Шрифт:
Джордж Райт
Возвращение в Утопию
Нетронутая цивилизацией степь простиралась во все стороны на много километров, словно эта планета никогда и не слышала слова «перенаселение». Легкий ветерок задумчиво перебирал буйные травы. В воздухе висел монотонный звон цикад. Дикая лошадь с аппетитом щипала траву, время от времени вздрагивая ушами и лениво хлопая себя хвостом по ляжкам. Внезапно высоко в безоблачном небе сверкнула вспышка, почти незаметная в лучах июньского солнца, а затем загремел гром. Лошадь удивленно подняла голову. Зрелище, открывшееся ей в следующие минуты, заставило ее забыть о еде. С ревом рассекая воздух, с неба на землю
Дюзы в последний раз с грохотом отрыгнули плазму, и корабль тяжело грянулся о землю четырьмя посадочными опорами, выдвинувшимися в последний момент. Одна из них не выдержала и сломалась. Звездолет несколько секунд стоял неподвижно, а затем начал заваливаться вбок и рухнул на выжженную дюзами землю, подняв облако черного пепла. Больше ему не суждено было подняться в небо. Но это и не требовалось. Более чем трехсотлетний путь был завершен.
Когда черная, изъеденная эрозией броня наружной обшивки остыла, в корпусе корабля со скрипом открылся люк. Аварийный трап, раскладываясь в воздухе, коснулся оплавленной почвы. Несколько минут ничего не происходило, затем из люка, пятясь задом, выбрался человек. На нем был скафандр, когда-то блестящий, а теперь грязный и обшарпанный; местами отслоившееся внешнее покрытие свисало лохмотьями. Человек держался за трап одной рукой; другая сжимала рукоять тяжелого бластера.
Наконец, астронавт достиг земли и, обведя окрестности стволом своего грозного оружия, откинул за спину шлем. Солнцу и ветру предстали шапка черных с проседью волос, такой же расцветки густая борода и бледное лицо, наискось пересеченное глубоким шрамом. Шрам проходил через левую глазницу; в глубине ее поблескивал искусственный объектив. Астронавт вдохнул степной воздух.
— Земля, черт ее побери, — изрек он.
То, что он видел вокруг, разительно отличалось от ожидавшегося. Звездолетчик серьезно опасался, что приземлится посреди радиоактивной пустыни. Но если худшие опасения не оправдались и человечество все еще существует, тогда, разумеется, вокруг должны простираться всевозможные заводы, пытающиеся произвести продовольствие из химического сырья, затоваренные или, напротив, заброшенные склады, громоздящиеся до неба свалки всевозможных отходов, бесконечные кварталы трущоб… Земля, которую он оставил три столетия назад, была такой во всяком случае, в этих широтах. Сплошной город, покрывший, словно короста, почти весь североамериканский континент.
«Неужели они справились с экологическим кризисом и перенаселением?» — подумал он. «Нет, не может быть. Скорее Земля упадет на Солнце, чем люди отучатся плодиться, как кролики. Я, наверное, приземлился в каком-нибудь заповеднике. Мое открытие им все еще нужно. Я, слава богу, изучал в колледже социологию.»
Триста лет, думал астронавт. Триста лет — большой срок. Что происходило в этих местах за триста лет до его старта? Люди еще не летали в космос, но тенденции были уже вполне очевидны. В этих степях — тогда здесь тоже были степи — шло активное истребление бизонов. Небо над Европой заволакивалось серым дымом заводов. Мировые державы накачивали стальные мускулы, готовясь к Большой Войне…
Краем глаза звездолетчик уловил вдали какое-то движение. Прищурившись, он разглядел белый летательный аппарат, беззвучно скользивший над травой по направлению к поверженному звездолету.
«Наконец-то», — подумал астронавт. «А я уже начал беспокоиться, что вы прикончили себя каким-нибудь экологически чистым способом.»
Аппарат замер в нескольких метрах от корабля и плавно опустился на траву. Из него вышли двое — мужчина и женщина, вероятно, не старше 30, во всяком случае, если судить по меркам эпохи астронавта. На них были легкие и просторные бело-голубые одежды, совершенно не стеснявшие движений.
— Добро пожаловать на Землю, — сказала женщина. Она говорила по-английски с легким акцентом. — Меня зовут Лаэс Квэн, а моего спутника — Эссэх Малнэ. Мы специально прибыли, чтобы встретить вас.
— Дональд Стэмп, первый пилот «Последней надежды», США. Однако странные у вас имена, черт вас побери.
— За триста лет многое изменилось, мистер Стэмп, — сказал мужчина, ничуть, видимо, не задетый стилем астронавта.
— Однако это не повод отказываться от старых добрых христианских имен. Вы американцы?
— На Земле более не существует различных государств, — ответила Лаэс. — Люди объединились в один народ.
— Черт возьми, вы что, сговорились отвечать мне по очереди? Ну, да ладно. Я надеюсь, деньги на Земле еще существуют?
Эссэх хотел ответить, но улыбнулся и посмотрел на Лаэс.
— В определенном смысле да, — сказала она. — Все, что необходимо, люди получают бесплатно, но предметы роскоши по-прежнему надо оплачивать.
— Ясно, живете на пособие, — кивнул Стэмп. — Так вот, у меня есть для вас предмет роскоши. У меня, черт побери, есть предмет роскоши, о котором вы мечтали триста лет. Вы ведь представляете официальные власти?
— Ну, в определенном смысле… — произнес Эссэх.
— В определенном, в неопределенном… Мы нашли ее! Мы нашли планету, пригодную для жизни!
— Вот как? — вежливо удивился Эссэх.
— Ну не то, чтобы это было совершенно райское местечко, — признался Стэмп. — В конце концов, вы ведь все равно спросите, куда девались остальные члены экипажа. Да, они погибли там — все, кроме Лоренса и Моуди, которые загнулись на предыдущих планетах. Но нас было мало, и мы не знали, чего ожидать. А теперь, если высадить туда пару дивизий роботизированной пехоты и обеспечить хорошее прикрытие с воздуха, за несколько лет можно отстроить первый пояс крепостей, а дальше уже можно начинать массовую колонизацию. По подсчетам Торна, ресурсов планеты в перспективе хватит на 7 миллиардов человек при уровне технологий времен нашего отлета. Но ведь вы продвинулись по части технологий? Взять хотя бы вашу машину…
— Да, прогресс не стоит на месте, — подтвердил Эссэх. — Скажите мистер Стэмп, на этой вашей планете есть разумная жизнь?
— Нет. Во всяком случае, мы ничего такого не обнаружили. Никакие идиотские комиссии по этике не помешают начать колонизацию и малость разгрузить старушку Землю.
— Видите ли, мистер Стэмп, — мягко сказала Лаэс, — боюсь, что в настоящее время у землян нет потребности в колонизации диких планет.
Стэмп окинул обоих встречающих тяжелым взглядом.
— Нет потребности? Вы держите меня за простачка? Вешайте лапшу на уши дипломатам Восточных Блоков, черт их побери, а не мне. Не знаю, сколько миллиардов долларов стоит этот кусок нетронутой степи…
— Вы разве не видели Землю с орбиты? — удивился Эссэх.
— У меня барахлят внешние сканеры. Я лишь понял, что условия все еще пригодны для жизни. Но даже, если вам каким-то образом удалось накормить народ сейчас, все равно в скором будущем перенаселение…
— Мистер Стэмп, проблема перенаселения решена почти три столетия назад, — сказала Лаэс. — Вскоре после вашего отлета. Население Земли стабильно. И экологическая ситуация тоже.
— Каким образом вы этого добились? — скептически усмехнулся Стэмп.