Возвращение
Шрифт:
Слишком многое нужно было переосмыслить заново.
ГЛАВА 6
— Ты в своем уме?! — прошипел Элиар, едва они оказались в южном крыле. — Совсем спятил — вот так, в лоб… Мы с Тилем такую изящную комбинацию придумали, а ты взял и все испортил!
Таррэн поморщился:
— Это все равно надо было сделать.
— Да, но важно, как сделать! Мы собирались осторожно, исподволь, постепенно подготавливая совет к мысли насчет Тиля… А ты что натворил?!
— Это было неразумно, — тяжело вздохнул Тирриниэль. Первый упрек, который он позволил себе отпустить в сторону сына.
Таррэн поджал губы:
— Отец…
— Хватит. Что сделано, то сделано. — Тиль повернулся, чтобы
— Нет, отец. Я все сделал правильно.
— Как же! — возмущенно фыркнул Элиар. — Ты бы еще сказал им, что притащил сюда ясень и через пару часов он, если ты захочешь, превратит этот дворец в твои личные чертоги! А если надо, то опутает весь Эоллар и создаст из него второй Проклятый лес! Только хмер и будет не хватать, хотя при определенном усилии, я думаю, он даже их тебе вырастит и предоставит на блюдечке — голодных, свирепых и очень покладистых. После чего тебе вполне можно будет думать насчет завоевания Алиары и подчинения себе, любимому, всех четырех материков. Как вам такая идея, а?!
— Это было правильно, — упрямо повторил Таррэн. — И в отношении Эланны — тоже.
— Тьфу! — только и сказал светлый.
А Тирриниэль снова вздохнул: с Элом он, как ни странно, на этот раз был согласен.
— Отец, послушай…
— Не надо. Я сейчас не слишком хороший собеседник.
— Нет, ты должен меня выслушать, — настойчиво развернул Тиля за плечи Таррэн. — Я много думал и пришел к выводу, что мы совершили ошибку, когда намекнули Эланне на Эла.
— Ну наконец-то дошло! — «обрадовался» светлый.
— Да помолчи! Дай слово вставить!
— Ах, пожалуйста-пожалуйста. Только в следующий раз заранее меня предупреди, когда решишь все переиграть без моего участия!
— Эл!
— Все, умолкаю. — Элиар примиряюще поднял руки и всем видом показал, что от него больше ни слова не услышат, ни упрека, ни возгласа, ни даже намека на недовольство.
— Отец. — Таррэн пристально посмотрел на неподвижного Тирриниэля. — Пойми, Эланне нужно было сказать насчет «Огня». Я все понимаю. Я вижу, как ты на нее смотришь, и не возражаю, но… пожалуйста, пойми: без рун ты не сможешь быть с ней. А без ее согласия никто не станет этого делать. Мы поклялись, помнишь? Мы предупредили твой совет, что за нарушение будут уничтожены все, кто только посмеет заикнуться об изменении. Абсолютно все, невзирая на статус, возраст и заслуги перед лесом. Ты создал новый закон. Ты обрек изменение на гибель, помнишь? А теперь собираешься сам же все и разрушить?
Владыка Л’аэртэ сжал кулаки:
— Руны — единственный способ для Эланны.
— А ты у нее спросил?
— Это небольно, — нахмурился Тирриниэль. — Мы научились гасить боль. Ей будет гораздо проще, чем в свое время Мирене.
Таррэн снова вздохнул.
— Да как же ты не поймешь… Хорошо, попробую по-другому. — Он пару секунд помолчал, собираясь с мыслями. — Представь, что случится, если мы сейчас умолчим про «Огонь», сделаем вид, что готовы на династический брак, все твои планы исполнятся, и Эланна действительно согласится выйти за тебя замуж. Причем согласится по доброй воле, поскольку ты сумел ее очаровать и вызвал искреннюю симпатию. О большем пока не говорю — для этого требуется время. Теперь представь, что Адоррас тоже одобрит ваш союз и устроит грандиозный праздник в честь любимой дочери, а на время церемонии бракосочетания превратит свой дворец в один огромный карнавал. Все случится так быстро, как ты того пожелаешь. Будет музыка, цветы для невесты, много тостов и игристого вина. Будет вечер, а за ним и ночь. И много слов, когда после обряда ты поведешь жену в ваши общие покои. Я согласен — это прекрасная мечта. Но ответь мне: что ты скажешь своей любимой, когда придет время для объятий и она потянется к тебе, ожидая взаимности?
— Мы проведем ритуал раньше, — буркнул Тиль, отводя глаза.
— Где? Во дворце? Накануне церемонии?
— Почему нет?
— А если что-то пойдет не так? — покачал головой Таррэн. — Если Эланна перенесет его плохо? Если нам помешает то, что она рождена на Алиаре, или наши руны подействуют на нее не так, как на Мирену?
Владыка Темного леса вздрогнул.
— А если Адоррас об этом узнает? Если сама Эланна в последний момент усомнится или передумает? Ты хоть раз говорил с ней об этом? Предупреждал о последствиях и о том, что руны изменения, будучи нанесены однажды, больше никогда не покинут ее тело? А сам процесс? Хорош же ты будешь, если жена вдруг спрыгнет с алтаря и в ужасе побежит за помощью! Ты хоть подумал, что она не имеет никакого понятия насчет изменения? Подумал о том, что она не знает, какую боль причиняют наши руны? Подумал, наконец, что с ней все может пойти по-другому, и даже если она согласится, то просто не будет к этому готова? А если и будет, то не к тому, что во время ритуала надо сохранять полную неподвижность? Как считаешь, ей понравится, что кто-то из наших будет видеть ее обнаженной и начнет чертить на ее коже руны? Понравится, если ты сам решишь это сделать, а потом это ей будет до конца жизни сниться в кошмарах? Понравится, если что-то мы не предусмотрим и с ней произойдет то же, что и с Литой?!
Тирриниэль побледнел.
— Мы не допустим…
— Нет, конечно, — устало сказал Таррэн. — Но и гарантий мы в общем-то дать не можем. Все может пойти не так: другой мир, другая магия… мы давно уже не принадлежим Алиаре. Пойми, проводить ритуал здесь опасно. Во дворце Адорраса слишком много посторонней магии. Один сбой, и все окажется под угрозой… а к нам Эланну никто не отпустит. В первую очередь Адоррас. Разве что сбежать, пока все будут увлечены другими вещами? Но в этом случае, сам понимаешь, о хороших отношениях речь идти уже не будет. А то нас еще и обвинят в похищении члена правящей семьи. Нет, отец. Так нельзя. Если ты мне не веришь, то представь, что бы сделала со мной Белка, если бы я попытался провернуть подобное без ее согласия.
Элиар поежился и инстинктивно огляделся: нет ли где этой дикой хмеры? От нее всего можно ожидать. Даже того, что вдруг спрыгнет сверху и ка-а-ак даст по шее за подобные выкрутасы. Тем более один раз с ней посмели обойтись некрасиво. Что из этого получилось, все они знали: Талларен вон до сих пор из могилы выкопаться не может. А если она узнает, что они тут напридумывали, пока ее не было…
Светлому стало не по себе.
— Хорошо, я понял, — дрогнувшим голосом согласился Тиль, видимо подумав о том же. — Тогда стоит закончить договор и побыстрее вернуться: не уверен, что Адоррас снова рискнет поставить этот вопрос.
— Эланна поймет, — улыбнулся Таррэн. — Она умная и смелая женщина. Раз уж она рискнула в одиночку прийти на Лиару… думаю, вам следует поговорить. Только на этот раз — предельно откровенно.
— Спасибо, не надо.
— Надо, отец. — Таррэн улыбнулся шире. — Она должна знать, чем мы опасны и почему это именно так. Должна понимать, что иногда мы при всем желании теряем над собой контроль. Должна видеть, что ты уважаешь ее мнение, и подумать над тем, что способ для вас быть вместе существует. Если, конечно, ты ей небезразличен.
— Если… — пробормотал Тиль, неловко отворачиваясь. — Ты прав: если… это, пожалуй, самая главная проблема.
— Ты плохо знаешь женщин.
— Я плохо знаю? — мрачно покосился на сына владыка Л’аэртэ.
— Ты, ты, — тихо рассмеялся Таррэн. — Возраст здесь не имеет значения, а ты, хоть и живешь дольше, все-таки… прости за откровенность, пока ни разу не был близок к тому, что называется любовью. Это не в обиду тебе сказано, а к тому, что, если Эланна не бросается к тебе на шею и не кричит о своих чувствах, это совершенно ничего не значит. Бел, к примеру, из меня душу едва не вытрясла, когда я признался, что с ума от нее схожу. Я уж подумал: все, кончилась моя жизнь — никакой пары, никакого будущего, никакого счастья… а она выругалась и пообещала, что убьет, если я немедленно ее не поцелую.