сарказм этого предложения только усилил чувство беспомощности и растущего ужаса, который испытывала Джилли. Вой ветра за окном означал, что над Эдемом разразилась буря.
— Но будь осторожна, Джилли. Похоже, что начинается буря, — продолжал холодный и равнодушный голос. — Смотри, не попади в нее.
Джилли с трудом смогла сосредоточить взгляд на мучительном, раздражающем источнике страданий. Перед ней стояла Тара с милой улыбкой.
— Ну, Джилли, с чем тебе чай?
Воя от ярости и страха, Джилли выплеснула все свое виски на Тару.
— К черту твой чай! К черту! К черту! К черту! Буря со всей яростью набросилась на Эдем. Она двигалась с ужасающей скоростью,
Впопыхах вернулась в Эдем Кэти, едва не попав под грозу, ее спас инстинкт старой деревенской жительницы, подсказавший, как и когда бежать перед ураганом: как корабль, чтобы он подгонял тебя сзади. Она так и не нашла Эффи. Но зато она хорошо прокатилась. Она была измотана, но освободилась хоть немного от мучившего ее напряжения. Она была довольна старушкой Пэгс. И собой она была довольна: такая тяжелая поездка в ужасных условиях, в ее возрасте.
Едва избежав начавшегося сильного дождя, Кэти завела кобылу под навес, позаботилась о ней и осталась там на минуту, чтобы насладиться покоем конюшни. Войдя в дом, она увидела, что та, кого она искала, выходит из одной из спален.
— Эффи! Я думала, ты потерялась! А я-то тебя искала!
Тара была тронута преданностью старой женщины.
— Ну, Кэти, ты же меня знаешь, — сказала она мягко. — Когда это я раньше… как это я могу потеряться там?
Кэти хмыкнула от удовольствия при таком осторожном намеке на их общий секрет.
— Послушай, ты знала, что у нас нежданный гость? Джилли Стюарт?
— Да, я видела, как она приехала, слышала, как она ругалась с ним.
— Так вот она тут. — Тара раскрыла дверь гостевой комнаты. Кэти увидела Джилли, которая, тяжело дыша и закинув назад голову, растянулась на кровати. — Мне пришлось уложить ее, она, кажется, весь день пила, на кухне с ней произошла истерика, а потом она вырубилась. Оставь ее здесь, пусть проспится, ладно?
— Ну, конечно.
— И еще, Кэти, ты теперь в курсе того, что здесь происходит. Я прошу тебя доверять мне. Это все под контролем. Я знаю, что я сделаю, и должна это сделать.
Лицо Кэти просияло.
— Ах, Эффи, как ты скажешь! Ведь это ты, Эффи, и ты не уедешь снова?
— Я не уеду снова. Но я хочу, чтобы ты предоставила все мне. Тебе не нужно будет сегодня вечером готовить ужин. Можешь пойти к себе в комнату и пораньше лечь спать. Я все сделаю.
— Хорошо.
— Спокойной ночи, Кэти.
— Спокойной ночи, Эффи.
Кэти отправилась к себе, преисполненная радости и собираясь провести этот вечер, рассматривая фотографии. Но как только она устроилась в постели с коробкой фотографий, она тут же почувствовала, насколько она устала после своей тяжелой дневной поездки верхом и заснула как младенец.
Тара также всем телом испытывала радость от дневной прогулки. Она чувствовала приятную слабость в каждой своей мышце, умиротворение в душе. Нижняя часть ее тела приятно ныла от тепла, какое бывает только после хорошей скачки; стоя там, в холле, она подумала, какое же это чувственное удовольствие — езда верхом, ощущала приятную боль в ногах. Ну что ж, сегодня она была самой собой. Теперь — к следующему этапу.
Убедившись, что с Джилли все в порядке, она вернулась к себе в спальню и, пройдя через нее в ванную комнату, начала наполнять ванну. Из косметички она достала флакончик «Лалика»,
Ванна была почти готова, под струей воды поднималась душистая белая пена. Тара прошла в спальню и выбрала кассету для стереомагнитофона. Ее рука без колебания взяла запись старых французских песен о радости и любовной боли. «Plaisir d'amour», — пела она, «О прекрасное счастье любви…» Музыка тихо проникала в ванную. Она закрыла краны, завернула волосы полотенцем, забралась в ванну и легла в полнейшем покое. Как во сне, чувственные ритмы следующей мелодии обволакивали ее. «Sous le lilas», — пела певица, «Vin d'lilas…»
Потерялась холодной темной ночью,
Отдалась в этом туманном свете,
Очарованная чудным наслаждением,
Под кустом сирени.
Я сделала вино из куста сирени.
Потеряла сердце в его рецепте,
Видела то, что хотела видеть,
Была тем, чем хотела быть…
Подскакивая на неровностях дороги, держа путь на огни Эдема в отдалении, Грег, наполовину ослепленный проливным дождем, старался удержать «лендровер» и не сбиться с пути. Его сердце разрывалось между гневом и страхом, убийственным гневом на Джилли, который ему лишь частично удалось усмирить, избив ее, и всепоглощающим страхом, что Тара могла не успеть вернуться домой, застигнутая бурей. Он вел машину как сумасшедший, не обращая внимания на камни и рытвины, на то, что сзади Сэма и Криса мотало из стороны в сторону, как мертвых, как кучи динго и кроликов у их ног. Его не пугали раскаты грома над головой, молнии, беспрерывно врезавшиеся в долину, будто преследовавшие их. У него была только одна мысль — Тара. Со скрежетом влетев во двор, он прыгнул из «лендровера», едва остановившись.
— Уберите машину и повесьте туши возле дома, — приказал он.
Он бегом пересек двор и вошел в дом, готовый ко всему, кроме того, что его встретило — почти абсолютная тишина и темнота. На кухне никого не было — это его устраивало, он не был голоден и мог обойтись без Кэти сегодня. Никого не было и в гостиной, и в столовой, к в библиотеке. Он в конце концов обнаружил Джилли в комнате для гостей, где ее громкий храп убедил его, что она больше не будет беспокоить его сегодня. Но где Тара? В волнении он бросился вдоль коридора к ее комнате. Там горел свет, и из комнаты доносились звуки незнакомой чувственной песни.
Сиреневое вино,
Сладкое и пьянящее,
Где моя любовь?
Сиреневое вино,
Все плывет под ногами,
Где моя любовь?
Послушай меня,
Не он ли это
Идет ко мне?
Сиреневое вино,
Я готова встретить свою любовь…