Возвращение.
Шрифт:
– Пойдем, – улыбаюсь ему.
Во-первых, он прав, его глаза умеют то, что не могут мои, во-вторых, для фиксации ничего лучше не придумать, а, в-третьих… Я Фэна с детства знаю, да и он меня, и, если я поведу себя неадекватно, совершенно точно сможет отреагировать. Очень удачно, что он с Викой на корабле, сестренки, конечно же, знали.
Я топаю в сторону башни объективного контроля – это очень специальное место, предназначенное для обзора глазами и телескопом, в котором нет ни грамма электроники. Сделано оно для того, чтобы проконтролировать работу экрана, если в нем есть сомнение, а сомнений сейчас ведро просто.
Вхожу в башенку, чтобы вглядеться в глубины Пространства невооруженным глазом. Рядом со мной Фэн, он молчаливо поддерживает меня. Не понимаю, что со мной происходит… Я выпускник, взрослый человек, лейтенант, наконец, а временами ощущаю себя, как мальчишка, полезший в огонь за «славой». Совершенно нехарактерное для меня ощущение, просто невозможное по сути своей. Ладно…
– Открыть шторки, – командую я, подтверждая свои слова нажатием сенсора.
Нельзя сказать, что я не ожидал чего-то подобного. Но вот именно такое… Совсем рядом с Витязем дрейфует в пространстве разорванная, будто взрезанная огромным ножом туша корабля очень знакомых очертаний, а чуть поодаль я замечаю мерцание. Протерев глаза, понимаю, что вижу, – там спасательная капсула. При этом она просто движется в Пространстве, видимо по инерции, и мерцает маячком, что показывает: пассажир жив. Почему тогда не работают двигатели?
– Фэн, ты тоже это видишь? – показываю я рукой в направлении капсулы.
– Спаскапсула, – кивает он. – И «Буря».
– Витязь! – зову я разум корабля. – Справа на три часа спасательная капсула, захват возможен?
– Согласно сенсорам, нахожусь в чистом пространстве, – отвечает мне Витязь.
– Он не видит, – понимаю я. – Значит, надо вручную… Вот зачем нам пустотные скафандры.
– Оставайся тут, – просит меня квазиживой. – Я пойду, у нас щиты на максимуме, для тебя слишком опасно будет.
– Подтверждаю, – автоматически сообщаю я, и тут до меня доходит.
Для Фэна и Вики я все тот же малыш, которого мама показала сестрам и квазиживым, а дети у нас превыше всего. Сестренки знали, что квазиживые не дадут мне сунуть голову в дюзы, потому что для них общий принцип Человечества является абсолютным. И вроде бы я должен рассердиться, но на самом деле мне тепло от такой заботы. Наверное, это сила привычки.
Переведя взгляд от разорванного корабля, показывающего внутренности кают экипажа, влево, я замираю. Во-первых, передо мной Солнечная система, как на старых изображениях, ее ни с чем не перепутаешь, а, во-вторых, в системе идет бой. Исходя из того, что я вижу, корабли примерно одного уровня развития, то есть древние, как окаменелость, стреляют друг в друга чем-то очень несмешным, судя по спектру вспышек. Скорее всего, я вижу так называемую «войну», в которой не обретшие пока разумность люди уменьшают численность своего вида. Нам еще в школе рассказывали о таком.
Зрелище пугает и завораживает, но теперь я понимаю, что нужно сделать. На этот счет, спасибо новым друзьям, тоже имеется инструкция, поэтому я закрываю шторки, отправляясь обратно. Мне нужно подключить специальный протокол, и тогда мы, по идее, все увидим. Вот только подобное воздействие на сенсоры – на это люди в данной стадии развития не способны, как и нанести такие повреждения разведчику. Именно поэтому я и поторапливаю кабинку лифта, которая на деле не кабина, как у папы было, а платформа.
В рубку я почти вбегаю. Упав в кресло, в первую очередь перещелкиваю блок сенсоров навигации, затем только на появившейся клавиатуре вбиваю код и список команд Особого Протокола. По инструкции я не могу это делать голосом, если разум корабля себя не осознает, – только руками. Вот я и работаю, радуясь тому, что изучал этот вопрос дополнительно. Так, последняя команда. Интересно, сработает?
– Сенсоры переключены в особый режим, – подтверждает Витязь. – Фиксирую активность. Начат анализ обстановки.
Экран расцвечивается огнями. Сразу же становится видимым «Буря», идентифицирующийся по сигналу экстренного маяка, капсула, возле которой уже заметен человек в пустотном скафандре. И то, что он квазиживой, его человечности не отменяет. А по центру – уже виденный мною бой, вот только что-то задевает меня, привлекая внимание, будто висит что-то над системой.
– Витязь, над системой фиксируется объект? – интересуюсь я, маркером показывая, что имею в виду.
– Ответ положительный, – откликается разум корабля. – Прогнозируемые линейные размеры…
И появляются цифры, от которых мне становится сильно не по себе. Чужак огромен просто, при этом мой дар активируется, запрещая мне посылать сигналы приветствия. Я отдергиваю уже потянувшуюся к сенсору руку, пытаясь представить, что было бы, если… И меня накрывает совершенно иррациональный страх, которого я не испытывал с детства. Что же, по-моему, это ответ.
Виктор. Чужие
Темный «чужак»… Почему-то мне его хочется называть именно так, а не новым другом, как принято. Он приходит в движение, буквально падая в направлении беззащитной планеты. Я смотрю на происходящее в совершенном ступоре, не понимая ни что происходит, ни что я могу предпринять. Инструкции категорически запрещают приближаться к неразумным, но… Тут оживает Витязь.
– Согласно перехвату коммуникаций, на планете идет Вторая Эпоха, – сообщает мне разум корабля. – При этом жители называют ее Террой, что соответствует именованию Праматери.
– То есть до Первого Контакта, – понимаю я, осознавая, что большинство инструкций просто не действует. Надо что-то делать, но тут я задумываюсь, поглядывая на «Бурю». – Картина звездного неба соответствует?
– Частично, – ставит меня в тупик Витязь.
Проверка достоверности – основное действие в таких случаях, учитывая, что основные сенсоры не действуют, выдавая недостоверную информацию. И вот именно эта проверка говорит о том, что перед нами и Праматерь, и нет – одновременно. Эта информация заставляет задуматься.
– Включить особые системы маскировки, – командую я разуму корабля. На этот счет есть очень древняя инструкция, которую никто не отменял. – Подключить дополнительные мощности квазиживого мозга.
– Выполнено, – отвечает мне Витязь, что позволяет мне выдохнуть.
– Командир, – включается Вэйгу, квазиживой разум медицинского отсека. – В капсуле восстановления находится ребенок женского пола, развитие четыре-пять лет. Идентификатор и браслет отсутствуют, контроль иммунизации негативный.