Возвращение.
Шрифт:
– Я тебя сейчас еще больше удивлю, – вздыхает квазиживая. – Экипаж «Бури» по списку: двое живых, трое квазиживых.
– А тел плавало гораздо больше, – понимаю я, что она хочет мне сказать. – Витязь, включить сигналы приветствия по протоколу Первой Встречи. Щиты не отключать, быть готовым к сюрпризам.
– Сигналы включены, – отвечает мне разум корабля. – Тела на «Буре» принадлежат шестнадцати неидентифицированным разумным и пяти идентифицированным.
Это он мне на незаданный вопрос отвечает, за что ему большое спасибо. Мы столкнулись с большими странностями, поэтому нужно действовать по инструкции, ну и идти у себя на поводу, ибо себе я доверяю больше, чем всем инструкциям на свете. А тут у нас откуда-то взявшиеся на разведчике люди, которых нельзя идентифицировать, и значит это очень многое, да еще и сам корабль уничтожен явно извне…
– Витязь, связь с Базой, – приказываю я, подозревая, что ответа не будет. Есть у меня такое ощущение. – Передай три нуля.
– База не отвечает, – отвечает мне Витязь то, что я уже и сам подозревал. – Три нуля переданы. Командир необходим в рубке.
Услышав это, разворачиваюсь на месте, чтобы очень быстро бежать в сторону рубки. Эта фраза разума корабля говорит о том, что мне надо на что-то посмотреть самому, или же… Не хочу об этом думать. Человечество давно уже ни с кем не воюет, но боевые корабли у нас, разумеется, есть. Это тоже традиция – большая дубина про запас, как и желание вчерашнего курсанта покопаться в неизученном, отчего таких областей все меньше.
В рубке визуально изменений нет, поэтому я плюхаюсь в свое кресло, чтобы оглядеть пульт, и только теперь замечаю мигающий желтый индикатор на пульте базовой навигации. Это у нас запрет выхода в субпространство по причине большой массы рядом. Поднимаю взгляд на экран, но ничего там, кроме «Бури» и звезд, не вижу.
– Витязь, убрать галерею, готовься быстро убегать, – командую я, а затем, по наитию буквально, добавляю: – Три девятки, шестерка.
– Внимание всем, боевая тревога, – немедленно реагирует на указанный мной код разум корабля.
Он не стал обсуждать адекватность кода, значит, со мной согласен. Боевой код – это не игрушки, если я ошибусь, все может закончиться очень плохо, но я чувствую, что не ошибаюсь, поэтому и вздыхаю. Я знаю: корабль приводит очень мощные, хоть и небольшие пушки в боевое состояние, щиты получают дополнительные мощности и готовится двигатель «последнего шанса». По сути, я сейчас отменил действия абсолютно всех инструкций, потому что на такой случай их и нет.
– Фиксирую модулированную передачу, – сообщает Витязь. – Расшифровываю.
– Вэйгу! – зову я разум медицинского отсека. – Каково состояние ребенка?
– Девочка в глубоком сне, – отвечает мне Вэйгу. – Большое количество поверхностных повреждений, множественные ушибы мягких тканей, сотрясение мозга, отравление слабыми ядами. Около шести часов на устранение.
– Спасибо, – вздыхаю я, все еще находясь в недоумении. Что такое делали с ребенком? И, главное, кто?
– Передача расшифрована, – сообщает мне разум корабля. – Она ведется на одном из древних языков. Включаю.
– Голомордые обезьяны! – слышится грубый голос с шипящими интонациями. – Пришел ваш последний час! Молитесь своим глухим богам!
– Это что? – удивляюсь я. – Повтори сигнал приветствия и дружелюбия на том же языке.
– Фиксирую атаку, – не отвечая на приказ, Витязь тем не менее доводит до меня информацию. – Атака кинетическая, большой рой мелких предметов.
– Уходим и смотрим, – принимаю я решение, ибо, пока можно не стрелять, мы стрелять не будем.
Теперь работает разум корабля, уводя разведчик от столкновения, а я пытаюсь понять – приближающееся управляемо или нет. И вот в тот момент, когда металлический, судя по индикации, рой виляет в сторону корабля, громкий писк будильника накладывается на всю картину, смазывая ее. Видимое мной исчезает, а я открываю глаза, озирая свою каюту. Это все сон, что ли, был? Реалистичный какой! И с какого момента это сон?
– Витязь! – зову я, резко садясь в кровати. – Общий статус корабля, живые на борту, окружение в Пространстве, внутренний протокол!
– Разведчик «Витязь» находится в субпространстве, – сообщает мне разум корабля. – Квазиживые Вика и Фэн рапортуют о прохождении аномалии временного типа. Живой на борту один – лейтенант Винокуров. Разум Вэйгу сообщает о нарушении целостности данных.
– Выход из субпространства, – командую я. – Три девятки, шестерка.
– Боевой режим включен, – спокойно отвечает мне Витязь. – Выход осуществляется.
– Теперь нужно определить, что было на самом деле, а что только во сне, – вздыхаю я, припоминая инструкции на этот счет.
Флот обложен инструкциями, и это хорошо – сейчас я буду действовать строго по инструкции, выясняя, что это было. И сон сам по себе непонятный, слишком реалистичный, и доклады необычные. Если мы попали в специфическую аномалию, то может быть что угодно, включая предвидение. Но в таком случае нужно возвращаться. Главное – понять, в каком моменте мы оказались, и что из того, что мне помнится, было на самом деле, а что мне только почудилось. Хотя внутреннее ощущение говорит, что сюрпризы у меня еще только впереди. Самое главное – сообщение с Терры-два было или нет?
Виктор. Работа над ошибками
Сейчас я поем и подумаю, благо синтезатор тоже сестренки программировали. Именно поэтому все блюда мамины, тоже кусочек родного дома. Я выбираю себе завтрак, когда в столовую входят хорошо знакомые квазиживые. Ну хоть это не сон! Я радостно улыбаюсь им, уже не чувствуя себя настолько растерянным, как по просыпании.
– Здравствуйте, Вика, Фэн, очень вам рад, – искренне сообщаю я. – Садитесь, сейчас позавтракаем. Витязь! – зову я разум разведчика. – Связь с Базой.
– Связь невозможна, – отвечает мне Витязь. – Отсутствуют реперные точки.
– Опаньки… – только и могу ответить я, взяв по папиной еще привычке оладьи со сметаной и вареньем. Случайный выбор – как повезет. Сейчас узнаем, повезет ли…
– Ты помнишь «Бурю» и ребенка, – спокойно произносит Вика. Она не спрашивает, она это точно знает. – Разум медотсека хранит результаты обследования, но этого еще не было.
– По времени? – интересуюсь я и, увидев реакцию, киваю. – Понятно. Получается, как у «Шостаковича»?