Возвращение
Шрифт:
Гончая недовольно рыкнула, слегка изменив положение. Но так быстро, что никто этого не понял, пока она не привстала и не оперлась когтистыми ладонями на грудь мужа, пытливо заглядывая ему в глаза.
— Ты же не хотела его убивать, — тепло улыбнулся эльф, коснувшись пальцами ее лица. — Я видел: ты могла, но не стала. Когда ты хочешь, то убиваешь сразу, любовь моя…
Таррэн убрал непослушную прядь с ее щеки и с нежностью посмотрел в медленно тускнеющие, наливающиеся знакомой зеленью глаза.
— А ты не стала. Не смогла переступить через себя. И каждый раз останавливалась,
Гончая вздохнула и позволила ему себя обнять.
— Дикая ты моя кошка, — прошептал Таррэн, пройдясь кончиками пальцев по опустившимся шипам на ее спине. — Ну зачем тебе понадобилось еще и это? Ты же не хочешь никого поранить? Попугала немного, и хватит. Достаточно уже схваток. Сама знаешь, что мне не нравится — от твоих колючек всегда рубаха рвется… да, вот так. Все хорошо, любимая, тебя больше никто не рассердит…
Белка прерывисто вздохнула, и устрашающий гребень на ее спине с тихим шелестом втянулся под чешую. Одновременно с ними пропали и шипы на локтях. Затем исчезли костяные наросты на коленях, дав эльфу возможность обнять ее крепче. Ее глаза почти утратили опасную красноту, руки бережно обвили его шею… но тут зацепились за что-то, и встрепенувшаяся Гончая мигом вскинула голову.
— Пустяки, — с обезоруживающей улыбкой встретил Таррэн возобновившееся шипение, тогда как пальцы сами собой коснулись обгоревших до неприличия волос.
Белке нравилось, когда они длинные. Она любила играть с ними перед сном. Любила пропускать сквозь пальцы этот черный шелк, наслаждаясь им, как кошка наслаждается игрой с клубком шелковых нитей.
— Отрастут еще. И очень скоро.
Гончая заворчала громче. Эльф снова вздохнул и с сожалением провел ладонью по обуглившимся кончикам. Под его руками черные пряди мгновенно вытянулись, упав на спину густой волной. И только после этого недовольное ворчание стихло, пальцы Белки привычно погрузились в шелковое море, наслаждаясь каждым прикосновением. Глаза опять стали нежно-зелеными и спокойными. Почти.
Таррэн перевел дух, незаметно сделав Элиару знак, что можно расслабиться, но тут у кого-то не выдержали нервы. За спиной ллера Адорраса что-то скрежетнуло по полу, и почти сразу раздался вздох. Кажется, у какого-то болвана нога затекла от неудобного положения, и при попытке подвинуться острый каблук противно царапнул по камню. Тихо так, почти неслышно. Но если полчаса назад это никого бы не взволновало, то сейчас, когда в зале царила мертвая тишина, нарушаемая только ласковым голосом Таррэна, этот звук слишком резко ударил по чутким ушам успокаивающейся, но далеко не спокойной хмеры.
Таррэн не успел даже выругаться, как Белка шумно раздула ноздри и, обдав его волной внезапно вспыхнувшего раздражения, в ту же секунду испарилась. А мигом позже на другом конце тронного зала, не успев проклясть свой прогоревший каблук, Ортэ выдохнул от мощного удара в грудину. Невесомой пушинкой пролетел несколько шагов и с силой впечатался в стену, успев напоследок посетовать на самую нелепую свою ошибку, которую ему только доводилось сделать: зря он, наверное, надел сегодня новые сапоги…
ГЛАВА 16
Когда туман в голове прояснился, грохот в ушах притих, а помятая грудь сумела сделать судорожный вздох, Ортэ с вялым удивлением осознал, что лежит на полу, при этом затылок жутко ноет, голова запрокинута под опасным углом, а на горле сжались чужие пальцы.
Эльф осторожно открыл глаза и завороженно замер, наткнувшись на два блистающих изумруда, в которых ритмично вспыхивали и тут же гасли багровые огоньки. Там плескалось — столько «Огня», но вместе с тем и столько мертвенного холода, которому было чуждо сострадание, что верный телохранитель мигом понял — вот она, Белая Леди, пришла по его бессмертную душу. Странно, что так поздно, но ее приход оказался не так страшен, как гласили легенды. Ее неподвижный взгляд лишал воли. Белое лицо завораживало нечеловеческой красотой. Чуть приоткрытые губы манили, несмотря на поблескивающие за ними острые клыки.
— Не надо, Бел, — донеслось до затуманенного сознания Ортэ. — Знаю, он вел себя некрасиво, но ты ведь сама этого добивалась. Оставь, малыш. Ллеру Адоррасу еще понадобится телохранитель.
Тяжесть с груди Ортэ исчезла. Какое-то время он еще ощущал на себе чужой взгляд, но потом неподалеку снова послышался голос лорда Таррэна, и Белка милосердно отвернулась. Правда, распластавшемуся на полу эльфу понадобилась добрая минута, чтобы сбросить оцепенение. А затем еще столько же, чтобы осознать себя живым, растерянно провести рукой по груди и отстраненно отметить, что доспех работы рена Истаэра рассечен от пупка до самого горла. Но не клинком, как можно было бы подумать, а когтями, для которых даже чешуя дракона не была серьезным препятствием.
— Оставь, — мягко повторил Таррэн, когда Белка грациозно спрыгнула с полуоглушенного эльфа. После чего по-кошачьи плавно скользнула в сторону и пристально взглянула на владычицу. — Эланна, — тут же напомнил Таррэн, не делая попытки перехватить супругу.
Эльфийка инстинктивно прижалась к поднявшемуся с трона Тирриниэлю. С благодарностью ощутила на своем плече его твердую руку, а потом неожиданно успокоилась — от Тиля шло тепло, словно от печки. А еще его близость дарила уверенность, что ничего страшного не случится. Ни с ней, ни с Бел, ни с кем бы то ни было. И от этого понимания Эланна расслабилась, а спустя некоторое время нашла в себе силы посмотреть на Гончую и приветливо улыбнуться.
— Здравствуй, Бел. Рада тебя видеть. Если бы не ты, нам пришлось бы туго.
Таррэн с удивлением покосился на нее, но тут же одобрительно кивнул. И Эланна приободрилась еще больше: значит, все не так плохо, как ей показалось сначала. Значит, насчет Бел не нужно волноваться.
Она собралась было сказать что-то еще, но Тирриниэль вовремя перехватил ее за локоть: Бел, когда успокоится, сама все вспомнит. А сейчас достаточно и того, что она не воспринимает присутствующих как врагов.