Возвращение.
Шрифт:
– Да, Витя, – мягко, как в детстве, отвечает мне квазиживая. – Ешь, потом подумаем, время у нас есть.
«Шостакович» – это звездолет-переселенец, были такие во Вторую Эпоху, вот он попал во временную аномалию, предсказавшую его гибель. Возможно, у нас подобная ситуация. Если это так, то рано или поздно мы с «Бурей» встретимся. Однако отсутствие реперных точек говорит о том, что район Пространства Витязю не знаком совершенно. Правда, мы все еще можем быть внутри аномалии, а это значит, что вопрос не «где» мы, а «когда». Вот это… О, земляничное, любимое мое варенье! Так вот, этот момент
– Витязь, – сглотнув и запив вкуснейшие оладьи кофе, я снова обращаюсь к разуму корабля, – попробуй наложить картину временного изменения звездной картины и высчитать момент времени, в котором мы находимся.
– Выполняю, – коротко отвечает мне Витязь, вызывая у меня нехорошие ассоциации. Следующий вопрос я задаю, повинуюсь моему дару.
– Витязь… Уровень осознания, – эта безусловная команда запрашивает статус развития квазиживого разума корабля.
– Девяносто, – приговором звучит ответ.
Совсем недавно разум полностью себя осознавал, а сейчас доложенный статус говорит о том, что у нас все впереди. Получается, смещение по оси времени назад, причем затронувшее разум разведчика, что не слишком хорошо. Хочется ругаться, но нельзя, ибо ситуация у нас очень неприятная, чтобы не сказать больше. Но тогда понятно отсутствие попыток обсудить вроде бы ничем не спровоцированный приказ перейти в боевой режим.
– Сюрприз, – коротко реагирует Фэн.
– Не то слово, – вздыхаю я, допивая кофе.
– Местоположение установлено, – сообщает мне Витязь.
В его равнодушном голосе мне чудится горечь, но это, конечно, фантазии. Вика вдруг встает со своего места, подходит ко мне и обнимает, как в детстве, отчего я немного расслабляюсь. Она уже знает, где мы и… когда, поэтому готовится гасить истерику. Но я уже не маленький мальчик, истерики у меня быть не может, поэтому, пока Витязь тянет паузу, я готовлю себя к плохим новостям.
– Командир необходим в рубке, – произносит разум корабля.
– Темные Века, Витя, – тихо говорит мне Вика, а я просто замираю, потому что такого быть не может.
– Это точно не очередной сон? – интересуюсь я, уже двинувшись в сторону рубки.
– Не должен быть, но определить это невозможно, – замечает Фэн, идущий с нами.
Я и сам понимаю, что определить подобное совершенно невозможно, ведь внутри аномалии для нас реальность, это для остальных ее не существует. Дойдя до рубки, усаживаюсь в кресло, осматривая пульт, и только потом поднимаю взгляд, чтобы увидеть цифры года и координаты Витязя. Увиденное мной совершенно невозможно, но оно существует в данном отрезке времени, поэтому примем за истину.
– Где-то в этом районе Прародина, по преданиям, расположена, – задумавшись, я не замечаю, что говорю вслух. – Звезда класса «М», развитая звездная система…
– Обнаружено соответствие заданным параметрам, – сообщает мне Витязь, подсвечивая звезду на экране. – Жду указаний.
– Расчет субпространственного курса, чтобы выйти за пределами системы, – отдаю я приказ. – Перед выходом щиты на максимум.
– Выполняю, – сообщает мне разум разведчика. – Начат разгон.
Разгон необходим, ведь навигации в этой области мы просто-напросто не знаем. Да и не было лоции еще в Темных Веках, люди только первые шаги делали. Вот только зачем мы здесь? Не может быть, чтобы просто так, значит, должен быть повод. Или повод, или чья-то воля, как в папином случае было. Но тут я не могу понять, что это такое, поэтому решаю подождать, пока выйдем возле найденной системы, похожей по параметрам на Праматерь.
В этот самый момент все и происходит – серый экран расцвечивается цветами, в субпространстве невозможными, по центру у нас черная воронка, а пульт выщелкивает манипуляторы ручного управления. В точности, как папа рассказывал.
– Нештатная ситуация, – констатирует очевидное Витязь. – Переход на ручное управление.
Это точно, ситуация более чем нештатная, и куда нас несет, непонятно. Но она же означает вмешательство кого-то с очень высоким уровнем развития, что может означать очередное Испытание человечества. Не сказать, что мне незнакомы параметры того пространства, через которое мы летим. Наши друзья поделились с нами принципами того, что они назвали гиперскольжением, но наши двигатели к такому еще не готовы, хотя инструкция уже существует. Поэтому я знаю, что должен держать корабль по центру «колодца», ни в коем случае не заваливаясь к стенкам. Куда нас в результате выплюнет… И когда… Это неведомо никому.
– Принять меры к всплытию, – командую я, используя «новую» терминологию.
– Выполняю, – отвечает мне разум корабля.
Эта команда означает торможение специальным образом так, чтобы не завалиться, но при этом максимально быстро покинуть субпространство. На другой конец изученной Вселенной мне точно не надо, а унести может куда угодно, неуправляемый же полет. При этом внутреннее ощущение говорит, что у меня есть шанс узнать тайну Праматери. В смысле, почему наши предки оттуда так быстро и без оглядки… сдристнули, как Машка говорит. Этого, кстати, ни в одной энциклопедии не найдешь, просто в один прекрасный момент все забрались в корабли – и фью-ю-ють! Так что да, любопытно.
***
Передо мной лежит система, на окраине которой мы вываливаемся и замираем с поднятыми на максимум щитами. Эта система очень похожа на Солнечную – так называлась когда-то давно звездная система Праматери – но вот только это совершенно точно не она. Планет не восемь, и не девять, а три, пояс астероидов отсутствует. Обитаема, судя по всему, вторая планета, первую я не вижу, а третья… Что-то странное с ней. На орбите второй видна вполне узнаваемая орбитальная станция Первой, а то и Второй Эпохи, при этом нет признаков разумной деятельности, как будто система пуста, но такого быть не может, потому что планета живет.
Я даже не успеваю сформулировать вопрос, когда картина передо мной меняется – система подергивается туманом, что в космосе нонсенс, и исчезает с экранов. Я замираю в полнейшем удивлении, так как происходящего не понимаю, но при этом вспоминаю инструкцию. Тут мне опять папины рассказы помогают, кстати, а то бы я позже сообразил.
– Витязь, выдвинуть башню объективного контроля, – спокойно приказываю я.
– Считаешь, что-то гасит электронику, – кивает Фэн. – Я с тобой тогда пойду.