Возвращение в Утопию
Шрифт:
— Складно, черт побери. У вас все чертовски складно. Но я все равно не верю, что вам удалось превратить нашу мусорную свалку в цветущий сад. Объединение государств, как же… Да все блоки ненавидели друг друга лютой ненавистью, и неприсоединившиеся тоже не пылали дружескими чувствами… Ага! Поехали вниз!
Эссэх посадил мобиль на окраине города, недоумевая, что же такое увидел там астронавт. Стэмп выскочил из мобиля и торжествующе ткнул пальцем под ноги:
— Это — что?
Малнэ выглянул и посмотрел.
— Аварийный люк, через которые ремонтники могут проникнуть на завод.
— Раз они
— Вряд ли это целесообразно.
— Так и знал, что вы попытаетесь меня остановить! Я все понял. То, что вы показывали мне на поверхности — это рай, построенный для элиты. А все остальное население вы загнали в подземелья и заставляете работать на вас, — Стэмп держал бластер наготове.
— Напрасно вы строите все эти фантастические гипотезы, — вздохнул Эссэх. — Под землей никого нет, там автоматические заводы, и вы их сейчас увидите… А возражал я потому, что спуск туда небезопасен, можно сорваться с лестницы, попасть под ток или наглотаться химикатов. Подземелья не рассчитаны на человека.
— А как же ремонтники?
— Это роботы.
Стэмп, однако, не оставил своего намерения, и Эссэх, связавшись с администрацией города, попросил открыть люк. Повинуясь команде компьютера, квадратная крышка отъехала в сторону, и Стэмп заглянул в проем. Вниз уходил слабо освещенный решетчатый колодец. Из глубины его доносился отдаленный шум множества машин и поднимался теплый воздух, пахнущий маслом и какой-то химией.
Астронавт повесил бластер на пояс и принялся спускаться вниз, цепляясь за перекладины решетки. Его окружали какие-то мощные несущие конструкции, покрытые испариной трубы, толстые оплетки кабелей. По мере того, как он спускался, гудение и лязг многочисленных механизмов становились все громче, температура повышалась, а запах делался все более едким и неприятным. Сквозь решетку Стэмп видел бесконечные ярусы, на которых шла работа. Двигались конвейеры, проносились вагонетки на антигравитационной подвеске, вспыхивали рубиновые лазерные лучи. И, разумеется, нигде не было ни одного человека. Конструкция завода просто не предусматривала места для людей, движущиеся механизмы раздавили бы рискнувшего путешествовать по ярусам. По лицу Стэмпа градом тек пот, в горле першило от едкого запаха. «Настоящая преисподняя», — подумал астронавт. «Надо выбираться».
Эссэх дожидался его, сидя на траве у мобиля.
— Убедились? — спросил он без малейшего злорадства.
— Да, там нет людей, — признал Стэмп. — Может быть, вы загнали их в океан? — произнес он без прежней уверенности.
— Но послушайте, какой в этом смысл? Подумайте логически. Вы же видели обширные пространства дикой природы. Зачем загонять людей под воду, если на земле еще столько места?
— Ну… во все времена тоталитарные режимы обеспечивали элиту излишествами. Крестьяне ютились на клочках земли, а у феодалов были бескрайние угодья.
— Допустим, мы организуем вам экскурсию по шельфу, — вздохнул Эссэх. — Что вы будете делать, когда убедитесь, что там ничего нет, кроме автоматической промышленности и научных станций? Где вы будете искать наших гипотетических рабов? На Луне? На Марсе?
Стэмп молчал.
— Если бы мы были теми злодеями, которых вы воображаете — неужели мы не нашли бы способа вытянуть из вас
Стэмп барабанил пальцами по рукоятке бластера.
— Ладно, — махнул рукой он. — Полетели обратно.
Некоторое время полет проходил молча.
— Послушайте, — сказал Стэмп, когда внизу показался очередной город, — хотя бы кабаки у вас сохранились?
— Кабаки?
— Ну, бары. Питейные заведения. Я хочу выпить.
— Пожалуйста, — Эссэх сунул руку под приборную панель и извлек оттуда нечто вроде банки с мундштуком. Стэмп взял ее и почувствовал, что стенки банки слегка пружинят. Он сорвал крышку с мундштука и, надавив на стенки, сделал первый глоток. Прохладная жидкость напоминала сок тропических плодов и была совершенно безалкогольной.
— Я имел в виду что-нибудь спиртное, — разочаровано произнес астронавт.
— Вы говорите о растворах этанола? — нахмурился Эссэх.
— Да, черт побери! Мне нужен не менее чем 40 % раствор этанола. А лучше 60 %.
— Мы не употребляем наркотических веществ, — строго произнес Малнэ. — Тем более в таких жутких концентрациях. Но если у вас имеется зависимость от них, не расстраивайтесь. Курс лечения очень прост.
— Этого следовало ожидать, — проворчал Стэмп. — Ну, а скажите мне, Эссэх, как мужчина мужчине… с женщинами у вас тут как?
— В каком смысле? — не понял Малнэ.
— В смысле экзотики, за которую надо платить, — усмехнулся астронавт. — У меня нет настроения кого-то уламывать за бесплатно. Я, черт побери, хочу девку, которая сделает все, что я пожелаю. Вычтите ее гонорар из моей пенсии.
Эссэх смотрел на него почти с ужасом.
— Правильно ли я понял, что вы говорите о спаривании не для оплодотворения?
— Только не говорите мне, что у вас и этого нет!
— Разумеется, нет. Это же еще хуже, чем наркотики. Как по-вашему, удалось бы нам справиться с перенаселением, агрессией и преступностью, если бы мы не ликвидировали низменные страсти, эту — в первую очередь?
— О боже! — Стэмп откинулся в кресле. — Компьютер ошибся. Это не Земля.
— Конечно же, это Земля, — серьезно сказал Эссэх. — Уже язык, на котором мы говорим…
— Я не это имел в виду! — рявкнул Стэмп. — Нельзя же все понимать буквально. И что, меня вы тоже будете лечить от низменных страстей? В космосе мы принимали таблетки…
— Никаких таблеток, всего лишь разовая коррекция, и с этой отвратительной болезнью будет покончено навсегда. Разумеется, без каких-либо побочных эффектов.
— А если я откажусь?
— До тех пор, пока вы не совершили преступления, вы имеете полное право отказываться от психокоррекции, — пожал плечами Эссэх. — Формально ваши права не будут ничем ограничены, но… все будут смотреть на вас, как на потенциального преступника. Вам это надо? Тем более, что удовлетворить свои страсти вы все равно не сможете.
В кабине воцарилось молчание. Мобиль рассекал воздух.
— Отвезите меня к звездолету, — внезапно попросил Стэмп.
— Хорошо. Вы хотите что-нибудь забрать оттуда?