Возвращение
Шрифт:
— Почему же произошло второе разделение? — сухо осведомился ллер Адоррас.
— А вы не догадываетесь? — мрачно посмотрел на него Элиар. — Из-за того же «Огня», который один раз уже едва не привел к непоправимому.
— Вы… отказались?
— Да, — кивнул светлый. — Когда мы посчитали, что «Огонь» способен только разрушать, когда устали от войн и магических дуэлей, когда захотели мира и покоя, мы — те, кого впоследствии стали называть светлыми эльфами, — от него отказались. Правда, полностью изжить магию Создателей нам было не под силу, однако кто-то нашел заклятие, при использовании которого на новорожденных «Огонь жизни» как бы… засыпает.
Владыка кинул быстрый взгляд на перстень светлого.
— Он там?
— Нет. Он внутри меня, как и у темных. Просто не разбужен и поэтому безопасен.
— Ваш внешний вид связан именно с этим?
— Вероятнее всего, — кивнул Элиар, убрав со лба золотистую прядь. — Первоначально цвет волос был менее насыщенным и более приближен к таковому у владеющих «Огнем». Но впоследствии мы умышленно отказались и от этого, чтобы… ну, скажем так, не походить на темных даже внешне. Конечно, необязательно было противопоставлять себя именно таким способом, но поскольку разрыв между нашими родами был довольно болезненным и несколько… кровавым, то вполне допускаю мысль, что мои предшественники пытались таким образом показать, что не имеют к темным никакого отношения.
— Дело было только в «Огне»? — неожиданно подал голос рен Аверон.
Элиар хмыкнул:
— Скорее, в тех изменениях, которые он вызывал в перворожденных. И в последствиях, значимость которых не могла перебороть даже гипотетическая возможность владения этой силой.
— Что вы имеете в виду, ллер Элиар? — удивленно обернулась Эланна.
— Сколько живут ваши соплеменники, леди? — задал встречный вопрос Тирриниэль. — Сколько лет вашему отцу? Братьям? Придворным дамам? Сколько лет, наконец, тому телохранителю, который стоит за вашей спиной и просто мечтает прибить меня, если я поинтересуюсь вашим собственным возрастом?
Эльфийка покосилась на рена Эверона, в глазах которого вспыхнули опасные огоньки, а потом нерешительно посмотрела на отца.
— Мне семь с половиной тысячелетий, ллер Тирриниэль, — сухо отозвался ллер Адоррас. — Моей дочери, если вас это интересует, всего два. В совет избираются главы родов и иные достойные кандидаты по достижении пятитысячелетнего возраста. А рен Роинэ не так давно перешагнул середину девятой эпохи. Чем эта информация необычна?
Тиль безмятежно улыбнулся:
— Тем, что на Лиаре за последние девять эпох ни один перворожденный не перешагнул рубежа в два тысячелетия. По крайней мере в Темном лесу. А у светлых, если мне не изменяет память, после отказа от «Огня жизни» критическим уровнем стал рубеж в три тысячи лет. Но это скорее исключение, чем правило.
— Что?!
Владыка Темного леса спокойно выдержал потрясенные взоры алиарцев, испуганно-неверящий взгляд Эланны и сдержанную оторопь ее отца, который уставился на гостя так, словно в первый раз увидел.
Всего три тысячи?! С такой-то силой?!
— Вы не ослышались, — кивнул Тиль, когда тишина в зале стала поистине звенящей. — «Огонь жизни» отобрал у нас кое-какие привилегии. Сократил срок жизни, в определенной мере придал особенности внешности, которые тем более схожи, чем могущественней наша магия и чем ближе мы по силе к своему Создателю. Одновременно с этим «Огонь» изменил наш образ жизни, значительно увеличил возможности, позволил проникнуть в тайны магии крови, но при этом сильно ограничил количество молодежи.
— В каком смысле? — едва слышно уронила Эланна.
— У мага моего уровня, леди, возможно рождение только двух потомков мужского пола без ущерба для дара. Если их будет больше, то возрастает риск гибели плода еще в утробе или того, что после рождения ребенок лишится половины своей силы. В этом случае «Огонь» его уничтожит. Если родится один наследник, то вся сила сосредоточится в нем, и тогда «Огонь» станет еще опаснее. Когда же наследников двое, то старший получает чуть большую его часть, чем младший. В то время как младший приобретает определенную стойкость и, как правило, гораздо лучше себя контролирует.
Эльфийка посмотрела почти с ужасом. Сперва на него, потом на Таррэна.
— Так вы?..
— Нет, — поспешил успокоить ее Таррэн. — Некоторое время назад у меня был брат, но сейчас разговор не об этом. Дело в том, что до прихода к власти Изараэля ограничений по наследникам у нас не было и сила постепенно рассеивалась в роду. Более того, я даже не могу точно сказать, как именно он это сделал — все хроники до его правления оказались уничтоженными. Однако с того момента, как он увлекся магией крови и… э-э-э… тем, о чем с Бел лучше не говорить… в нашем роду произошли еще более заметные изменения.
— Женщины… — прошептала эльфийка, неожиданно прозревая.
— Да. Девять эпох назад у нас перестали рождаться женщины. Отец считает, что это связано с тем, что наш дар перестал рассеиваться, и девочки, будучи более слабыми, гибли во время вынашивания. Я много думал об этом и полагаю, что он нрав. Хотя и не во всем. Потому что Изараэль, как мне кажется, первым понял, кто мы такие, какой силой владеем и откуда пришли. Он же наткнулся на остатки первых врат и задумался: а нельзя ли вернуть нам бессмертие? Возможно, на том месте, где потом вырос Проклятый лес, остались древние артефакты. Может, это было что-то иное — я не знаю. Изиар, к сожалению, не вел записей. Однако факт, что он каким-то образом… на одной своей силе… сумел открыть портал на Алиару. Причем вы отыскали его лишь тогда, когда он уже знал о вас, многое выяснил о себе и, вероятно, придумал какой-то план. Он же выкрал из вашего дворца зеркало мира, в его же руках оказались двенадцать камней бездны, которые принесли нам впоследствии много неприятностей…
— Где они?! — вскинулся рен Аверон, уставившись на темного владыку горящим взглядом.
— Уничтожены.
— Кем?! — ошарашенно переглянулись маги.
— Мной, — скромно улыбнулся Тирриниэль. Правда, он сделал это не один, но о роли Белки мудро умолчал.
Его слова и так произвели эффект разорвавшегося снаряда — эльфы сперва застыли, силясь представить мощь, с помощью которой можно было разрушить творение Создателей, а потом подскочили с кресел.
— Это невозможно! — заявил рен Аверон, нервно стиснув подлокотники кресла. — Выброс сил при уничтожении ожерелья должен был быть таким, что мог сжечь целый континент!
— Кусок леса он нам сжег, — фыркнул Элиар. — Да и то потом восстановили.
— Такого не может быть! Эти камни копили силу более шести тысяч лет, — сухо сообщил рен Роинэ. — Для того чтобы безболезненно ее выпустить, потребуется как минимум не меньшая сила и изолятор для сброса энергии размерами с этот дворец.
— У нас такой есть, — спокойно пожал плечами светлый. — Весь Проклятый лес, считай, такой изолятор. К тому же, насколько я понял, Тиль вобрал часть этой энергии в себя, слегка подымил потом, но все равно благополучно ее усвоил и до сих пор жив-живехонек, в отличие от некоторых.