Возвращение
Шрифт:
Эльф примиряюще поднял руки, краем глаза подметив, как тревожно дернулись Тир и Элиар, и сделал им знак не вмешиваться.
– Ну, что ты, малыш? Я ничего такого не имел в виду. Просто на досуге родилась еще одна любопытная мысль, и мне показалось, что она тоже достойна внимания.
Гончая подозрительно прищурилась, начав нарезать вокруг него широкие круги, словно голодная хищница вокруг потенциальной добычи. И от этого Тирраэль обеспокоился еще больше: видимо, отлично знал, когда она начинала так делать, и это ему совсем не понравилось. Точно так же, как не нравилось озабоченно нахмурившемуся
– Тиль, ты меня обманываешь?
– вкрадчиво осведомилась она, незаметно сжимая пальцы в кулак.
– Нет, малыш, - спокойно ответил Владыка Темного Леса, стараясь не шевелиться.
– Я сказал правду: никакого лишнего риска. Я не собираюсь умирать во цвете лет. По крайней мере, до тех пор, пока есть возможность этого избежать.
– Ты обещал мне!
– И я помню об этом. Клянусь, Бел, что не задумываю ничего опасного. Пойдем, мы все обсудим, а завтра с утра попробуем.
Белка, остановившись у него за спиной, хищно прищурилась.
– Правда?
– Совершенная правда, - не дрогнув, ответил эльф, и она, обождав несколько томительных секунд, медленно отступила. Ее глаза постепенно потускнели, избавились от бешеной ярости, вернули свой безупречный голубой цвет. Лицо так же медленно расслабилось, спрятав под внешней красотой проступившую на миг звериную маску. А потом и вовсе побледнело и странно дрогнуло. После чего она, наконец, пришла в себя, дрожащей рукой вытерла вспотевший лоб и устало прикрыла веки.
– Извини, Тиль. Вырвалось...
Стрегон, настороженно следя за ее нечеловечески плавными движениями, отстраненно подумал, что теперь хорошо понимает, почему Белка так легко и уверенно чувствует себя в Золотом Лесу. Надо же... Владыка Тирраэль - ее сын, а Владыка Элиар - зять. Впрочем, Шир ведь говорил об этом. И о том, что у Хозяина Проклятого Леса есть еще и взрослая дочь. Но все равно: слышать это - одно, а увидеть воочию - совершенно другое. Ничего удивительного, что Белка не питает никакого почтения к бессмертным: когда можешь в любой момент прийти и велеть Владыкам эльфов сделать то или иное, как-то нелепо относиться к ним с восторженным трепетом. С такими связями даже свирепые перевертыши будут вынуждены ей подчиниться. И они, судя по всему, подчиняются - быстро, безропотно, без единого возражения.
– Мама?
– осторожно подошел к Белке Тирраэль.
Она со вздохом открыла глаза.
– Все хорошо. Я в порядке... нет, лекарей не надо... не волнуйся: я просто утомилась. Третьи сутки без сна, да еще беспокойства в последние дни было через край... да, те ушастые, что остались с Ригланом, со мной, но им можно верить: клятву верности еще ни один бессмертный не нарушал... и вообще: ступай-ка отдыхать. Завтра у всех у нас будет трудный день.
– Но...
– Никаких "но". Ступай, - сурово велела Белка, встряхнувшись. Но тут же смягчилась и одарила встревоженного сына теплой улыбкой.
– Прости, мне просто нужно побыть одной.
Тир недоверчиво покосился.
– Идите, - тихо повторила она.
– Вам стоит о многом поговорить.
– Бел права, - неожиданно вмешался Тирриниэль, делая Элиару еще один незаметный знак.
– Мне нужно кое-что вам рассказать и многому научить, прежде чем мы решимся использовать Ключи. Времени у нас - всего одна ночь. А вы должны быть готовы к тому, что что-то пойдет не так. Пойдем, Тир. Ты мне нужен.
Тирраэль легонько пожал руку матери.
– Тебя проводят в покои.
– Не надо, - качнула головой Белка.
– Я найду место, где отдохнуть. И не ставь охрану в известность, а то они с ума сойдут, как в прошлый раз, если я исчезну у них из-под носа.
– Хорошо. Будь как дома.
– Спасибо, малыш. А теперь иди.
Тир огорченно вздохнул, бережно сжал ее вялую ладонь, но послушно отошел, потому что как никто другой знал, что в определенные моменты ее нельзя тревожить. И Тиль правильно показал глазами, что сейчас лучше просто подчиниться. К тому же, он прав: за эту ночь предстоит сделать очень много, если они хотят все исправить.
Владыка Золотого Леса в последний раз оглянуться на мать, но она уже отвернулась. И все то время, пока эльфы неспешно уходили, странным долгим взглядом смотрела на скульптуры в фонтане. Стояла, словно перед зеркалом, и молча гадала, сколько у нее осталось времени. Но ни жестом, ни вздохом не смела показать, что оно уже почти на исходе.
В последний момент Элиар все-таки обернулся и вопросительно глянул в сторону нерешительно мнущихся Братьев.
– А их куда? Пусть возвращаются?
– Нет, - качнул головой Тиль.
– Возможно, завтра нам пригодится их помощь. Стрегон, поучаствуете еще в одной безумной затее?
Полуэльф с сомнением покосился на Белку, не желая оставлять ее совсем одну, и уже собрался было отказаться. В конце концов, это не их дело. Заказ исполнен, наниматель доставлен на место, а деньги давно уплачены. Зачем встревать в то, что их не касается? И потом, будет ли более удачное время, чтобы поговорить?
Но тут Лакр в своей бесцеремонной манере преувеличено громко фыркнул:
– А почему нет? Разве что-то может быть хуже, чем в Проклятом Лесу?
– Может, - мрачно известил весельчака Шир.
– Вот когда я тебе язык обрежу, тогда и будет.
– Ну-ну. В следующий раз я буду готов, и тот финт у тебя уже не получится.
– Не волнуйся: у меня есть в запасе другой, - также мрачно пообещал перевертыш.
– Посмотрим... короче, мы идем с вами. А если это кому-то не нравится, то он может высказать свое недовольство прямо здесь. Сейчас. Своему непосредственному начальству.
Тирраэль задумчиво оглядел ерничающего ланнийца с ног до головы.
– Эл, тебе не кажется, что мы это где-то уже видели?
Элиар фыркнул.
– Кажется. Пяти веков не прошло, как я такому же рыжему наставил синяков на полигоне. Если нас ждет еще один такой балагур... Шир, не вздумай брать его к себе!
– Это не от меня зависит, мой лорд, - насупился Охотник.
– Знаю. Но все равно: уважь мою просьбу - второго такого испытания наш Лес просто не переживет. Хватит с него одного ненормального рыжего, способного перевернуть все вверх дном.